Татьяна Казанцева - Цветок дружбы

Сердце как-то громко стукнуло в груди.

– На Новомосковскую, – чуть погодя ответил он, пересиливая ком в горле.

– Можешь поехать со мной, – простодушно предложила девушка. – Новомосковкая через пять остановок. Я выйду через три, – словно предупреждая, бросила она.

– Хорошо.

Автобус ехал возмутительно медленно. Впервые за всю его практику езды на общественном транспорте в обед не было пробок, но водитель автобуса этого словно не заметил.

Она сидела по левую сторону от него и мечтательно смотрела в окно. Он мог увидеть слабое отражение ее глаз в стекле, но не решался повернуть голову. Она вырисовывала картинки маленьким пальчиком на замерзшем окне; сначала с трудом, но после того, как немного растопила лед своим горячим дыханием, занятие далось ей легче. Он с искренним интересом наблюдал за ней. Неаккуратные движения казались воплощением изящества, она водила пальцем по стеклу словно умелый художник кистью по холсту.

Автобус остановился. Она вдруг резко повернула голову на него и кинула извиняющийся взгляд, после чего выбежала из автобуса. Он отчего-то подорвался с места, но неожиданно понял, что ему ехать еще две остановки, и сел обратно.

Его глаза беспокойно бегали из стороны в сторону, дыхание участилось. Он посмотрел на линии на окне и на его лице будто проступило обещание улыбки.

Юноша вышел напротив бизнес-центра, где находится фирма его матери. Охранники на входе сразу узнали его и пропустили к лифтам без лишних вопросов. Лифт был зеркальным, собственное отражение напрягало его, неприятный желтый свет бил в глаза. Лифт остановился на шестом этаже. Он прошел по коридору, женщина из соседнего офиса поздоровалась с ним.

Он вошел в офис матери без стука. Девушка-секретарь приветливо улыбнулась ему и спросила, чем может помочь. Кажется, она недавно начала здесь работать и еще не знает его. Он объяснил причину своего визита. Девушка попросила подождать минуту.

Эта ситуация немного его позабавила.

Офис он знал как свои пять пальцев. За пять лет существования фирмы здесь ни разу не сменилась мебель и не обновлялись вывески. Только работники никогда не задерживались.

Секретарь пригласила его в кабинет.

Мама сидела сгорбившись, напряженно вглядываясь в монитор. Она тяжело дышала и казалось вот-вот закричит. Когда она увидела юношу, выражение ее лица стало чуть мягче.

– Хорошо, что ты приехал, – закатывая глаза и откидываясь на спинку стула, произнесла она. – Я так устала, а рабочий день заканчивается только через три часа, – констатировала она, глядя на дорогие часы с железным ремешком и циферблатом, украшенным резьбой.

– Я приехал по просьбе тети, – холодно отозвался он.

– Я знаю, – сказала она с легкой укоризной. – Сейчас принесут документы и можешь идти.

Вошла секретарь и протянула ему папку. На обложке дела карандашом была написана знакомая фамилия.

– Это дело тетиного мужа?

Женщина встала со стула и, недовольно скрестив руки на груди, вышла из-за стола.

– Да.

– Почему оно у тебя? – с вызовом спросил он.

– Потому что я была его адвокатом, – авторитетно произнесла женщина.

Весь ее образ выражал необъяснимое превосходство.

– И как давно ты вернулась к работе адвоката?

– Света попросила меня помочь, – отрезала она. – Я сделала все, что было в моих силах.

– Поэтому ее мужа посадили? – Лицо матери застыло в изумлении.

– Ты будешь обвинять меня в этом? – Левый уголок ее губ нервно приподнялся, – Он ограбил ювелирный магазин! По-твоему, в такой ситуации легко добиться полного оправдания? Это невозможно!

– Ты рассуждала так же, когда засадила отца?

Раздался громкий удар. Она стукнула ладонью по столешнице, устремляя гневный взор на него.

– Ты не имеешь права так говорить!

– А ты не имела права так поступать с ним.

– Забирай документы и уходи, – процедила женщина, не спуская глаз.

Он развернулся и вышел из кабинета. Уже стоя за дверью, он услышал, как всхлипывает мать.

По пути домой он зашел в продуктовый. Он долго стоял напротив прилавка с кошачьим кормом, не зная, какой лучше выбрать. Ему казалось, что они все одинаковые, а Пончику тем более без разницы, что есть. Тогда он схватил сразу восемь пачек жидкого корма для котят и пошел к кассе. Кудрявая полная женщина с широким декольте и вызывающим макияжем, тщетно отвлекающим внимание от глубоких морщин, медленно отбивала корм. Пока она выполняла свою работу, он задумчиво глядел на серый шкаф над ее головой.

– Что-нибудь еще? – спросила она, поднимая на него пустой взгляд.

– Покажите сигареты.

Женщина подняла створку и перед его глазами предстал огромный выбор болезней, тут было все: импотенция, рак легких, ампутация… Его глаза разбегались.

– Ну? – торопила кассир.

– Вон те, фиолетовые.

Женщина отбила одну пачку и протянула ему. Он нерешительно расплатился за покупки и вышел из магазина, полный тяжелых раздумий.

Юноша всегда любил птиц.

Он любит наблюдать за их полетом и изящными движениями крыльев. Он разделяет их свободный дух. Но больше всего ему нравится слушать их. Этот волшебный язык, понятный им одним, кажется ему совершенным из-за своей мелодичности и полноты. Однако с тех пор как вместо обычного звонка мама на семнадцатый день рождения установила пение соловья, язык птиц стал вызывать у него отвращение, потому что он предвещал кого-то незваного, нахала, без спроса вторгающегося на его территорию.

За дверью стояла Светлана Семеновна. Она натянуто улыбалась, пытаясь казаться воодушевленной, но он без труда разглядел разочарование в ее тусклых глазах.

Из вежливости он пригласил ее пройти на кухню. Все-таки держать хоть и немного, но уважаемую им женщину на пороге показалось ему непростительной грубостью. Женщина оказалась слишком податливой и без лишних приличий, молча приняла приглашение.

– Я должна была зайти к тебе еще несколько дней назад, – пыталась оправдаться она, – прости, что поздно.

– Нет проблем. – Чайник на плите засвистел и он встал, чтобы выключить его.

– Из-за меня ты поссорился с матерью, – огорченно прошептала Светлана Семеновна.

На секунду он замер.

– Что она вам сказала?

– Ничего, ничего, дорогой, мы просто посплетничали! – Он почувствовал ложь в ее резко повеселевшем голосе.

Он налил чай и поставил горячую кружку перед Светланой Семеновной. Из кружки поднимался обжигающий пар. Юноша не вернулся к столу, а остался стоять напротив женщины, словно судья, готовый вынести приговор. Женщина не решалась взглянуть ему в глаза.

– Почему вы обратились за помощью к моей матери? – сказал он укоризненно, разрывая тишину.