Марта Шарлай - Лени Фэнгер из Небельфельда

Лени врывается в квартиру. Фрау Фэнгер недовольна: «Где тебя носило весь день? Ты заходила к дедушке?» Лени мычит в ответ, гремя посудой. «Мама, у нас ведь было лимонное варенье? У мерзкого Мюллера пустые полки». – «Лени, не будь такой грубой! – одёргивает фрау Фэнгер. – Ведь это же наш сосед». Но тут же идёт в кухню, чтобы найти варенье.

«Стоит ли, Лени? – вздыхает мать. – Слишком поздно». Лени и сама чувствует, что руки её не хотят к мискам, масло и мука одним своим видом вызывают растерянность. «Леон всё равно не придёт, правда ведь?..» – тихо говорит она и садится за обеденный стол. «Мама, я не могу… Это нужно – потому что традиция, да?.. Но я не могу…» Фрау Фэнгер наклоняется над дочерью, гладит её волосы, приговаривает: «Всё когда-нибудь проходит… Любая боль притупляется, уколы памяти перестают мучить, и раны уже не кровят…» Слёзы льются по щекам Лени. Она ничего не отвечает, но внутри у неё горит: Леон – моё вечное жало, вечная боль, вечная мука, вечная любовь, вечное ожидание… Не хочу, чтобы проходило, притуплялось, заживало… Боль дана мне вместо Леона…

Мама, рассказывает Лени, я ходила по Небельфельду, я была везде, где мы бывали, я была тут и там, я входила в разные двери и выходила из разных, я смотрела в спины людей, я заглядывала им в лица… Я пожимала их руки, целовала их щёки… Мама… Их так много… Очень много… И среди них нет только Леона… Это так неправильно… Они все будут праздновать Пасху… Есть лимонных ягнят, шоколадных зайцев, искать с детьми красные яйца… А нам что делать, мама?.. Ведь Леон не придёт… Опять не придёт… Мне надоели эти кануны, которые не приносят избавления…

Фрау Фэнгер застывает рядом с дочерью, только её рука механически гладит и гладит плечи Лени. «Но ведь надо быть сильными… Надо нести наш крест мужественно…» – говорит фрау Фэнгер без всякой интонации.

Лени встаёт, высвобождая свои плечи от материных рук. Я больше так не могу – голос Лени решителен. Я пойду спать, говорит, не буди меня, пожалуйста. В церковь не пойду. Моя Пасха ещё не наступила.

Фрау Фэнгер хочет возразить – Леон не одобрил бы этого поступка, – но не смеет. Она убирает в холодильник размякшее масло, в шкаф – муку и дрожжи. И только ярко-жёлтый лимон остаётся лежать посреди обеденного стола, на белоснежной скатерти.

Лени входит в комнату брата и, едва только видит подушку, вспоминает об апельсине, что подарил ей Суат: «в честь праздника вашего Бога». Через несколько секунд она возвращается в комнату с ярким плодом, кладёт его на подушку. Волшебный апельсин, Леон… Я не стащила его… – и присаживается на краешек кровати, растерянная. Совершенно нечего делать, совершенно нечего…

За окном густая темень, только редкие звёзды проглядывают сквозь облака. Лени смотрит в окно, поджидает что-нибудь: какую-нибудь точку опоры, знак, – но там пустота, немота, неподвижность… Лени сворачивается клубком, закрывает глаза, и апельсин скатывается к её животу.

Перед тем как она выйдет из церкви, священник крестит её и даёт поцеловать руку. «Да благословит тебя Господь, дочь моя». Именно сейчас – какой неудобный момент! – она вынуждена подавлять навязчивое ощущение: чешется шея, сдавленная жёстко накрахмаленным воротником. Когда она движением вскользь пытается ослабить эту хватку, знакомая спина мерещится в приоткрытой другим прихожанином двери. Лени едва сдерживает себя, чтобы не броситься со всех ног, но позволяет себе только убыстрить шаг, поднимая шуршащую юбку необдуманно высоко – щиколотки почти видны. Только бы святой отец не увидел, не то придётся исповедоваться и в этом. Она торопится выйти к дневному свету – отчаянно стучат высокие каблуки и позвякивают застёжки сафьяновых туфель.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Здесь и далее цитируются сонеты У. Шекспира в переводе С. Маршака.

Nebelfeld ( нем. ) – полоса тумана.

Nixetränen ( нем. ) – слёзы нимфы.