Alinda L. - Есть только «сегодня»

– А может быть, хватит говорить мне, что я должна? – искренне выпалила на эмоциях я. – Все вокруг такие умные, такие правильные, такие сильные, такие порядочные… Абсолютно все! А я одна такая дура, такая нереальная идиотка, которая застряла в детстве, не смогла выбраться из ямы, и поэтому меня надо осуждать! – неожиданно для самой себя я перестала контролировать поток своих слов и вывалила на Эрика всю свою злость на других людей, но не на него…

– Я не считаю тебя дурой и не осуждаю. Это просто советы. Поверь, я делаю это искренне. Но ты должна… ммм – запнулся Эрик. – Было бы хорошо, если бы ты поняла, что помочь себе можешь только ты. Другие тоже могут помочь, но без твоего желания изменить себя и свою жизнь, все старания других будут неэффективны.

– Мне не нужно цитировать психологов! – озлобленно сказала я.

– Ладно, я, наверное, пойду. Спасибо за чай и… провожать меня не надо.

Как только закрылась дверь, я легла на пол, не чувствуя ног, не чувствуя слёз, которые хаотично текли по моему лицу. Я ненавидела себя в тот момент как никогда. Ненавидела жизнь. Ненавидела всё и всех. Мне хотелось разорвать себя в клочья и стереть у всех своих знакомых память обо мне. Я надеялась просто отключиться прямо на полу, но, конечно же, этого не произошло. Я понимала, что наступил страшный момент: мне снова больно и одиноко, всё снова закончилось плохо, и я не представляю, что будет дальше. Но я знала, что мне предстоит пережить это, и забыть всё то, что было, никак не получится.

***

Последующие дни слились для меня в один даже не день, а момент. Момент, когда я лежала в кровати, лишь изредка вставая, чтобы поддерживать хоть какую-то жизнедеятельность, думала о себе, о нём, о том, что было и вообще в целом о жизни. Я уговаривала себя, убеждала не злиться на него, не обижаться, как и не держать обиды на всех людей, кто мне говорил правду. Я накручивала себя всё больше и больше, порой удивляясь, как мой мозг всё это выдерживает. Я уставала, засыпала, и как только просыпалась, снова начинала активно думать сразу обо всём. Освободить свою голову от тяжёлых мыслей никак не получалось. Я прокручивала внутри себя то, что было с Эриком, я думала о себе и думала о нём. Настойчиво пыталась обмануть себя. Я анализировала его личность несколько раз. Понимала, что он очень умный, он лёгкий в общении, любит животных (пару раз я замечала, как он нежно смотрел на собачку одной его ученицы в студии), серьёзно относится к своей работе, у него добрая улыбка. Мне не нравится, что он курит, но я вроде спокойно это принимаю в нём… За это можно зацепиться, но я не хочу. Это сейчас не столь важно. Важно то, что мне нужно найти поддержку, помощь… Я хочу ему открываться! Несмотря ни на что… Я хочу, наконец, решать свои проблемы с кем-то, а не с самой собой. Я увидела свет в нём. И за это мне надо зацепиться и помнить об этом всегда. Что в этом человеке есть свет. Это так важно для меня, но, находясь в «пелене» своего эгоизма и мазохизма, я могу об этом забыть.

То, что произошло у меня с Эриком, задело все «струны» моей души. Я безумно боялась, что мы больше не увидимся, что всех этих долгих разговоров больше не будет. Я не хотела отдавать себе отчёт в том, что я снова стала зависима от человека. Я не могла признать, что эта зависимость возникла уже давно, после первой встречи… Я как голодный волк готова была наброситься на человека, в чьих глазах увидела понимание и интерес к своей персоне. Я нуждалась в нём каждую минуту, я ждала его сообщения или звонка, но отказывалась честно сказать себе, что мне уже больно, потому что он уже не со мной. В один вечер, когда ко мне приехала мама, и мне снова пришлось играть роль, что у меня всё в порядке, что я пишу, что общаюсь с подругами и каждый день гуляю, я стояла под душем, и Боль вырывалась из меня. У меня случилась настоящая истерика, меня прорвало. Я рыдала и понимала, что не могу это остановить… и… будто не понимала причину этого.

Эрик написал мне на следующий день после того, что произошло у меня дома: «Извини, если обидел тебя, сделал больно. Я не преследовал такую цель». Когда я прочитала это сообщение, я была настолько опустошена, что даже не смогла ему ничего ответить. Видимо, знала, что если отвечу, снова начнётся какая-то переписка, ведь кратко отвечать я не умею. Потом через несколько дней я всё же решилась написать ему. Я спросила, сможем ли мы встретиться в ближайшие дни, сказав, что мне очень нужно и важно с ним поговорить, но он ответил, что пока не может. И именно это стало тем самым «спусковым крючком», «контрольным выстрелом», после которого мне становилось всё хуже. Я не хотела понимать, что разговоры с ним за столь короткое время стали наркотиком для меня, страшной зависимостью, без которой я не представляла жизни. Мне не нужно было ничего кроме его внимания, его слов, его взгляда. Меня трясло от мыслей о том, что всё закончилось и закончилось навсегда. Мне становилось больнее день ото дня.

Я так сильно чувствую боль, я задыхаюсь от неё, растворяюсь в ней. Я должна была как-то пытаться себя спасти. Сама. В полном одиночестве. Мой разум говорил мне, а порой даже кричал: «Забей блин!» И я понимала, что надо просто забыть всё, что было связано с ним, и продолжать спокойно жить. А не холить и лелеять воспоминания наших разговоров, которым, как я была почти уверена, не суждено уже никогда повториться. Я говорила это себе, стараясь не погружаться в боль от страха того, что это может оказаться правдой. Я внушала себе: «Я не хочу его ненавидеть за то, что он не уделяет мне много времени… И не хочу относиться к нему по-особенному, как к „ангелу“. Я хочу относиться к нему нейтрально. По сути, безразлично. А ещё лучше вообще забыть. Всё! Но только не мучиться больше от этой безумной боли, которая сжирает меня изнутри! Я не буду бегать за ним! Надо отцепляться от него. Конец. Я не хочу быть навязчивой тупицей, всё, хватит! Я всё поняла. Я ему неинтересна! К тому же мои проблемы в общении с такими людьми как Эрик вылезают просто под увеличительное стекло! Надоело.» И так я говорила себе довольно часто за те долгие и мучительные для меня дни.

В один из тех дней я пришла к Асе, которая, к счастью для меня и несчастью для неё, жила в соседнем доме.

– Ася, я так схожу с ума! – почти прокричала я с порога со слезами на глазах, в которых было полно отчаяния и вселенской печали.

– Давно этого не было… И вот снова… – явно не обрадовавшись, произнесла подруга.

Я рассказала Асе всю историю, которая у меня на тот момент произошла с Эриком, как я постоянно думаю о нём и о том, что он, по всей видимости, встречаться и общаться со мной больше не хочет.

– Ну так это и понятно, почему он может не хотеть продолжать общение с тобой! Ты снова загрузила малознакомого человека своими проблемами, да ещё и повысила голос, предъявила претензии… и хочешь, чтобы он после этого как ни в чём ни бывало продолжил с тобой встречаться и часами выслушивать твои монологи?! – довольно эмоционально сказала Ася.