Ирина Буторина - Кавказский роман. Часть II. Восхождение

– Так ведь у вас была бронь до окончания учёбы? – удивлялась Мила (так звали попутчицу).

– Была, но ничто не вечно под луной, – загадочно отвечал Игорь бархатным голосом.

– Что, провинились? – не унималась Мила.

– Да. На какие жертвы не пойдёшь ради прекрасных дам? – кокетничал Игорь, подогревая интерес соседки.

– Ой, как интересно, расскажите, очень люблю романтические истории.

– Увы! Это не только моя тайна, а чужие секреты я не выдаю, – томно отвечал Игорь, после чего их беседа перешла на обсуждение последних кинофильмов.

Когда приехали в город, Игорь, воспользовавшись отсутствием Милы, которая забегала в магазин за какой-то мелочью, попросил Гейдара:

– Слышь, друг, одолжи десятку до зарплаты и подожди нас вон у того кафе. – Увидев удивлённый взгляд Гейдара, добавил: – Надо к даме внимание проявить, настроение поднять. А хорошее настроение жены – это хорошее настроение командира, правильно я говорю?

– Но ведь нам надо в часть возвращаться, – вместо ответа сказал Гейдар.

– Рядовой Уламов, выполнять приказания старшего по званию, – весело ответил завклубом. – Не жмись, давай десятку. В части скажем, что фильм долго не давали, да и много ли на две наши десятки насидишь в кафе? – сказал он, уже слезая с подножки машины.

Однако они с Милой пробыли в кафе не меньше часа. Пришли к машине какие-то притихшие и, забравшись на заднее сиденье, разговаривали мало и едва слышно. Уже на подъезде к части Гейдар в зеркало заднего вида заметил, как рука ефрейтора гладит голое колено соседки. «Сашка номер два, только зачем чужих жён трогает?» – подумал Гейдар, но болтать об увиденном не стал. Видимо, отношения Игоря с Милой получили развитие, раз об этом уже заговорили вслух. Закрыв глаза, Гейдар вдруг подумал о том, что неужели и он мог бы вот так же, сидя в машине, погладить колено Марины? От этой мысли его тело вдруг налилось какой-то ранее неизведанной истомой и желание наполнило его так, что он едва не застонал. Когда малышом, лёжа в кровати, он стал замечать, что его хвостик вдруг надувается и встаёт, он с гордостью говорил матери:

– Смотри какой!

– Не смей трогать, – отвечала мать строго, отчего хвостик тут же опускался.

Теперь он стоял, мешая спать. Нет, конечно, Гейдар уже знал, что с ним происходит. Живя в селе, он не раз видел, как совокупляются животные. Как-то раз, когда они с отцом стали свидетелями, как их кобель обхаживал соседскую сучку, отец сказал:

– Не торопись с этим делом. Встал – встань и ты и бегом вокруг школы или дрова поруби, всё и пройдёт.

Гейдар покраснел и сразу понял, о чём идёт речь, и с тех пор всегда так делал, но там, дома, всё это происходило самопроизвольно и в основном со сна. Теперь желание возникло от одной только мысли о девчонке. Это было странно и неожиданно. «И куда было бежать здесь, в части? Побегу вокруг казармы – меня примут за шпиона и пристрелят», – подумал Гейдар и, улыбнувшись этой дурацкой мысли, успокоился и уснул. Наутро, после зарядки и пробежки, которую хозрота выполняла вместе со взводом, к которому они были приписаны, Гейдар со рвением принялся в очередной раз чистить машину, ругая себя в душе за вчерашнюю слабость. «Она девчонка совсем, а мне такие глупости в голову лезут. Наслушался в казарме, вот и разбирает», – ругал он себя. К десяти часам, как и было договорено с командиром, он подал машину к подъезду его дома.

Офицерский дом стоял на небольшом пригорке, отчего площадка подъезда выглядела как сцена с небольшой лесенкой. Гейдар старался не глядеть в сторону подъезда, и скорее почувствовал, чем увидел, что на крыльцо выпорхнуло какое-то необыкновенное создание, отчего сердце, которое он никогда раньше не чувствовал, кольнуло в груди и укатилось куда-то вниз. На крыльце стояла Марина, которую трудно было узнать после того дорожного наряда, в который она была одета вчера. Гейдар, как и большинство мужчин, вряд ли мог бы описать её наряд, но понял, что выглядит она совершенно необыкновенно. Белая кофточка с маленькими рукавчиками ловко обхватывала её узкие плечики и торчащие вперёд острые грудки. Какая-то необыкновенно широкая, стоящая колоколом юбка была подпоясана широким чёрным лаковым ремнём, который подчерчивал узкую девичью талию. Длинные волосы были забраны в высоко завязанный хвост, отчего в глаза бросалась высокая шейка, державшая на себе аккуратную гордую головку с низкой, нависающей на глаза чёлкой. «Даже в Москве такие девчонки редкость», – подумал Гейдар, но не подал виду, что увидел командирскую дочку, надеясь, что и она не видит его через стёкла машины. Маринка действительно вела себя так, как будто никого вокруг не было: поправляла юбку и застёжку на ремешке, поглядывала на своё отражение в стеклянную входную дверь. А Гейдар всё смотрел и смотрел на неё не отрываясь. «Что ты, девчонок не видел?» – укорял он себя. Ведь в Москве вились вокруг стаями, и не замечал. В школе часто ловил на себе взгляды одноклассниц – и ничего, а тут просто дух перехватывало от одного вида этой молоденькой девчонки, которая, похоже, в упор его не замечала. Вскоре на крыльцо выкатилась круглая фигура командирской жены, которая заторопилась к машине, что-то выговаривая дочери.

– Не крутись, кругом солдаты, которые давно девушек не видели, – донеслись до Гейдара слова матери.

– Ну и что, – ответила та, уже садясь в машину. – Съедят, что ли?

– Съесть не съедят, а вот не сдержаться могут. Я давно по гарнизонам живу, всякое случалось, – ворчала она, забираясь по ступенькам машины.

– А у меня охранник есть, – задорно отпарировала Марина.

– Какой ещё охранник? – удивилась мать.

– Самый настоящий, джигит, как у царевен в старые времена. Я читала, что царская охрана чаще всего состояла из черкесов и осетин – воинов смелых, сильных и преданных.

– Что ты мелешь? Какой джигит? – удивилась мать, усаживаясь рядом с Гейдаром на переднее сиденье. – Я впереди сяду, меня укачивает сзади. – И вдруг, как будто прозрев, повернулась к Гейдару: – Похоже, это она вас в охранники записала.

– Да, его. А вы что, не согласны, Гейдар?

– Почему не согласен, – выдавил из себя Гейдар, поражённый тем, что девчонка его не только заметила, но и запомнила его имя.

– Вот и хорошо, а теперь поехали, – сказала юная шутница.

– А товарищ командир не едет?

– Нет, он приказал одним отправляться под вашей охраной, – твёрдо сказала Маринка.

– По уставу команды выполняются только отданные лично командиром или старшим по званию, – ответил ей Гейдар, не трогая ключ зажигания.

– Правильно, солдат. Это она вас на пушку берёт. Выросла в гарнизоне, устав знает, – усмехнулась мать. – Не пойму, что это на тебя сегодня нашло? – повернула она к дочери широкое лицо с накрашенными губами.