Андрей Дорофеев - Так и есть. Книга вторая

– …а потом еще Аленке предложение сделал.

И это помню. Хорошо мы погуляли на свадьбе у ребят, все наши однокашники там собрались. Пожалуй, это был последний такой момент, когда расползающиеся по ячейкам частной жизни вчерашние институтские друзья еще пока ощущают это чистое единение в общности студенческого коллектива, где все – заодно, а общественное свято превыше личного.

– Помню, присылал ты мне что-то, тобою написанное, это ж за полгода до свадьбы еще было, читал я. Работал тогда много. Впечатления помню, реально крышу сорвало, а вот о чем ты писал – не помню. Помню только странный момент. Я тогда проект закрывал, спал по пять часов максимум в сутки и, чтобы не перегрузиться, мог запросто полчаса-час еще от сна оторвать, чтобы в игрушку какую-нибудь порезаться.

Очень хорошо понимаю. Не ты один так делал, Кирюха. Мозг надо переключать. Иногда даже не на сон.

– И вот однажды, сейчас уже не вспомню когда именно, в голове все как-то перемешалось – вроде и твою писанину прочитал только-только (уж не обижайся – правда сейчас не помню, про что там было), и уработался, и в комп порубился, а на носу выходной, воскресенье. Помню, что проснулся, сходил водички попить, чайник включил и решил за почтой выбраться – к нам тогда еще по подписке в почтовый ящик на лестнице журнал какой-то приходил и газета какая-то. Спустился к ящику, там пусто. А окно на лестнице приоткрыто было и чую – солнце светит, ветер какой-то легкий и свежий, птицы щебечут, ну и решил я прямо в тапочках на босу ногу прогуляться до парка. Почувствовать уходящее лето, так сказать. Домой еще за фотиком вернулся и свалил.

Кирилл вдруг тянется за сигаретой и, против его обычного, давно приобретенного в семейной жизни правила поддерживать чистоту и порядок в доме, вдруг закуривает прямо в гостиной.

Машинально втягиваю голову в плечи, непроизвольно косясь в сторону кухни. Аленка, конечно, далеко не тиран, но кто знает, как она может отреагировать на запах табачного дыма, прилетевшего явно не с крылечка?

На какое-то мгновение и правда, шум на кухне вдруг смолкает, но тут же звуки возобновляются с прежней частотой и интенсивностью.

Не верю, что она ничего не заметила.

Однако, Кирилл, кажется, вообще не задумывается об этом.

– И пошел я, Андрюха, гулять по Куусинена. Думал, пройдусь до парка, выкурю сигаретку-другую, подумаю немного по делу – мне всегда хорошо думается, когда вот на такие прогулки отвлекаюсь – а потом зайду за пивком в магазинчик, да и вернусь к работе. Ну правда, задача у меня тогда стояла интересная, я все вертел ее в мозгу. И пошел я, солнцем палимый, на прогулку по проспекту.

Это мне тоже понятно. Уютно там у тебя, Кирюха, на Полежаевской, кто бы спорил.

– И вот чуть отошел от метро, как вдруг вижу пару черных серьезных тачек, летят они мимо и всё, кажется, привычно и обычно для того времени – тогда там у нас «крутых» хватало. Как вдруг, не пойми откуда, на дороге перед ними появляется бугай. Такой же как ты комплекции, только раза в два шире и вроде бы даже малость повыше.

Тут бы мне улыбнуться, но что-то не смешно. Ловлю себя на том, что сам вытаскиваю сигарету из кирюхиной пачки и тоже закуриваю.

Аленка, хвала всевышнему, не реагирует.

– И тут этот тип поднимает Rocket Launcher…

– Чего? – тут уж не выдерживаю. – Ракетницу?

– Ты слушай. Именно Rocket Launcher. И запускает снаряд в первую машину.

– Кирилл, ты сейчас оружие обзываешь на мотив игры Quake…

– Ты понимаешь… – Кирилл вдруг становится совсем-совсем серьезным и, кажется, вообще не настроен шутить. – Это был именно он, Rocket Launcher. По мотивам Quake. В руках у этого бугая.

Не вполне понимаю его, но внимаю.

– Андрю, он расстрелял обе машины. Применив все имеющееся у него оружие.

Что-то мне не смешно и шутить совсем не хочется. Понимаю, что даже сейчас Кирюха что-то не договаривает или не успел еще договорить. Молча слушаю.

– Я бы сам решил, что перетрудился и крыша поехала, поэтому щелкнул все на фотоаппарат.

– Цифровой, – не могу удержаться от комментария.

– Да, все время с собой на прогулки вытаскивал.

Еще бы, не вытаскивал. Тогда они только-только появились, эти цифровые фотоаппараты, и мы вдруг обнаружили, что больше не надо тратиться на дорогущую фотопленку, зависеть от техники проявщиков, которым сдавали отснятое на обработку, и озадачиваться оценкой только что сделанного кадра. Это перестало быть лотереей, ты мог сразу увидеть результат на маленьком дисплейчике на задней крышке фотоаппарата и, если что, тут же переснять.

Кирюха выпускает густой клуб дыма прямо в меня и продолжает:

– Я этого чувака успел сфоткать. А парой секунд спустя он исчез.

Туплю, видимо. Что сказать – не знаю.

– Куда исчез? Сбежал? Уехал?

– Нет. Просто исчез. Вот он стоит посреди шоссе, а вот его уже нет.

– …то есть…?

– То есть он появился из ниоткуда на несколько секунд, расстрелял случайный тандем из машин с бандитами, а после растворился в пространстве так же, как внезапно возник перед этим.

– И ты…

– И я пошел домой. Как раз мысль хорошая возникла.

Мне даже не приходит на ум обычная для такой невероятной ситуации какая-нибудь ироничная шутка. Кирилл действительно в каком-то смысле «упоротый» программист, для которого любая хорошая мысль, внезапно прилетевшая в голову – это самое главное вообще. Раньше про таких говорили «не от мира сего». Сейчас говорят «гений».

А я просто его старый друг. Поэтому знаю, что и с гением можно попробовать договориться.

– Кирилл, а у тебя не сохранилось фотографий?

Он смеется в ответ, хотя мне кажется, что не над тем, о чем любой из нас подумал бы.

– Обижаешь, Андрюха. Я же всю инфу в медиа-центр сливаю.

Не замечаю уже, что он погасил свой окурок в моем кофе, сам бросаю «бычок» туда же и машинально сую в зубы следующую сигарету.

Ай да Сергей, ай да провидец.

Пока не знаю, как ты это организовал, но я уже твой должник.

Кирилл тем временем вынимает откуда-то беспроводную RF-мышку и вдруг сорокадюймовый экран телевизора на стене оживает.

Я еще не успеваю переключить внимание на монитор, а Кирюха уже удовлетворенно хмыкает.

Из того дня у него осталась одна фотография. Нечеткая, сделанная второпях человеком, не очень-то понимающим что делает и совсем не стремящимся выхватить центр композиции. Просто прогер, просто пробует любопытную на тот момент диковинку – цифровую фотокамеру.

Но я вижу этот снимок и даже в нечетких очертаниях узнаю персонажа.

Вернее, может быть даже, благодаря этим нечетким очертаниям.

Потому что в 1996 году компьютеры были весьма слабыми по сравнению с нынешними. И программное обеспечение тех времен разрабатывалось под их возможности, посему графика была весьма примитивной по современным понятиям.