Дамир Шапсугов - Проблема свободного мышления в юридической науке

Таким образом, законы формальной логики, «приводя в порядок», «рационализируя» мышление, оказывают «медвежью услугу» познанию и качеству получаемого при его посредстве знания, ограничиваемого его непосредственным характером, но, безусловно, рассматриваемом как точное знание сущего, сущности, общего.

Но надо понимать, что Аристотель оказал великую услугу человечеству, сделав, безусловно, гигантский шаг вперёд в осмыслении важнейшей способности человека, и, разумеется, не его вина, что человечество так дружно воспользовалось и до сих пор пользуется его открытием формальной логики, часто не зная меры. Открыв проблему видимости вещей, он не дал рецептов их осмысления и преодоления. Этим уже серьёзно занялись следующие поколения мыслителей, которые упорно продолжая поиск достоверного знания, открывали новые пути его достижения.

Таким образом, через учение Аристотеля власть над мышлением перешла к формальной логике, которая, собственно, и была по существу названа мышлением и представлена как специфический способ познания, требующий соблюдения правил составления суждений и умозаключений, но и представленный системой категорий, означавших новый исторический шаг в познании мира.

В истории человеческой мысли поистине на каждого критика всегда находится свой критик, и это является условием развития научного знания и, оказывается, происходит так, что чем глубже и обоснованнее очередная критика, тем успешнее развивается и эффективнее становится научное знание.

Долгое время казалось, что все-таки есть выдающиеся мыслители, много веков оказывавшие огромное влияние на развитие человеческой мысли и во многих отношениях фактическое влияние и до настоящего времени. В результате их огромный вклад в развитие человеческой мысли в определенный период становления становится авторитетным тормозом, оковами ее развития в последующие эпохи. Учитывая это обстоятельство, Ф. Бэкон очень тонко подметил, что задача мудрых мыслителей состоит в том, чтобы показать, что не все считающееся великим, на самом деле является таковым. Эту мысль можно считать ключевой, исходной идеей, составляющей фундамент научной критики Ф. Бэконом учения Аристотеля о познании.

Среди мыслителей человечества нелегко найти таких, которые посмели бы посягнуть на ученый авторитет Аристотеля, который и до сих пор остается авторитетом, ссылка на которого продолжает служить доказательством истинности предлагаемых сегодня решений современных проблем.

Подтверждением тому являются сформировавшиеся стереотипы, стандартные термины типа «еще Аристотель доказал, или высказал», а также деятельность католической церкви по приспособлению, подгонке учения Аристотеля, а не его ниспровержения, которая была ею проделана еще в XIII веке.

Однако Ф. Бэкон, Р. Декарт и Г. Лейбниц совсем не вписываются в эту традиционную схему своей в целом уважительной, но весьма жесткой критикой аристотелевского подхода к познанию мира.

Разумеется, у Ф. Бэкона, явно, меньше поклонников, чем у Аристотеля, но означает ли это, что он совсем неправ или не совсем прав?

Учитывая выдающееся значение учения Аристотеля о познании, представляется тем более значимым и необходимым проанализировать содержание критики его учения со стороны также выдающегося ученого в истории человечества Ф. Бэкона.

Ф. Бэкон выделяет два пути для отыскания и открытия истины: один воспаряет от ощущений и частностей к наиболее общим аксиомам и, идя от этих оснований и их неколебимой истинности, обсуждает и открывает средние аксиомы. Этим путем пользуются ныне. Другой же путь выводит аксиомы из ощущений и частностей, поднимаясь непрерывно и постепенно, пока, наконец, не приходит к наиболее общим аксиомам. Это путь истинный, но не испытанный 9 9 Бэкон Ф. Афоризмы об истолковании природы и царства человека. Афоризм XIX / Новый органон. Л., 1935. .

Первый путь путь разума, предоставленного самому себе, и действующий по правилам диалектики, ибо дух стремится подняться к наиболее общему, чтобы там успокоиться, и слишком скоро начинает пренебрегать опытом. Но это зло еще увеличила диалектика своими пышными диспутами, подчеркивает Ф. Бэкон.

В правиле XXII Бэкон подчеркивает: «Оба эти пути исходят из ощущений и частностей и завершаются в высших общностях. Но различие их неизмеримо. Ибо один лишь бегло касается опыта и частностей, другой надлежащим образом задерживается на них. Один сразу же устанавливает некие общности, абстрактные и бесполезные, другой постепенно поднимается к тому, что действительно сообразно природе…

Тому, что открыто на первом пути, люди обязаны больше случаю и опыту, чем наукам… Науки, которыми мы теперь обладаем, суть не что иное, как некое сочетание уже известного, а не способы открытия и указание новых дел». Поэтому… имеющиеся науки бесполезны для новых открытий, и логика, которая теперь имеется, бесполезна для открытия знаний, а, скорее, служит укреплению и сохранению заблуждений, имеющих свое основание в общепринятых понятиях, чем отыскание истины. Поэтому она более вредна, чем полезна. Силлогизм подчиняет себе мнения, а не предметы, не соответствует тонкости природы.

Силлогизмы состоят из предложений, предложения из слов, а слова суть знаки понятий. Поэтому, если сами понятия, составляя основу всего, спутаны и необдуманно отвлечены от вещей, то нет ничего прочного в том, что построено на них. Поэтому единственная надежда в истинной индукции» 10 10 Бэкон Ф. Там же. Афоризмы XIII—XIV. .

Чувство, подчеркивает Ф. Бэкон, само по себе слабо и заблуждается, и немного стоят орудия, предназначенные для усиления и обострения чувств.

Что касается аксиом, то они никоим образом не могут быть установлены рассуждением, имеющим силу для открытия новых дел, ибо тонкость природы во много раз превосходит тонкость рассуждений. Аксиомы же, должным образом извлеченные из частностей, в свою очередь, легко указывают и определяют новые частности и таким путем делают науки действительными 11 11 Бэкон Ф. Там же. Афоризм XXIV. .

Ф. Бэкон настаивает на безусловной необходимости опытного решения проблемы, то есть «опереть сознание на опыт, а не логическое предположение и допущения, призванные заменить собой объективные процессы, происходящие в объективном мире, природе. Здесь мы можем чётко видеть два различных доказательства достоверности знания: логический и опытный, эмпирический.

Следует отметить, что Аристотель и Ф. Бэкон не абсолютизируют свои подходы к установлению достоверности получаемого знания, но бесспорный принципиальный приоритет отдают формулируемому каждым из них выводу: Аристотель из-за невозможности опытного решения этой проблемы, Бэкон из-за недопустимости подмены природы логикой.