Дамир Шапсугов - Проблема свободного мышления в юридической науке

Последующие мыслители также пытались решить возникшую проблему: одни следуя Аристотелю, другие Бэкону, пока И. Кант не объяснил в своей критике практического разума содержание проблемной ситуации, указав на необходимость сделать предметом анализа переход расследуемого мышления в вариантах Аристотеля и Бэкона в разумное объяснение взаимодействия и взаимосвязи рассудка и разума, изложив понимание различия категорий в рассудочном и спекулятивном мышлении. Однако, как нам представляется, его понимание этого перехода от рассудочных категорий в разумные, фактически осуществлялось через «через вкладывания рассудочного содержания в априорные категории разума».

Искусственность этой конструкции, как нам представляется, была устранена Гегелем, характеризовавшим указанный выше переход как «снятие» рассудочного «материального содержания» в разуме и получение не непосредственного знания о непосредственной данности, а опосредованного знания, в котором сохранено «материальное содержание» абстрактно-конкретного в мысленно-конкретном.

Изложенное позволяет поставить принципиальный вопрос для научной критики: допустимость, (степень неизбежности) предположений и допущений: (эмпирических и логических) с точки зрения решения вопроса о достоверности.

Этот вопрос ставится уже как вопрос об основаниях получения достоверного знания и его содержательной особенности. Ф. Бэкон, в отличие от Аристотеля, жестко обосновал безосновательность логических предположений и допущений, как возможных предпосылок получения достоверного знания. Критикуя Аристотеля, он настаивал на исключительно опытном характере обеспечения достоверности знания. Особенностью подхода к опытному знанию как основанию достоверного знания, по мнению Ф. Бэкона, является необходимость предварительного тщательного изучения опыта, выделения из него только такого опыта, который несомненно, очевидно, соответствует природе, полностью адекватен ей и поэтому способен быть основанием достоверного знания.

Логической допустимости признания знания достоверным, о которой говорит Аристотель, он противопоставляет опытную (подтверждаемую опытом), эмпирическую достоверность знания в качестве единственного доказательства достоверности получаемого знания. Можно согласиться с тем, что такое понимание достоверности знания было связано с идеей максимального использования природы в интересах человека, вполне соответствовавшего новой эпохе.

«Логика, которой теперь пользуются, отмечает Ф. Бэкон, скорее служит укреплению и сохранению заблуждений, имеющих свое основание в общепринятых понятиях, чем отысканию истины. Поэтому она более вредна, чем полезна» 12 12 Бэкон Ф. Афоризмы об истолковании природы и царства человека. Афоризм XII / Новый органон. Л., 1935. .

«Знание и могущество человека, подчеркивает Ф. Бэкон, совпадают, ибо незнание причины затрудняет действие. Природа побеждается только подчинением ей и то, что в содержании представляется причиной, в действии представляется правилом» 13 13 Бэкон Ф. Там же. Афоризм III. .

Вопрос о возможности познания, по мнению Ф. Бэкона, решается не спором, в котором может быть достигнуто только согласие, а опытом. Основными препятствиями на пути истины стали, по его утверждению, «идолы и ложные понятия», которые захватили ум и глубоко в нем укоренились, затрудняют вход истине. Ф. Бэкон выделяет четыре вида таких идолов: идолы рода, идолы пещеры, идолы рынка, идолы театра 14 14 Бэкон Ф. Там же. Афоризмы XLI – XLIV. .

При этом идол рода выражается в утверждении, «что чувство человека есть мера вещей. Хотя на самом деле все восприятия, как чувства, так и ума, относятся к человеку, а не к миру» 15 15 Бэкон Ф. Там же. .

В этом случае ум человека уподобляется неровному зеркалу, примешивающему к природе свою природу, и в обезображенном виде.

Впоследствии эта идея проявится и у И. Канта в отказе чувству в его связи с «вещами в себе».

Вторым препятствием на пути к истине выступает идол пещеры, понимаемый как заблуждения отдельного человека, представляющие собой собственное убежище в виде пещеры, разбивающие и искажающие свет природы. Заблуждения эти вытекают из многих причин, в частности, из особых прирожденных свойств каждого, являющихся результатом воспитания и бесед с другими, чтения книг и влияния авторитетов, вследствие разницы во впечатлениях. Третьим препятствием является идол рынка, порождаемый общением людей, их сотовариществом, в рамках которого они обособленно договариваются о содержании слов, устанавливаемом сообразно разумению толпы.

В результате «плохое и нелепое установление слов осаждает разум». Слова прямо насилуют разум, смешивают все и ведут людей к пустым и бесчисленным спорам и толкованиям.

Четвертым идолом является идол театра, имеющий своим источником разные догмы философов, превратные законы доказывания. «Сколько есть принятых и изобретенных философских систем, подчеркивает Ф. Бэкон, – столько сыграно спектаклей, представляющих вымышленные и искусственные миры… начала аксиомы наук, получившие силу вследствие предания, веры, небрежения».

Концепция получения достоверного знания Ф. Бэкона, ориентированная на преодоление господства логического метода Аристотеля, во-первых, поставила под сомнение обоснованность его господства, во-вторых, дала толчок развитию опытного знания, потребность в котором резко выросла вследствие все возраставших жизненных потребностей, требовавших своего удовлетворения, и фактически породила опытную, прикладную науку.

Перечисленные признаки лишают человека возможности получать достоверное знание, и они должны быть преодолены через возвращение к вещам, путем доставления разуму и чувствам средств помощи, приводящих людей к частностям, к их родам и сочетаниям, как непосредственным и достоверным вещам, или их частям. Таким образом, средством помощи является индукция, позволяющая людям отказываться от своих понятий, и начать свыкаться с самими вещами.

Такой подход позволяет, по мнению Ф. Бэкона, преодолеть агностицизм, разрушающий достоверность разума и чувств, скептицизм, останавливающийся со своими сомнениями, и лишенный опоры в установлении истины, а также указанные выше призраки и заблуждения кажущимся простым способом вернуться к существующим вещам и, тем самым, вернуть процесс познания истины на правильный путь – путь познания вещей на основе опыта, являющегося непосредственным взаимодействием человека с ним. Благодаря этому знаниям возвращается достоверность, по поводу которой в этом случае оказываются неуместными споры, поскольку достоверность знания получает надежную опору в практическом опыте, а споры о понятиях, формах доказательства лишены такого основания и поэтому ведут к заблуждениям, и поскольку дедукция является методом, в котором познание идет от общего, от слов, понятий, заблуждение оказывается практически неизбежным. В этом случае предвосхищение (т. е. разумение) – способ, которым обычно пользуются, «не дает права вывести правильные суждения о нашем пути и о том, что на этом пути найдено – не должно прибегать к суду того, что само подлежит суду» 16 16 Ф. Бэкон. Указ. соч. С. 115. Правило XXXIII. . «Оружием здесь является отсутствие оружия» 17 17 Там же. .