Владимир Сметанин - Долгая осень Жака

Утром Антон ушёл на работу рано, когда домочадцы только ещё просыпались: в восемь утра происходила пересмена, он заступал на суточное дежурство в бойлерной. Отопительный сезон заканчивался, и следовало подыскать какое-то занятие на летнее время, тем более, что и разнообразная концертная деятельность в ДК летом почти прекращалась – пора отпусков. Несмотря на то, что шёл уже последний месяц весны, утро выдалось ветреное и холодное, того гляди, посыплет снег, как случалось часто. Антон поёжился и прибавил шагу. Сзади послышалось приглушённое урчание двигателя и пешеход отступил в сторону, продолжая свой энергичный марш.

– Да хватит уже: грустную землю не меряй шагами, – раздался знакомый голос и в приоткрытое окно автомобиля посунулся Игнат с Солнечной улицы. – Садись, я – до центра.

– Мне как раз. В ДК кочегарю, сегодня моя смена. А ты куда в такую рань?

– Тоже на службу. В «Фолианте» я, переводчик в издательстве. Не успеваю, тормозной, что ли, стал. Приходится прихватывать личное время.

– Ха, здорово! С английского переводишь?

– Когда как. Больше с английского и на английский, но бывает, и французский перевожу, немецкий, испанский, само собой – португальский, хинди тоже и норвежский – но эти уж совсем редко.

– Ничего себе! Наверное, со словарём?

– Иногда и со словарём, особенно когда какие-то старые тексты. Там такие словечки попадаются… Как, напрмер, у нас в Сибири кое-где: ехать сундулой – ты можешь сказать, что это такое?

– Сундулой? Ни разу не слышал. Может, сомнамбулой? Есть хоть какой-то смысл.

– Нет, именно сундулой. Это значит – вдвоём верхом на лошади.

– Потеха. Да, если такие пироги, то в нормативы уложиться трудно.

– Но чаще – как по маслу. Когда дело касается общечеловеческих ценностей, добропорядочности и вопросов безопасности. И мыслей-то тут новых нет, и слова практически одни и те же, перевода даже и не нужно. Такие особенно люблю, можно сделать много и быстро. И хорошо заработать. Но переводить эти пошлости скучно. Оборотная сторона медали.

– Ты, значит, лингвист?

– Да, нынче, хотя приходилось заниматься и другими делами. Ну, вот я и на месте. Вот мой «Фолиант». Тебя довезти?

– Спасибо, я дойду, тут всего-то сто метров.

– Ну, пока. Завтра – отсыпаться?

– Немного вздремну. Хотя отдыхать не от чего: не уголь же кидаю. Может быть, сбегаю до ближнего леса. Плохо, машина стоит, но есть велосипед. По городу такому дяде на нём ездить невместно – а по просёлкам – милое дело.

– Так в лесу ещё ничего не наросло. Или ты охотник ружейный?

– Нет. Поищу коряги.

– Коряги?

– Ну да. Коряги там, коренья. Из них некоторые поделки я изготовляю. Потому что если особо не пить – надо же чем-то заниматься на досуге. А сейчас самая пора – лес голый, снега уже нет – всё на виду.

– Это верно. Так давай на моей съездим. Я приобщусь. Интересно. Но только оторваться могу часов в пять, не раньше. Как?

– А что, нормально.

– Ну, тогда созвонимся.

Записав номера телефонов, они разошлись по местам службы.

Утром, проснувшись по обыкновению, рано, Антон вспомнил, что на этот день в Сосновом назначена ярмарка: приглашались все желающие – предприятия торговли и сервиса, индивидуальные предприниматели, фермеры, кустари по разным видам изделий прикладного и иного пошиба. Устроителем ярмарки выступало ООО «Экобетон» и, в первую голову, его генеральный президент-директор Волин. Для каких надобностей ему потребовалась эта морока, большинству жителей микрорайона было безразлично, однако не избалованные массовыми представлениями, многие собирались посетить намеченное мероприятие. Благо, вход объявлялся совершенно даже бесплатный. Всё это расточительство со стороны ООО и конкретно Волина имело вполне уважительную причину: руководитель являлся депутатом областного парламента и срок полномочий его нынешней осенью истекал. А поскольку никаких свершений им за истекший период сделано не было, следовало напомнить электорату, что вот он есть по-прежнему, Пётр Петрович Волин и – с думой об этом самом электорате. Кто же ещё о нём (электорате), позаботится? Кроме того, не лишним казалось ещё раз напомнить народу, что и экобетон, производимый фирмой из цемента, золы и опилок – непревзойдённый строительный материал. Без всякой синтетики и вредных биодобавок.

Антон решил выйти на ярмарку со своими поделками – просто для ради интереса. На пробу он взял настольную лампу, изготовленную из корневища ели, и бра из березового капа с причудливым, прихотливым узором волокон, которые на обычном березовом обрубке невидны. Электроначинка использовалась, конечно, заводского производства.

В целом ярмарка удалась, к негодованию Афанасия Николаевича Титенко, директора МУП «Жилкомхоз», который тоже намеревался баллотироваться в облзаксобрание. Продавцов присутствовало, пожалуй, не меньше, чем покупателей. Чего только тут не было! Вплоть до самогона, который продавался втихаря из палатки с соками, минеральной водой и разнообразными «фантами». Официально торговцы спиртным сюда не допускались. Наличествовали на лотках также предметы туалета, бижутерия и даже книги, хотя всякому здравомыслящему было понятно, что порядочный человек при средствах предпочтёт книге бутылку горячительного. Поднимались гири, причём кто-то истошно кричал:

– Серега, жми! Ещё немного, и приз твой!

– Да ну, не выйдет! – возражал другой, – каши он сегодня недоел.

И точно – взять приз у Серёги не получилось. Дырокол достался кому-то иному, у которого с кашей сложились более тесные отношения.

Тут состоялся и конкурс на скорость поедания всех любимыми в Сибири поз. Пятеро обжор, стоя во фрунт, по команде затейника начали хватать из мисок ещё горячую, дымящуюся закуску и, обжигаясь и давясь, спешно поедать её. Они проглатывали большие куски, почти не жуя, наподобие удавов.

– Васька, давай! – завопили самые азартные, видя, как один из конкурсантов вцепился зубами в последнюю позу. И вот он, миг победы: долговязый Васька вскинул руку, воскликнул «Ы!», поскольку горло у него ещё оставалось занято, и посмотрел на соперников. Они тут же побросали недоеденное обратно в миски и тяжело отдувались, вытирая губы руками, поскольку о салфетках организаторы как-то не расстарались. Худой Васька посрамил своих более справных оппонентов и ему презентовали зажигалку. Более поз для конкурса не предусматривалось и все пошли смотреть на другие развлечения. Их набралось не очень много: всё-таки все затеи стоили денег, а до выборов ещё далеко и, по сути – никаких твёрдых гарантий. Стада автомобилей быстро редели, сворачивались палатки и скоро на месте праздника остался лишь мусор да едкий запах горелого шашлыка. Антон был, тем не менее, доволен: у него закупили обе его осветительные вещи и, хоть доход получился не особенно велик, настроение у мастера поднялось до такой степени, что захотелось даже немного как-то отметить такой почин. Это он решил отложить до вечера и посидеть за чарочкой вдвоём с переводчиком Игнатом после экспедиции в лес. Правда, он как-то не удосужился поинтересоваться, употребляет ли полиглот, но что-то подсказывало Антону что да, употребляет, хотя и не во зло. Ближе к пяти Игнат позвонил: