Андрей Брыксенков - Железная гиена. Прощай «Ворон»

Старший лейтенант Панькевич, зная нравы, процветавшие в Западной Украине, предпринимал определенные меры предосторожности. Уезжая в отпуск, он облачался в «гражданку», сдавал замполиту не только партийный билет, но и удостоверение личности офицера. Взамен удостоверения ему вручалась справка о том, что « В связи с утерей паспорта…». Среди соседей он распространял легенду о своей работе в одной из крымских строительных контор. И все-таки однажды он нарвался на отчуждение земляков.

Вася женился на симпатичной севастопольке, дочери боцмана с «Севастополя». В очередной отпуск он с большим нежеланием, уступая настойчивым просьбам жены, повез её в Стрый знакомить со своими родственниками.

В округе сразу же разнесся слух: «Василь одружувався на совитке». А, это грех и позор! Даже неразумные малята знали, что в Стрые живут самые лучшие дивчины на свете и ни одна погана совитка и мизинца их не стоит.

Утром следующего дня Панькевичи обнаружили на дворе дохлую собаку, а ворота их дома были измазаны какой-то гадостью. Через сутки молодожены покинули Стрый. Но неприятности для Васиной мамы и его двух сестер не закончились. В их хозяйстве все время приключались какие-то беды, а девочки подвергались насмешкам и оскорблениям со стороны сверстников. Маме тоже доставалась изрядная доза ехидства и злословия. Жизнь Панькевичей стала трудной. Бойкот угнетал. Мама не выдержала такого напряжения, заболела и вскоре скончалась. Девочки перешли жить в семью маминого брата. Вася знал кто организовал травлю его семьи и вынашивал планы мести.

Панькевич собрал опасные пластинки со всех боевых частей, сложил их в бумажный мешок из под макарон и отнес его в кладовую мокрой провизии. Молодой кладовщик взмолился: «Товарищ старший лейтенант, за что вы меня так. Я еще детей иметь хочу». Тогда Вася приказал ему поместить мешок в малопосещаемый отсек бомбосбрасывателей, предварительно испросив согласие на это у заведующего отсеком. Неудачное место выбрал Вася. Забортная вода, проникшая в отсека в результате деформации крышки люка, в миг размочалила бумажный мешок и разметала пластинки по всему отсеку.

Аварийная партия быстро вооружила два струйных водоотливных насоса. Эжекторы с всхлипыванием начали заглатывать воду, а вместе с ней и пластинки. Откачав основную массу воды, аварийщики спустились в отсек, законопатили щель и осушили помещение, при этом матросы нашли по зауглам несколько застрявших пластинок и рассовали их по карманам.

Дембелей, сходивших с корабля, всегда провожал командир. Но перед этим торжественным актом демобилизованные вороновцы выстраивались на юте, и кто-либо из офицеров проверял содержимое их чемоданов. В этот раз проверяющим был назначен корабельный фельдшер Михаил Петрович. Он уже давно забил большой болт и на карьеру, и на семью, и на политику Партии и Правительства. Серьезно он относился лишь к своим фельдшерским обязанностям, да к стоящей в его каюте медицинской бутыли со спиртом, разбавленным один к одному дешевым белым вином. Смесь была подкрашена метиленовой синькой и защищена этикеткой «ЯД», приклеенной к бутыли.

Неприятную обязанность досмотрщика фельдшер исполнял формально. Ну что стрясется если матрос увезет домой пакет сурика, или шлюпочный флаг, или гильзу от 37 мм патрона? Но вот Михаил Петрович напрягся. Он увидел, что в одном из чемоданов к аккуратно уложенной форменке был приколот значок, основу которого составляла эллипсообразная синяя плата, с укрепленным на ней белым силуэтом сторожевика. Силуэт был вырезан из радиоактивной пластины.

Фельдшер грозно отчитал матроса: «Ты, что хочешь рак заработать?» и значок конфисковал. Придя в каюту, он показал значок своему сожителю Панькевичу:

– Смотри, Вася, какая красота. Как тонко выточены детали. Жаль, но эту прелесть придется выбросить за борт.

Вася долго рассматривал значок, что-то соображал, а потом попросил:

– Михаил Петрович, подари мне эту штуку.

– А, на что она тебе?

– Нужна для одного дела.

– Да бери. Только в кармане не носи. Стоять не будет.

Вася быстро смастерил маленький ящичек, уложил в него значок с силуэтом сторожевика и письмо-инструкцию дяде, который приютил Васиных сестер. В письме содержалась просьба подарить флотский сувенир соседу – виновнику бед, свалившихся на Панькевмчей. Сдав посылку на почте, Вася вышел на улицу и удовлетворенно произнес:" Пусть носит на здоровье».

Трёхколлекторный паровой котёл

Как раз к появлению на «Вороне», который стоял на ремонте, зеленого инженер-лейтенанта Барсуков, приспела в БЧ-5 потребность в обработке внутренних поверхностей котлов сметанообразной графитовой массой.

По инструкции графитовая масса для этой операции готовится следующим образом. Во вместительную емкость помещается некоторое количество графитного порошка, в который при постоянном перемешивании вливают этиловый спирт, доводя вязкость смеси до сметанообразной консистенции. Вот и вся процедура.

Рано утром в сопровождении двух матросов, снабженных канистрами, отправился Барсуков, по поручению командира БЧ-5, на склад, имея в кармане накладную на 20 килограммов спирта.

Эманации спирта действуют на русский организм сильно и однозначно. Сначала, при наличии большого количества спирта, организм изумляется: такое добро и рядом, а затем начинает принимать все меры к тому, чтобы этим добром от души удовлетвориться.

Зная это, лейтенант глаз не спускал с канистр, в которые толстый мичман-сверхсрочник заливал спирт. К удовлетворению Барсукова заливка жидкости закончилась быстро. Кладовщик попросил матросов помочь переставить алюминиевую бочку, после чего вороновский спиртовой караван направился на корабль. И только на полпути к «Ворону» дошло до зеленого командира машинно-котельной группы, что его дважды надули.

Во-первых, жирный «сундук» отпустил ему не 20 килограммов спирта, а 20 литров. А поскольку плотность спирта равна 0,85, то даже морскому ежу понятно, что более трех литров спирта пошло в пользу кладовщиков.

Во-вторых, чем ближе подходил Барсуков с матросами к кораблю, тем сильнее мотало из стороны в сторону обоих спиртонош. Очевидно, не без помощи мичмана-кладовщика, матросики умудрились слегка соснуть спиртяшки из бочки.

Крайне раздосадованный двумя такими обидными прохлопами, Барсуков твердо решил спирт по приходу на борт никому не доверять, а сразу же, при личном присмотре, пустить его в дело.

Шкафут был заполнен заинтересованными зрителями, те, кому не хватило места на шкафуте, свешивали головы с ростр. Зрелище было волнующим. Молодой лейтенант на глазах изумленной публики обращал живительную спиртовую влагу в черное, вязкое месиво. Ему помогали несколько матросов. Они, склонившись над обрезами, помешивали деревянными палочками графитовую массу, в которую Барсуков щедро вливал спирт, доводя смесь в обрезах (в соответствии с инструкцией) «до сметанообразной консистенции».