Сергей Карпенко - We are the champions

– Сейчас будет посадка, мы уже в Англии.

– А какой это город, – спрашиваю.

– Это недалеко от Лондона.

Приземлились мы на небольшом, видимо военном, аэродроме. Выйдя из самолёта, сразу попали под моросящий дождь.

«Вот он, туманный Альбион. Ну, здравствуй, – подумал я. – Встречаешь меня поистине английской погодой».

К нам подошёл военный и, отведя Джорджа в сторону, что-то начал говорить ему, показывая на меня глазами. Закончив разговор, они подошли ко мне, и Джордж, как всегда улыбаясь, сказал, что я поеду с военным, но он со мной не прощается, и нам ещё предстоит увидеться с ним. Я, улыбнувшись в ответ, поблагодарил его и попрощался. Военный кивком головы предложил мне следовать к стоявшему невдалеке автомобилю, и сам торопливо зашагал к нему. Усевшись в машину, мы выехали с аэродрома через открытый шлагбаум и покатили к видневшемуся вдалеке населённому пункту.

Это было предместье Лондона. Коттеджи, газоны, лужайки – всё аккуратно, чистенько. В ГДР такого нет, хотя там тоже не «немытая Россия». И тут вдруг я ощутил такой прилив тоски по своей родной стране, даже сердце сжалось, и слёзы чуть не брызнули из глаз, но я сдержался, хотя был уверен тогда, что больше никогда не увижу родные пенаты.

Наконец мы прибыли в Лондон.

С любопытством я рассматривал в окно автомобиля двухэтажные автобусы, важных и строгих полисменов в их яйцеобразных шлемах, многообразие уличной толпы, состоящей из представителей различных рас, великолепие архитектурных строений и, конечно, главную водную артерию Англии – Темзу.

Машина остановилась у неприметного трёхэтажного дома с флагом Великобритании.

– Нам сюда, – сказал офицер, вылезая из неё. Я последовал за ним, и мы вошли в здание. Поднявшись на второй этаж и пройдя в конец коридора, мы остановились у двери кабинета с табличной «Мистер Грэй». Постучавшись и не дождавшись приглашения, офицер приоткрыл дверь, и заглянул туда, затем повернулся ко мне, и кивком головы пригласил войти. Я вошёл, а он остался в коридоре.

За столом сидел лысоватый человек лет сорока, невзрачной наружности, в штатском костюме, и что-то писал.

Подняв глаза, он пригласил меня сесть за стол напротив него. Кончив писать, он стал задавать мне вопросы относительно моей воинской службы. Вопросов было очень много, его интересовало буквально всё, и даже меню в солдатской столовой. Я, что знал, всё ему поведал, а знал я немного. Ведь полтора года своей службы я в основном играл в футбол и тренировался, так и не освоив азы воинской науки.

Лысоватый (как я понял, он был представителем военной разведки), спустя три с половиной часа, кажется, понял, что от меня ему ничего не добиться по причине моего полного незнания не только военный секретов, но даже меню в столовой. Нас ведь как спортсменов кормили отдельно от общего котла.

Поблагодарив меня, он позвонил по телефону, и вошёл тот же самый офицер, с которым я приехал к нему. Я встал и, простившись с лысоватым, кивнувшим мне, направился к выходу. Офицер провёл меня в другой кабинет, находящийся в центре коридора на этом же этаже. Войдя туда, я увидел улыбающегося джентльмена с волнистыми каштановыми волосами с проседью и морщинистым лицом, в возрасте, наверное, за пятьдесят. Он радостно сообщил мне, что правительство Великобритании предоставляет мне политическое убежище. Мне надлежит выехать в город Уэст-Бриджфорд, административный центр графства Ноттингемшир для постоянного проживания. Затем он вручил мне документ, удостоверяющий личность, и сообщил, что на моё имя открыт счёт в одном из местных банков, на который будет ежемесячно поступать назначенная мне сумма на содержание. По прибытии в Уэст-Бриджфорд мне надлежит явиться в местный орган власти и зарегистрировать своё прибытие. Мне будет оказана помощь в поиске жилья эконом-класса, которое будет оплачиваться казной в течение двух лет. Я могу свободно выбрать себе род занятий, не противоречащий законам Великобритании. Тут же мне вручили билет на поезд до Ноттингема и небольшую сумму денег на дорогу, а так называемые подъёмные я смогу получить по прибытии, так как они должны поступить на мой счёт в ближайшее время. Выйдя из офиса, я просто растерялся, не зная, куда идти, но тут же вернулся туда опять, чтобы расспросить, как же мне добраться до вокзала. Мне любезно объяснили и показали на карте Лондона мой маршрут. Поблагодарив, я отправился к месту своего жительства, город Уэст-Бриджфорд. В поезде пассажиров было немного. Все чинно сидела на лавках, а в вагоне стояла тишина, нарушаемая гудками локомотива. Не было того шума толпы, гвалта, смеха, всего, чем наполнены наши электрички. И эти пассажиры с каменными лицами, и тишина напоминали похоронную процессию. Разглядывать попутчиков было неудобно, смотреть в окно бесполезно – видимость застилал молочно-белый туман, поэтому я просто закрыл глаза и думал о своём. Под мерное покачивание вагона я задремал, и тут проводник, проходя мимо, громко объявил: «Ноттингем!».

Выйдя на перрон, я посмотрел на часы: поезд шёл из Лондона ровно два часа. На улице, как и в столице, моросил дождь. Я увидел на стене вокзала карту города и подошел к ней: Уэст-Бриджфорд примыкал к Ноттингему с юга и находился на правом берегу реки Трент. Наметив себе маршрут, я двинулся по нему, ориентируясь по названиям улиц. Вспомнился мой приезд в Москву впервые без родителей, и та растерянность, вдруг охватившая меня на Киевском вокзале столицы. Но тогда окружающие не казались мне такими чужими, как сейчас, там была моя страна, мои соотечественники. А тут, всё было чужое, словно я попал на другую планету. Я даже подумать не мог, что когда-нибудь буду с тоской вспоминать Ноттингем. Шагая под моросящим дождиком, я разглядывал с интересом этот, ещё не знакомый мне город, и он нравился мне. Нравились архитектура, малочисленность людей на улицах, в отличие от Лондона, какой-то более спокойный городской ритм, без столичной спешки и деловитости.

Прибыв в Уэст-Бриджфорд, я нашёл здание администрации и, войдя во внутрь, показал какому-то клерку в вестибюле свои сопроводительные документы с просьбой помочь мне найти нужный кабинет. Тот любезно, с улыбкой, указал в левую часть коридора и назвал номер кабинета: семь. Постучавшись, я приоткрыл дверь?

– Извините, можно войти?

– Пожалуйста, – был ответ.

Я вошёл и увидел даму или, скорее, миссис средних лет, довольно крупную, с копной светлых волос и мясистым носом.

– Чем могу помочь? – спросила она, улыбаясь и указывая мне на стул.

Я подал ей свои документы и, поблагодарив, сел.

Внимательно прочитав их, и ещё раз пристально оглядев меня, миссис Браун, как было написано на двери кабинета, улыбнулась и сообщила, что ей звонили из Лондона, и поэтому жильё для меня уже подготовлено. Это одноместный номер в небольшом отеле на берегу реки Трент. Я могу отправиться туда прямо сейчас. Что касается пособия, то завтра я могу получить его, так как деньги поступят на мой счёт, открытый в банке буквально только что, завтра.