Борис Морозов - Золовка. Повесть

Она слушала мои восторженные планы, неугомонно двигаясь по кухне, наконец, подала на стол печенье и, наливая мне зеленый чай в фарфоровую чашку, вдруг спросила:

– Скажи, пожалуйста, а как жена ладит с твоей сестрой?

Вопрос меня огорошил. Я представил кроткую, излишне бережливую сестру, а рядом активную, решительно-категоричную своенравную жену, и растерянно пожал плечами:

– Да они вместе не жили. А мои родители, бывало, говорили: «Свой своему поневоле друг». Разве могут враждовать родные люди?

– Еще как! – смородиновые глаза соседки, увеличенные линзами очков, пугающе округлились. – Подобных случаев пруд пруди, ведь невестка с золовкой такие же антагонисты, как теща с зятем. В народе говорят: золовка – это диагноз. Собственно, зачем далеко ходить: вы, краевед, много изучали жизнь Чехова, поэтому должны были обратить внимание на взаимоотношения его любимой сестры Марии Павловны с женой, Ольгой Леонардовной Книппер. По-моему мнению – это классический образец родственного конфликта.

Я недоуменно глянул на нее, поскольку всегда выискивал документы о пребывании великого писателя в нашем районе, о его встречах и беседах с местными жителями, а тему его семейной жизни почему-то всегда оставлял в стороне.

Но тогда и словам соседки я не придал значения, ведь все мысли были об одном: допустим, сестра приедет, как ее здесь обеспечить жильем? Как? Первое, что пришло на ум, – это объединить ее с Татьяной, дальней родственницей жены, тоже одинокой и мечтающей после развала СССР перебраться в Россию.

«Если продать ваши престижные квартиры вместе с мебелью, то здесь можно купить двухкомнатную. У каждой из вас будет по комнате, а вдвоем не так одиноко. И мы рядом», – написал я одинаковый текст сестре и Татьяне.

Татьяна радостно откликнулась телефонным звонком, поблагодарила за хорошую идею:

– Замечательная мысль, ведь только продав наши две большие квартиры, можно в России купить одну. Я сразу дала объявление в городской газете, жду покупателей, так что подыскивай нам жилье, деньги привезем.

Однако сестра прислала письмо, где категорически отказалась от подобного воссоединения: « Я знаю, что такое коммуналка! Приспосабливаться к кому-то в моем возрасте сложно, да и незачем. Мне много места не надо, но свой уголок – обязательно. Желательно с балкончиком, где можно сушить белье ».

Жена прочитала ее письмо и взорвалась:

– Ишь, какая! Принцесса датская! Хоромы ей подавай на блюдечке с голубой каемочкой!

Чтобы удержаться от гневного ответа, я старался не смотреть на жену, мысленно повторяя давно придуманную целительную формулу: «Для счастливой жизни человеку постоянно чего-то не хватает: где здоровья, где удачи, где мудрости, где знания, где терпения. Если многое из перечисленного дается свыше и зависит не от нас, то уж терпение и выдержка – всегда в наших руках».

Я давно заметил, что любая ситуация, какой бы ни была трудной, со временем счастливо устраивается сама собой. Так получилось и в тот раз: вдруг баснословно вздорожали акции нашего завода, у проходной начали роиться богатые дельцы. Правда, директор умолял работников быть патриотами, перетерпеть тяжелое, беззарплатное время и не продавать акции «пришлым столичным бизнесменам», но многие прельстились на большие деньги, оправдываясь поговоркой про журавля в небе и синицу в руках. Мне этот случай был особенно кстати, поскольку в соседнем подъезде нашей пятиэтажки срочно продавалась однокомнатная квартира на втором этаже с балконом. Именно то, что хотела сестра. Денег от продажи акций не хватило, пришлось влезть в долги, скрепя сердце я попросил у Галины Романовны, зато в результате – отдельная квартира, а, главное, по соседству. Радостно сообщил сестре, но она все еще колебалась, никак не могла решиться.

Осмотрительный, пухлощекий Владимир Иванович, вечно готовый всех оправдывать и утешать, сердобольно сказал мне, как всегда стеснительно уводя усталые глаза в сторону:

– Твою сестру понять можно, ведь старым людям трудно менять климат, привычную обстановку, жаль расставаться с соседями и знакомыми…

– Но и жить одной, вдали от родни – хорошего мало, – возразил я.

– Надо войти в ее положение, ведь семьдесят лет, это солидный возраст.

Однако я продолжал в письмах и по телефону уговаривать сестру, а для убедительности рассказывал про знакомых, которые живут рядом со своими пожилыми родственниками и ухаживают за ними. Она отвечала по телефону с грустью:

– Верно, верно, одной жить боязно, да я к этому привыкла. Пугает и печалит болезненная бессильная старость, хочется к кому-то приклониться…

Я настаивал на переезде:

– Один мудрец сказал, что одиночество – коварный враг здоровья, а из всех лекарств самое лучшее – это радость общения. Здесь много родственников и всегда весело. Наша внучка Катюша такая забавная, не даст тебе скучать.

– Так-то оно так, – тяжело вздыхала сестра в телефонную трубку. – Да боюсь срываться с места. Пенсию мне узбеки платят, крыша над головой есть, обстановка и какие-никакие вещи имеются. Ведь уезжать, значит потерять все, а в старости самое страшное – это остаться без своего угла.

Моя агитация шла с переменным успехом: в одном письме она отказывалась, в другом – соглашалась, наконец, дала объявление и сразу отыскалась какая-то молодая пара, якобы супруги, такие вежливые, внимательные, приходили почти каждый день, нахваливали мебель и квартиру. Сестра очень мнительная, интуитивно распознает фальшь, вот и здесь ее насторожила непомерная лесть назойливых супругов-покупателей, оттого некоторое время она откладывала сделку под всяческими предлогами, дескать, надо хорошенько узнать о правилах получения российского гражданства, потом долго выясняла, будут ли ее пенсионные документы действительны в России? Наконец, согласилась продавать при условии обязательной проверки долларов в банке. После этого молодая пара вдруг исчезла и никогда больше не одолевала своими назойливыми визитами.

– Я долго ругала себя за нерешительность и подозрительность, ибо покупателя на квартиру со всем моим шара-бара найти трудно. А возможно, это были жулики? Ведь я в глаза не видела доллары, к тому же прирожденная неудачница!

– Не кори себя, всему виной страх переезда, – утешал я.

Она соглашалась:

– Да, переезд – это масса хлопот! Недавно соседка уезжала в Россию, рассказала, сколько надо бумаг и всяких справок… Кошмар! Все их собрать – никакого здоровья не хватит даже у молодого. К тому же, видя повальный отъезд русскоязычного населения, местные железнодорожники искусственно создали дефицит контейнеров. Например, соседка заказала небольшой, трехтонный, все оплатила, так ей два месяца трепали нервы, дескать, «нет свободных». Бывалые люди советовали дать взятку, а она, трусливая, законопослушная, рассчитывала на справедливость, все ждала, и только после того, как заплатила сверху двадцать пять долларов, контейнер чудесным образом нашелся .