Даниил Гуревич - Уроки танго (сборник)

Тоня, подрастая, все больше делалась похожей на мать: слегка полноватая, что скрывалось ее высоким ростом, с довольно заметной грудью, с такими же, как у матери, серо-голубыми глазами, слегка припухлым ртом и ямочками на обеих щеках. Но если Галино лицо привлекало к себе мягкостью и приветливостью, то Тонино, несмотря на ямочки, почти всегда выглядело серьезно, а иногда просто сурово.

Мальчишки, не обращая внимания на ее привлекательность, обходили Тоню стороной, считая, что она слишком высокомерна. Ее это нисколько не огорчало. Своих одноклассников она воспринимала как малолеток, и ей было с ними скучно. Исключение составлял Стаська Родионов, который жил с ней по соседству, на Малой Тверце, почти у самого леска, спускавшегося к реке. В детстве Тоня росла сорвиголовой, и со Стаськой у них были чисто пацанские отношения: лазили по деревьям, играли в казаков-разбойников, в пристенок. Когда они подросли, игры закончились, а чисто дружеские отношения остались. Стаська был по-девичьи красив: высокий, слегка сутулый и очень влюбчивый – в классе не было ни одной девчонки, в которую он рано или поздно не влюбился бы. Влюблялся абсолютно во всех, кроме Тони, к которой, несмотря на ее уже проявившуюся девичью красоту, до сих пор относился как к другу-пацану, делясь с ней всеми своими любовными переживаниями и прося советы. Тоня на такое отношение не обижалась, переживания выслушивала без насмешек, советы давала охотно и даже объясняла, как надо правильно целоваться, хотя сама ни разу в жизни не поцеловалась – она, как и когда-то ее мать, ждала своей первой любви. Любовь пришла, и даже намного раньше, чем у матери, и не такая легкая и радостная, со многими препятствиями и трудностями, зато конец не был таким трагичным, как у матери, хотя благополучным его тоже никак нельзя было назвать.

В десятом классе Тоня отчаянно влюбилась в Виктора Марковича, своего нового учителя географии. И не просто влюбилась, а была абсолютно уверена, что любовь эта – ее судьба. Чаще всего такая отчаянная любовь в таком юном возрасте, когда, начитавшись книг, только и живешь ее ожиданием, заканчивается быстро и без серьезных последствий. Но Тоня росла человеком серьезным, настойчивым и твердо для себя решившим, что желаемого – а уж тем более, если это любовь, – надо всегда добиваться. Любыми путями.

Виктор Маркович Новицкий пришел к ним в школу после окончания Московского педагогического института. Буквально за неделю до его первого появления в их классе Тоня должна была идти на день рождения к однокласснице. Но к вечеру у нее подскочила температура, раскраснелось и заболело горло, и родители предупредили, что из дома она выйдет только через их трупы. Пришлось остаться и, завернувшись в теплый плед, уютно устроившись на диване, смотреть по телику кино. Показывали старый фильм «Доживем до понедельника». Она его когда-то смотрела, помнила в общих чертах, что он про школу и, кажется, ей тогда понравился. Они с отцом вообще предпочитали старые советские фильмы, такие, как тот же «Доживем до понедельника», «Три тополя на Плющихе», «Осенний марафон»… Современные же фильмы были совсем тупые, а если и попадались талантливые, как фильмы Звягинцева, Сигарева, Лозницы, то они были настолько депрессивны, что после их просмотра требовалось несколько дней, чтобы прийти в себя. В «Доживем до понедельника» главную роль играл Вячеслав Тихонов, которого когда-то боготворила вся женская половина страны. Когда Тоня несколько лет назад в первый раз смотрела этот фильм, ее в основном волновала жизнь учеников в классе, их школьные проблемы, школьная любовь… Сейчас же все ее внимание было приковано к отношениям учителя истории в исполнении Тихонова и молоденькой учительницы английского языка, в недалеком прошлом его ученицы. В конце фильма Тоня даже расчувствовалась, и у нее на глазах выступили слезы, хотя сентиментальность была ей совсем не свойственна. И еще несколько дней она вспоминала этот фильм с каким-то непонятным волнением и тревогой, объяснить которые она себе не могла. И только когда через несколько дней директриса школы привела в их класс нового учителя географии, Тоня, совершенно не будучи суеверной, сразу решила, что она это предчувствовала и что это и было причиной ее тревожного состояния в последнее время.

– Виктор Маркович Новицкий, ваш новый учитель географии, – представила нового учителя директриса и, предупредив класс, что это его первый урок и чтобы они даже не думали этим воспользоваться, директриса вышла из кабинета.

Учитель положил свой новенький портфель на стул, прислонился к краешку стола и, медленно оглядев класс, стал рассказывать о своем любимом предмете – географии: о том, что нельзя быть образованным человеком, не зная ее; о том, как у них будут проходить занятия…

Увидев нового учителя, Тоня почему-то сразу вспомнила учителя Мельникова из «Доживем до понедельника» в исполнении Тихонова, хотя внешне он мало был похож на Тихонова, и уже совершенно точно не настолько красив. Но Тоня смотрела на его тонкое лицо с добрыми глазами, спрятанными за большими роговыми очками, на его слегка ироничную и вместе с тем как бы виноватую улыбку, слушала его мягкий проникновенный голос, и ей казалось, что он даже прекраснее Тихонова. И еще ей вдруг показалось, что она может вот так смотреть на него и слушать его до бесконечности.

– А почему вы выбрали географию? Одни тетеньки преподают географию, – прервал поглотившие ее мысли мерзкий голос Борьки Кругницкого, классного клоуна. «Надо же, все как в „Доживем до понедельника“ – даже клоун свой есть», – подумала она, ненавидя Борьку.

– Тетеньки, говоришь, – улыбнулся учитель. – Вот тут позволь с тобой не согласиться. География – чисто мужская профессия. Все открыватели новых земель, все великие путешественники и мореплаватели были мужчинами. И это не вина женщин, просто время было такое. Сейчас мы открываем космос, и, по сути, астрономия – это та же география, только космическая, звездная география. И женщина сразу же полетела в космос. Что касается меня, то я вам признаюсь. Я не собирался становиться учителем. С самого раннего детства я мечтал стать путешественником, но профессии такой уже нет, и я решил стать моряком дальнего плавания. Но вот зрение подвело, – опять, но уже как бы виновато улыбнулся учитель.

Тут Виктор Маркович немного покривил душой. Зрение его подвело намного позже, уже в институте, а в мореходку он не попал по очень простой причине, о которой заранее знал, но не хотел в нее верить: в паспорте, в графе «национальность», в так называемом пятом пункте, у него стояло – «еврей», и попасть в мореходку с таким пятым пунктом можно было только по очень большому блату…