ВАДИМ ШАЙХЛИСЛАМОВ - НЕУГОМОННОЕ ДЕТСТВО

На улице стояла жара, на дороге в пыли мирно копошились воробьи, то зарываясь в пыль, то выскакивая из неё и отряхиваясь, поднимая пылевой туман. Мы, как всегда одетые по – летнему – тюбетейка, трусы и босые ноги, вышли на улицу. «Взрывчатки» было вдоволь! Отойдя друг от друга на приличное расстояние, команды начали наполнять кульки-гранаты «взрывным материалом».

По команде: «В бой!» началась баталия. Воробьи, спешно вылезая из пыли, врассыпную разлетелись, уселись по заборам и внимательно и с интересом стали наблюдать за развернувшейся перед ними битвой.

После каждого попадания в цель – то ли в туловище, то ли голову, кульки – гранаты с треском разрывались, поднимая облако серой пыли. Дышать было тяжело, но каждый был увлечён жаркой баталией и стойко продолжал бой. Вскоре все покрылись пылью и стали одинакового серого цвета, и не отличались друг от друга, лишь высокий рост Талгата выдавал его. Вот, наконец, боезапасы иссякли! Пыль на улице постепенно начала оседать и солнце вновь пробилось сквозь серое облако и осветило место прошедшей битвы. Кругом валялись клочья разорванной газетной бумаги, в пыли виднелось множество следов детских босых ног.

Здорово повезло! За всю баталию ни одной машины и телеги не проехало и уличному движению мы не помешали.

Кто же победил? После недолгих мирных переговоров решили, что победители все! Без всякой команды все разом начали собирать клочья бумаги – устранять следы былого сражения. Собранную бумагу сложили в ведро, вынесенное Валеркой – пойдёт на растопку бани.

С криком: «Ура! Вперёд! Купаться!» помчались через школьный двор к пруду. Подбежали к купальне и с ходу «солдатиком», не снимая тюбетейки, прыгнули в воду. Долго ныряли и купались. Наконец, вся грязь и пыль с нас сошла. Вышли из воды и долго, беседуя, сидели на деревянном настиле купальни. Было жарко и приятно после долгого купания.

Пора домой! Дружно поднялись и бегом поднялись по холму к школьному двору. На улице по – прежнему было пыльно, а в пыли по – прежнему стайка воробьёв принимала «пылевую» ванну. Все разбежались по домам на обед. Проголодались! Утро было насыщенно событиями и нужно подкрепиться.

На обед собиралась вся большая семья. Бабушка, папа, мама, тётя, я, сестрёнка Люба, а с 1959 года, младшая сестрёнка Флюза.

Бабушка самая старшая в семье, родилась ещё в 1879 году. От первого мужа Ямбая у неё было две дочери: 1917 года рождения Туктабей и 1919 года рождения Зубайда. От второго мужа Шайхлислама – сын Гадият, 1925 года рождения. У деда Шайхлислама от первой жены был сын Шартдин 1918 года рождения, но он пропал без вести в 1941 году в боях под Вязмой. В 1953 году, когда тётя Зубайда работала на лесоразработках, попала под упавшее дерево и получила сильную травму и осталась инвалидом. Замуж не вышла и жила с нами. Тётя Туктабей жила со своей дочерью в школьной квартире и работала техничкой в Татышлинской средней школе.

Дом наш был маленький, кухни отдельной не было и обедали за большим столом, стоявшим посередине дома. Кто-то усаживался на скамейку, кто-то на стул. Бабушка восседала на почётном месте – возле самовара.

Обед был немудрёный: суп овощной или с вермишелью, иногда с крупой. Хлеб свой домашний, пекли часто и он был всегда свежий. Пили чай с сахаром и маслом. Еда была простая, но сытная и все довольные и сытые выходили из-за стола. После обеда родители и тётя уходили на работу, а нас, детей, бабушка укладывала спать на послеобеденный сон. Хочешь – не хочешь, нужно было спать или просто полежать, а новые игры и приключения начинались только после трёх часов дня. Так было принято, это было твёрдое правило! После тихого часа можно продолжить прерванные обеденным перерывом игры.

Бабушка, разбудив нас, спешит в сарай к курам или же в огород прополоть грядки с овощами. Этого момента я жду с нетерпением!

Подхожу к столу, отрезаю большой кусок вкусно пахнущего хлеба, захожу в чулан – вот они мои вкусности! Горшок со сливочным маслом – намазываю толстый слой, так будет вкуснее! В углу стоит кастрюля с сахарным песком, открываю крышку. Резко, маслом вниз, вдавливаю хлеб в сахар и долго держу, чтобы больше сахара приклеилось к моему бутерброду. Для большего эффекта, подкручиваю хлеб в сахаре. Думаю, достаточно! Вынимаю из кастрюли бутерброд. Закрываю крышку кастрюли. Приподняв бутерброд с маслом и с сахаром вверх, смотрю. Красота! Просто какой-то пирог получился! Чего больше и какой слой толще? Прихожу к выводу, что и масло и сахар одинаковой толщины, но, что приятно, сахара больше! Сахар на бутерброде подобно ежу, ощетинился на всей поверхности моего шедевра кулинарии!

Сейчас главное исчезнуть из дома, чтобы бабушка и сестренка не застали меня с моим шедевром. Это мне удаётся! Ура! Никто не заметил!

Счастливый, что не попался, выбегаю на улицу. Один за одним появляются Валерка, Фарит и Ришат. Но им не выпало такое счастье, как мне. У каждого бутерброд, который им приготовили мамы: тонкий кусок хлеба с тонким слоем масла и сахара. При виде кулинарной красоты в моих руках у всех захватывает дух. И каждый просит попробовать эту вкуснятину. Жалко, что ли, пожалуйста, ведь это мои друзья! Мой бутерброд всем очень понравился и особенно, сахарный ёж!

Мирно беседуя, идём к дому Талгата – нашему «боевому» штабу. Тут нам предстоит запланировать вторую часть нашего дня.

Но сегодня после обеда погода внесла свои коррективы в наши планы. Неожиданно стало темно, поднялся сильный ветер, начался ливень, небо озарилось всполохами молний. Пришлось нам разбежаться по домам. Гром был такой силы, что дом сотрясался при его раскатах. Было страшно и жутко!

Дождь прекратился так же неожиданно, как и начался. Выглянул в окно – никакой пыли, сплошная вода и грязь. Вижу, как Валерка в трусах, босиком несётся во всю прыть по улице к нашему дому. Я не заставил себя долго ждать. Вылетел на улицу и мы помчались в сторону дома Талгата. По пути присоединились Фарит и Ришат, затем Талгат. Теперь уже впятером несёмся по грязи и лужам. Наши любопытные друзья воробьи вновь, усевшись на заборе, внимательно наблюдают за нашими гонками по грязи.

Неожиданно, Талгат остановился и скомандовал: «Игра продолжается, команды остаются те же. Теперь, вместо пыльных, используем грязевые «гранаты». Сказав это, он отбежал в сторону, взял ком грязи в руку и метнул в меня. Бросок был снайперский, грязь попала прямо в лицо так, что залепило глаза и я на время ослеп и потерял чувство окружающего пространства. Присев, ладонями убрал грязь с лица.

И тут началось! Сначала мы соблюдали правила игры – билась команда против команды. Но очень скоро правила были забыты. Главное – метнуть грязь и попасть в кого-нибудь. Чуть погодя, все грязные, мы сцепились в рукопашном бою – кто кого поборет. Вскоре было трудно узнать кто есть кто. Вот только Талгата, так же, как во время утренней баталии можно было узнать из-за роста.