Николай Слесарь - Эротический сон механической кукушки. Экзистенциальная сказка

Лицо у него было не старое и не молодое. Изрядное количество морщин придавало ему суровую строгость, и при этом лицо не выглядело умным и приветливым. Скорее бесстрастным и упрямым. Как у отставного прапорщика.

Я вяло уже продолжал.

– Я бы хотел поговорить с кем-нибудь еще. Здесь есть кто-нибудь кроме вас?

– Так кто вам нужен, молодой человек? Что вы, в конце концов, от меня хотите?

– Мне просто надо выбраться из этого здания. Наружу! Вы понимаете меня? Я спустился сюда по той винтовой лестнице, – я даже показал по какой. – Теперь, если я выйду отсюда через ту дверь, куда я попаду? Смогу я там выйти из здания?

– Молодой человек, я вас не понимаю. Вы выйдете там на лестницу. Куда еще здесь можно выйти? Если вам нужна лестница, то вам в ту дверь. Скажите, наконец, куда конкретно вам надо? И что вы вообще здесь делаете?

Он явно начинал раздражаться чем дальше, тем больше, и, видимо, откровенно меня не понимал. Или не хотел понять. Я тоже уже утомился, и, к тому же, понял, что добиться чего-либо от него мне не удастся.

Схожу, ей-богу, посмотрю сам, что это за лестница. Может, встречу еще кого-нибудь, более понятливого.

Сухо поблагодарив и распрощавшись с этим гражданином, я направился к видневшимся в другом конце зала дверям, за которыми должна была быть обещанная лестница.

При этом, оглядываясь по залу в поисках других людей, я более никого не увидел. Этот же тип после разговора со мной опять уткнулся в свои бумаги, как будто меня и не было в помине.

Пройдя через весь зал, до самого его конца, я подошел к дверям и взялся за ручку.

Скрипнув еле слышно, дверь открылась, и я увидел лестницу.

Невозможно что-либо объективно оценивать и воспринимать, когда ты не уверен даже в собственном существовании. И это был как раз мой случай.

Понятно, что вообще ничего невозможно воспринимать объективно и что в сущности ничто не может придать уверенности в непрерывном существовании кого угодно. Но в данном случае речь шла уже о другом.

Дело в том, что с момента, как я взялся за дверную ручку, до того момента, как я оказался на лестнице, объективно прошло гораздо больше времени, чем это показалось мне.

Волей-неволей мысль, которую я отгонял от себя все эти два дня, все настойчивей проявляется у меня в голове.

А может, все же проблема только во мне? Во мне одном? Может, я просто-напросто свихнулся, сошел с ума?

Но все это теперь прозвучало слишком странно и глупо как-то. Хотя, опять же, смотря с чем сравнивать. И даже если это так, мне кажется, я до самого последнего момента не смогу себе в этом признаться. Не смогу просто осознать, понять это.

Так что, если это правда? И я все это время или гораздо дольше брожу то ли в лабиринтах своего сознания, то ли по коридорам какой-нибудь психушки, воображая себе бог знает что.

Я попытался представить себе все это со стороны. Происходящее теперь представлялось мне в виде эдакого постановочного спектакля.

Все тщательно продумано, отрепетировано и потому выглядит совсем уже абсурдно.

Вокруг стояла мертвая тишина. Но еще совсем недавно меня окружала масса звуков? Я повернулся к дверям, откуда я как будто только что вышел. Оттуда не раздавалось ни звука!

Рванув на себя дверь, я ринулся обратно в зал.

Тишина и никого. Та же картина, что и вчера. Те же станки стоят на своих местах, один за другим, теряясь в полумраке зала. Явно стало темнее, теперь я уже был в этом уверен.

Я бросился по залу туда, где я только что, казалось, говорил с человеком. С живым человеком. Может, единственным человеком здесь.

Мой бег отдавался гулким эхом. Уже по нему было понятно, что здесь, кроме меня, никого больше нет.

А может, и не было? Где доказательства? Моя собственная память уже не в счет.

Вот он, этот стол и этот стул.

Никого. Ни человека, ни его вещей. Нет даже ощущения, что недавно здесь кто-то был. Разве что с тех пор прошел не один час.

Может быть, где-нибудь там, в конце зала, в той комнате, где я ночевал?

Я побежал дальше. Побежал, будто боясь опоздать. Сердце стучало, как безумное.

Опоздать? Но куда? Куда я так спешил? Кого хотел настигнуть? Человека или привидение?

Вот он, конец зала. Вот она, та дверь. Дверь, как и тогда, была открыта. Там внутри, естественно, никого. Та же комната, ничего не изменилось. Смятое покрывало на диване. Камин, стопка дров. Все, как я оставил здесь утром.

Я присел отдохнуть немного и перевести дух. Все-таки зал не маленький. Страшно захотелось вдруг пить.

Я автоматически подошел к холодильнику и заглянул внутрь. Больше искать было просто негде. Все на виду.

В холодильнике оказалась бутылка, заполненная чем-то белым. Обыкновенная запечатанная фольгой бутылка с надписью «кефир». На вид там и правда был кефир.

Но сколько он здесь пролежал? Да и холодильник вроде как не работает. На дату смотреть было бессмысленно.

Я вскрыл бутылку и осторожно понюхал. Вроде кефир как кефир. Осторожно попробовал на язык. Да, кефир, и вполне себе вкусный и даже свежий.

Несколькими жадными глотками я осушил всю бутылку. Немного полегчало. Совсем чуть-чуть.

После всей этой беготни и бесплодных поисков я как-то снова здорово сник. И пребывая в состоянии отрешенном и подавленном, я снова вышел на лестницу.

Так уж получается, что все заходит в тупик. Все запутывается еще больше, а ведь я уже поверил в благополучный исход. Теперь я понял, что, увидев того человека, я сразу успокоился, решив про себя, что выход из лабиринта так или иначе найден. А сейчас снова пустота и эта лестница. Куда она ведет?

Я заглянул вниз между пролетов, но ничего не увидел. Нижняя площадка тонула во мраке. Я разглядел там только бесформенную груду ломаной мебели. То ли столы со стульями, то ли шкафы, то ли просто какие-то доски. Как это обычно бывает там, где никто не ходит. Обязательно что-нибудь да навалено.

Так что, вполне возможно, там был очередной тупик. Еще один тупик.

Наверх по лестнице было однозначно светлее и более обнадеживающе, что ли. Насколько высоко поднимается лестница, отсюда было не видно. Пролеты перекрывали друг друга в проеме. Постояв еще с минуту в нерешительности, я двинулся наверх.

А что, собственно, оставалось делать? Тут уж думай не думай, назад мне хода не было. По крайней мере, возвращаться в тот длинный коридор я не хотел, от одной этой мысли мне становилось не по себе. Вниз еще успею, если что. Не очень-то хочется забираться мне в ту темноту внизу. Все-таки наверх лучше всего. Это так естественно. Сверху и видно лучше.

Лестница была такой же видавшей виды, как и все здесь. Те же давно не крашенные облупившиеся стены невнятного желтого цвета. Те же тусклые желтые лампочки на площадках, не способные до конца развеять этот полумрак, поглощающий здесь все и вся. Старое здание. Интересно, сколько ему может быть лет?