Виктор Кабанов - Жизнь и приключения вынужденного переселенца. Книга первая. Байки о бабайке

В первые дни захвата власти в городе, большевики на глазах дочерей расстреляли родителей. Старшую сестру арестовали и увезли. В семнадцать лет она попала в лагерь. Вернулась она, отсидев восемнадцать лет и пройдя всю войну.

Лиза смогла убежать. А было ей в ту пору всего четырнадцать лет. Полуживую от голода и горя, ее, далеко за городом, подобрал таджик и, накрыв своим халатом, на арбе привез к себе домой. Так начался ее период уже далеко не светской жизни, жизни в кишлаке.

Вскоре она стала второй женой того человека, который подобрал ее на дороге. Свадьба была настоящая, а женой она была фиктивной. Юную Лизу можно было спасти, только превратив ее в кишлачную таджичку, что и было сделано. Так дочь высокопоставленного царского сановника исчезла из поля зрения ЧК.

Как сложилась ее жизнь в новой семье неизвестно, но она всегда с чувством глубокого уважения вспоминала об этом человеке, который, несмотря на огромную опасность, спас ее, взяв к себе в дом.

Спустя десятки лет его сын часто навещал Елизавету Викторовну, всегда привозил гостинцы, возился с ее внуками. Их отношения были похожи на отношения брата и сестры, хотя он к ней обращался только на «вы».

Многим было непонятно, что могло связывать, таких разных людей.

От прошлой жизни кроме фотографий у Елизаветы Викторовны сохранилась статная осанка, гордо посаженная голова. Выцветшие с возрастом голубые глаза сохранили искорку озорства, что, в общем-то, и определяло ее весьма подвижный, резкий, и в то же время, справедливый, добрый нрав, свойственный только людям сильным духом.

Перед войной она вышла замуж за офицера. Муж погиб в первые дни войны под Брестской крепостью. От него родила сына, который был для ровесников Гека – дядей Витей. Гек гордился соседством с ним. Дядя Витя работал геологом. А для Гека это была героическая профессия.

Елизавета Викторовна оставшись с сыном на руках, была эвакуирована из Белоруссии в Узбекистан. Так она попала в город своего детства во второй раз. Где и осталась навсегда. Долгое время она пыталась отыскать могилу родителей, но так и не смогла.

Вся эта коммуналка очень много читала. Жили они общим столом на скудные пенсии.

Работала только Нина – бухгалтером на консервном заводе «Серп и молот».

У них за стеной жила шумная и многолюдная для русских семья. В двух комнатках ютилось пять человек. Старшие – т. Нюся и д. Ваня, их дочь Любка с мужем Юрой и внучка Ленка. Их звали по фамилии зятя – Бригинские.

Связано это было с Любкой. Яркая, фигуристая блондинка со взрывным, весьма шумным характером, она постоянно требовала к себе всеобщего внимания. Волосы – светло-русая копна, напоминающая прическу Ленина на октябрятской звёздочке. Она родилась и выросла сорванцом. С юности ходила в лидерах, пользовалась уважением среди вокзальской шпаны, могла постоять за себя. Существенным дополнением ее портрета был громкий голос и вызывающий смех.

Кроме всего прочего, она была крестной матерью Гека, при разнице в возрасте в 15 лет.

Что-то ей досталось от матери – бойкой и, весьма подвижной женщины, а в остальном она ушла далеко вперед.

Дядя Ваня – инвалид войны, несмотря на свою искореженную руку слыл неплохим столяром и плотником.

Гек мог часами наблюдать за его работой. Старик видел интерес ребенка к его ремеслу и учил его азам.

Юра Бригинский – детдомовец, окончил школу помощников машинистов тепловоза, и всю жизнь проработал на железной дороге. Он всегда то в поездке, то спит после поездки, то на рыбалке или охоте. Жгучий брюнет, армянского облика, этакий живчик, он не мог без движения и даже ходил вприпрыжку.

Всем в доме заправляла, конечно, Любка. Жили они по тем временам неплохо. В доме не переводились конфеты. Ленка с детства была наряжена как кукла. Из поездок Юра привозил ей невиданные в их краях игрушки.

У них у первых на улице появился мотоцикл, а лет через десять и «Жигули». Поддразнивающее хвастовство было присуще практически всем членам семьи кроме Юры.

Напротив них за стеной Гека жили Сторожевы. Славка с женой Валей, его мать и две дочери Ира и Наташка. Он железнодорожник, мастер на все руки, Валя медсестра. Дети много младше Гека, поэтому в его памяти остались лишь симпатичные детские лица.

Славка – голубоглазый блондин, здоровяк, балагур, не прочь выпить, подраться, пошуметь, погонять жену, попеть под собственный аккомпанемент на гармошке или гитаре. Приколы, анекдоты, смех – вот в двух словах его портрет. В конце концов, он бросил семью и ушел к какой-то буфетчице из вагона-ресторана.

За Сторожевыми жили Кочетковы д. Саша и т. Дуся. Она тихая женщина, всю жизнь проработала нянечкой в детском саду, он – стал инвалидом войны так ни разу и, не надев военной формы. В 1943 году их – мобилизованных ребят везли на фронт. Поезд попал под бомбежку. Он был ранен, потерял руку. Кочетков не считал себя ветераном и всегда со смущением принимал поздравления с Днем Победы. Детей у них не было. Наверное, поэтому внимания т. Дуси хватало на всю дворовую ораву.

Дальше жили Бурленковы. Т. Ася – работала фасовщицей на чаеразвесочной фабрике. Боевая женщина, народный депутат, орденоносец. Посменная работа, общественные нагрузки, партийная жизнь не помешали ей нарожать трех сыновей, и в свободное от работы время приторговывать украденным с фабрики чаем. Тогда с работы несли всё и все! Даже орденоносцы!

Д. Коля – детдомовец, после ремесленного училища окончил вечернюю школу, индустриальный техникум, работал бригадиром монтажников на механическом заводе. Мог выпить, поскандалить с женой, если она была дома, построить сыновей или, в зависимости от настроения, дать по рублю. Обычно это происходило раза два в месяц – в день аванса и в день получки, да плюс в праздники. В пьяном виде он приставал ко всем с разговорами, которые заканчивались всегда одним и тем же – жалобами на недостаток внимания со стороны жены.

Дети – старший Васька, средний Вовка, младший Сашка.

С Васькой Гек ходил в один детский сад в круглосуточную группу. Он на год старше Гека, Вовка на два – младше. Сашка младше лет на пять, поэтому он относился к разряду малышни. Васька худющий, высокий подросток с угреватым лицом заменял младшим братьям и отца и мать, которых никогда не было дома. В его обязанности входило всё: стирка, уборка, мытьё посуды, покормить и вымыть младших, присматривать за ними на улице.

Поэтому он всегда был чем-то занят. То что-то варилось, то что-то кипятилось, то за Сашкой нужно присмотреть, пока он спит. В такие минуты, когда руки ничем не заняты, Васька читал, читал, читал.

В связи с тем, что благодаря существованию младших братьев детства у него не было, особой любви он к ним не испытывал. Так, жизненная неизбежность!