Виктор Кабанов - Жизнь и приключения вынужденного переселенца. Книга первая. Байки о бабайке

В свое время улица, на которой жил Гек, была центральной транспортной артерией связывающей район вокзала со старым городом и называлась Черной дорогой.

Черной ее называли за дурную славу. Говорили, что раньше нередкими были случаи грабежей и разбоя на этой дороге, выводившей путников к известному самаркандскому базару, существующему на этом месте уже более двух с половиной тысяч лет.

По булыжной мостовой с грохотом катились арбы с поклажей, запряженные ослами и лошадьми. Редко проезжали пассажирские автобусы и грузовики.

В другую сторону улица, наполненная запахом свежеиспеченного хлеба, пролегала мимо пекарни, где работала бабушка Гека, мимо привокзального базара, пересекала улицу Октябрьскую, и упиралась в уже известный Железнодорожный парк.

В пятидесяти метрах от дома, где жил Гек, была керосиновая лавка, в которой старый армянин Гурген торговал керосином, фитилями к керосинкам и лампам, спичками и мылом. В неизменной, выцветшей от времени форменной фуражке-сталинке, рабочем халате, поверх которого, надет кожаный фартук, юфтевых сапогах ручного производства, галифе образца Второй Мировой, он ретиво охранял территорию, прилегающую к лавке, от приближения Гека и его друзей.

Старый керосинщик понимал, что такой пожароопасный объект, как его лавка и эти пацаны, – вещи несовместимые. Его лицо становилось добрее, и седые, насквозь прокуренные усы, добродушно обвисали только в одном случае – когда детвора появлялась на пороге его владений с бидоном для керосина.

* * *

Слово «ветеран»… Тогда его употребляли очень редко и в основном, когда это касалось участников гражданской войны, Великой Октябрьской революции.

Да, да. Не надо удивляться они еще были живы, посещали школы, рассказывали о своих походах, встречах с легендарными личностями, такими как Фрунзе, Тухачевский, Блюхер. Помню в году 69-м, на один из уроков, в канун 7 Ноября к нам в класс пришел белый как лунь дедушка, который принимал участие в штурме Зимнего дворца и лично разговаривал с Лениным.

Так, что рядом с этими людьми солдаты Второй мировой выглядели, наверное, юнцами.

Героев и инвалидов войны было еще достаточно много. Почти у всех друзей Гектора или отец, или дед, или кто-то из родственников воевал.

Солдаты Второй мировой были еще далеко не пенсионеры, работали и жили как все. Пили, гуляли, курили махорку, а иногда и дрались, да еще как!

Частенько можно было встретить спившегося инвалида без рук, или без ног, или слепого, побирающегося у базара – самого людного места. Милиция их гоняла, а сердобольное население всегда вставало на защиту.

Пацаны относились к ним с благоговением, поскольку подвыпивший солдат мог рассказать много интересного про ту войну, войну, в которую они так часто играли. В общем, чувствовалось, что эта Победа была не так уж и давно.

Особым днём, наверное, как и сейчас, был именно этот день – День Победы.

Ясный, погожий весенний денёк начинался всегда как-то тихо и осторожно. Ранним утром, в солнечной дымке начинающегося дня появлялись одиночные прохожие уже наряженные и уже куда-то спешащие.

Постепенно эти людские капли стекались в тонкие струйки, затем в ручейки и вот огромные, плотные, нескончаемые колоны людей наводняют город.

Ветераны идут своей колонной. Кто-то внутри колонны резко ведет отсчёт: «Раз, два, левой. Р-аз и р-аз, раз, два, три …”. Идут молча без суеты, стараясь печатать шаг. Слышно как позвякивают награды.

Начинаешь понимать, какая это была сила. Сила духа, сила воли – мощь нашего народа, нашего государства. Гордость за них, за нас – их прямых потомков распирает грудь и сейчас.

Блеск орденов и медалей, запах сирени, тюльпаны, цветы, море цветов и кумача, грохот духовых оркестров, нарядные, улыбающиеся люди.

И вот с грохотом и шумом праздник, взорвавшись, потек по каждой площади, по каждой улице, по каждому переулку. Праздник, великий праздник!

Он чувствовался нутром, на подсознательном уровне. Кто и когда вложил в нас такое трепетное отношение к этому дню? Наверное, это было уже в генах.

* * *

В другую сторону по улице – лавка старьёвщика и винная лавка, где завсегдатаем был дед Гека. На углу пересечения с Армянской улицей – известковая будка, в которой торговали известью, кистями и прочей скобяной мелочью.

Через дорогу, насквозь пропахшая горячими лепешками, пловом и шашлыком, чайхана с огромным хаузом, местами затянутом ряской. В него как в зеркало смотрелись древние плакучие ивы. Поговаривали, что этой чайхане лет триста.

Чайхана! Чтобы понять значение этого слова, нужно родиться и жить на Востоке. Рано-рано утром, когда первые лучи солнца еще не разогнали ночной мрак, цепляющийся за закоулки, кроны деревьев и подворотни, позевывающий чайханщик начинает свой трудовой день.

На улицу выносится огромный самовар. Его растапливают одновременно с тандыром и очагом, на котором стоит большой казан.

К началу рабочего дня нужно успеть напечь лепешек и вскипятить самовар.

Его помощник, не спеша, начинает устилать топчаны паласами. Поверх паласов расстилаются курпачи, раскладываются подушки – ястык. Низкие столики накрываются клеенкой. Вот уже и лепешки готовы, и самовар закипает.

Первые клиенты – это старики, живущие рядом. Они встают раньше всех и, чтобы не беспокоить домашних, с утра пораньше собираются в чайхане.

В это время можно увидеть всех, кто идет на работу.

Кто-то забежит по дороге за парой лепешек, кто-то в утренней тишине выпить пиалу, другую чаю, перекинуться парой слов, послушать вчерашние новости, если в запасе есть минут десять – пятнадцать.

Пока старики и прохожие обмениваются традиционными приветствиями, чайханщик начинает делать заготовки к плову или шурпе.

Традиционные приветствия! Не может быть на Востоке сухого «здрасте», оброненного сквозь зубы или брошенного через плечо на ходу.

Это, как и все здесь – церемония.

Младший обязан поздороваться первым. Приложив левую руку ладонью к груди и слегка поклонившись, произносит фразу, которую можно перевести приблизительно так: «Здравствуйте, уважаемый. Как ваше здоровье? Всё ли хорошо у вас в доме? Как дети, как жена? Как хозяйство? Как скотина? Дай бог вам здоровья и долгих лет жизни». И он не повернётся к старику спиной, пока тот не закончит свой ответ.

Старики кроме стандартных фраз обязательно спросят о чем-нибудь личном. К примеру: «Когда ждешь пополнения в семье? Как учится твой сын? Как дела у дочери в институте? Как у тебя на работе?» – или еще что-то.

Поприветствовав людей, спешащих на работу, попив чайку, старики расходятся.

В чайхане начинается рабочий день. Готовится обед, наводится порядок. Ближе к обеду начинают подтягиваться клиенты.