Илья Тамигин - Корни. Роман-гипотеза

– Ты што ж делаешь, ирод окаянный! Мало мне мусору, так ещё подтирай за вами, охламонами?

И врезала веником нарушителю гигиены прямо по носу.

– Да я не это… – отчаянно пытался оправдаться Демьян, ставя блоки, – У меня там другое…

– Какое, ещё, «другое»? Знаю я, что у мужиков в штанах, повидала, чай! – продолжала вопить проводница, не переставая охаживать хулигана веником.

Под пыткой Демьян выдал тайну:

– Деньги!!!

Проводница опустила веник:

– Чо, в трусах, что ли, прячешь?

– Ага… Откуда вы знаете?

– Ой, да кто ж этого не знает! – захохотала проводница, – Гляди, паря, воры первым делом туды полезут!

Демьян призадумался. Может, деньги перепрятать? Но, куда? Единственным местом, недостижимым для воров оставались только сапоги… Туда он и переложил деньги, разделив пачку на две части. Ходить стало неудобно… ну, да ладно, можно и потерпеть.

Дохромав до вагона-ресторана, он робко осведомился у одиноко сидящего за столиком мужчины в коричневом габардиновом костюме (все остальные столики были плотно заняты):

– Позволите присесть, товарищ?

– Садись, – кивнул тот, окинув подошедшего проницательным взглядом.

Демьян сел, облегченно вздохнув.

– Никогда не видел, чтобы люди сразу на обе ноги хромали, – улыбнувшись, хмыкнул попутчик, – Небось, в сапогах деньги спрятаны?

Демьян с досады, что его опять раскрыли, закусил губу.

– Я… это… сапоги просто жмут…

– Да ладно! Если не в трусах деньги, то, значит, в сапоге! – улыбнулся мужчина, – Да ты не бойся, я никому не скажу!

Подошел официант, осведомился:

– Кушать будете?

– Нет, спасибо, – отозвался габардиновый костюм, – На ночь есть вредно. Нам, пожалуйста, пивка. Ну, и рыбки какой нибудь! Верно? – повернулся он к Демьяну.

Тот кивнул, хотя и не понял, как жратва может повредить человеку.

– Есть сёмга, осетрина, чавыча… икра красная, крабы, – скучным голосом перечислил официант.

– А вобла?

– Вот, чего нет, того нет.

– Тогда, пожалуй, чавычи соленой.

– И крабов! – поспешно добавил Демьян, сроду крабов не пробовавший.

– … и крабы, – записал официант, – Пиво какое нести?

– А что, разное есть? Тогда тёмного! – воодушевился Демьян.

И пиво было принесено. «Бархатное»!

Демьян припал к кружке с чувством путника, умиравшего в пустыне, но, всё-таки, доползшего до родника через три дня после смерти последнего верблюда. Пиво лилось в горло живительным нектаром! Вкус был совершенно другой, чем у «Дипломата», но ощущения были сходные. Допив первую кружку не отрываясь, Демьян ковырнул вилкой слоистую серую массу на тарелке… и скривился от невкусности.

– Ну, как? – поинтересовался собутыльник.

– Пиво отличное, а крабы – говно! – честно ответил Демьян.

– Ну, и не ешь! Возьми лучше икорки. Эй, официант! Икры красной принесите!

Икра (кстати, тоже не пробованная ранее!) прекрасно сочеталась с пивом. Она таяла во рту! Икринки забавно лопались, если их прижать языком к нёбу или зубам. Демьян захихикал. А ещё его потянуло на беседу. Пить пиво, да не поговорить? Невозможно! Железнодорожное путешествие само по себе всегда располагает к беседе, а усугубленное пивом – тем более.

Человек в габардиновом костюме охотно пошел на контакт. Сначала разговор шел на политические темы: обсуждение враждебности Соединенных Штатов, вчерашних союзников, заняло более часа, или, если перевести на пиво, шесть бутылок. Затем, непостижимым образом, тема сменилась на вопросы здравоохранения.

– Вот, представляешь, у моей тёщи опухоль мозга определили, – жаловался Демьяну собеседник, – Давит на мозги изнутри, аж падает иногда, даже речь отнимается. Операцию могут только в Москве сделать, так что, очередь, сам понимаешь, на несколько лет. А она столько не проживет!

Между нами говоря, это он сам год назад треснул тёщу по башке поленом – довела, окаянная, своими придирками да глупостями. Вот и образовалась субдуральная гематома. Уголовной ответственности капитан избежал, пригрозив тёще расстрелом за антисоветскую агитацию, если проболтается, но совесть мучила. Тёщу было жалко, она, как ни верти, была полезна в хозяйстве: и пожрать готовила, и форму стирала-гладила, и в хате прибиралась, а вечерком с ней в Дурака можно было сыграть. Когда без жены живешь (жена Афиногенова третий год сидела за антисоветские анекдоты, сам же и посадил!), такая помощь очень даже в жилу.

– Это точно! – поддакнул Демьян, сковыривая ногтем пробку с очередной бутылки, – А без очереди никак?

– Никак! Я уже везде писал: и в Минздрав, и в ВЦСПС. Отовсюду отказы… А меня в командировку послали на целый месяц. Что теперь с ней будет…

– А если врачу… ну, барашка в бумажке? – предложил Демьян задумчиво.

– Ты что, как можно! Врач же советский человек! Не возьмет. Бабку бы какую-нибудь… Ну, знаешь, которая народными средствами лечит. Так у нас в Краснодаре ни одной нету! Где искать?

Демьян, сладостно рыгнув, закурил.

– Я в Масловке живу. Так рядом, всего двенадцать верст, на зимовье, бабка Комариха. Многим помогает! Насчет опухолев не скажу, не знаю, но даже парализованных на ноги ставит.

– Ну-ка, ну-ка, поподробнее!

И Демьян принялся рассказывать то, что слышал от людей. И про баб, вылечившихся от бесплодия, и про кума Петровича, у которого рука сохла, и про тетку Лукерью, страдавшую кровохарканьем.

– Сходила к Комарихе, та ей дала настойку какую-то да жир барсучий. Попила с полгода – и как рукой сняло! За год полтора пуда в весе прибавила, теперь думает снова замуж выйти.

– Сильная, значит, бабка! – вздохнул зять больной тёщи, отпивая пива.

– Сильная, ещё какая! Люди говорят, даже колдовать умеет. Только те, кто к ней за колдовскими делами ходит, никогда не рассказывают.

– Так уж и колдует! Колдовство – это мракобесие, опиум для народа.

Демьяну стало обидно.

– Мракобесие, говоришь? А зачем ей покойников из могил выкапывать, ежели не для колдовства? – запальчиво выпалил он.

– Каких-таких покойников? – насторожился габардиновый костюм.

– Таких! В прошлом годе с арестантского поезда двух покойников сняли, так мы с Федотычем по приказу товарища Лукина их похоронили. Один татарином оказался, мы его на кладбище закапывать не стали, а за оградой, значит. А наутро Комариха пришла и говорит: выкапывай, он мне для опытов нужен! Ну, я и выкопал…

Тут Демьян прикусил язык, сообразив, что об этом рассказывать зарекался.

– И, что? – с интересом прищурился собеседник.

– Ничего. Забудь, слушай.

Внезапно перед слегка уже осоловелыми глазами Демьяна возникла красная книжечка.

– Капитан МГБ Афиногенов! Вы задержаны, гражданин Пастухов! Придется подробненько вспомнить и рассказать о похищении трупа. Расплачивайтесь!