Артур Кангин - ЗАПИСКИ PLAYBOЯ

– Жорж, я все объясню, – стильно поднялась с водоналивного матраца Люси. Она эротично повела бедрами и лодыжками.

– Женщина, молчи! – взвизгнул Жорж. – Ну? – он вновь повернул свое осатанелое лицо ко мне, Юре Козлову.

– Я вас испугался…

– Как ты оказался в моей квартире? – по-иезуитски сощурился Жорж.

– Продавал вашей супруге египетскую губную помадку, – я потупился.

5.

В комнату вошел, почти вбежал, маленький, горбатенький дедушка.

– Кто тут продает порожнюю винную бочку? – спросил он.

– Мы, – ласково сказала Люси.

– Только этот подлец, – Георгий Иванович неумолимо указал на меня, – испоганил ее своими ножищами.

Дедушка посмотрел на меня.

– А я знаю этого молодца, – со старческой мудростью в голосовых интонациях сказал он.

– Он – жалкий агентишка, приторговывающий египетской косметикой, – передернул кадыком Жорж.

– Не только, – лукаво залучился морщинками дед. – В Златоглавой он более известен как бабник и прощелыга. Он, то и дело, скрывается в порожних винных бочках, когда зазевавшиеся мужья ненароком приходят домой.

– Что? – задушено прохрипел Жорж.

– Так почем же будет ваша винная бочка? – вклинился замшелый старец.

– Вон! – заорал Жорж и, схватив дедушку за бороду с проседью, дал ему пинок в то место, кое располагается ниже спины, однако, упоминать кое в изящной словесности, вы уж поверьте, нет никакого смысла.

Старичина еще больше сгорбатился и серым крысаком вышмыгнул вон.

6.

Повисла латентная пауза.

– Конечно, может быть, я ничтожество, – наконец-таки произнес Жорж. – Я – стар и толст. У меня из ноздрей и ушных раковин растут волосы. Но я – человек. А не зверь и не птица! И у меня есть душа. И нежное любящее сердце!

– Кто спорит, Жорж? – растроганно произнес я.

– Чем ты занимаешься, Жорж?! – гневно воскликнула Люси. – Разве можно быть в таком бизнесе и требовать к себе уважения достойных людей?

Георгий задумался.

– Да, я поставляю кожу африканских носорогов, – медленно произнес он. – Да, мне жаль этих зверушек. Но ты сама, – Жорж указал на чувяки Люси, – носишь обувку из поставленной мной на российский рынок кожи новорожденного носорога.

Люси сбросила носорожьи чувяки и, упав на подвернувшуюся оттоманку, заревела белугой.

– Не плачь, – Жорж погладил ее русые волосы. – Если хочешь, я брошу свой постылый, хотя и весьма прибыльный бизнес? Скажу больше, я могу уйти, а ты свей семейное гнездо с этим неоперившимся павианом.

– Да на фиг он мне нужен! – фурией взвилась Люси. – Разве знает он мои часа от часа возрастающие потребности?!.. Юрика я полюбила лишь телом, а тебя, Жорж, я боготворю всей душой!

– Ах, Люси, – обескуражено молвил я, Юрий Козлов.

– Уходи, Юрка, – сказала Люси. – Если хочешь, я прикуплю у тебя парочку египетских губных помад. Жорж, выпиши, пожалуйста, чек!

Жорж небрежно достал из внутреннего кармана чековую книжку и выписал мне крупную сумму в египетских фунтах.

1.

Каждый человек о чем-то мечтает.

Кто-то грезит о поездке на Кипр…

Кто-то о навороченной мобиле…

Кто-то о богатой сожительнице…

Я же с детства грезил попасть на кремлевский маскарад.

Да как это сделать?

В Кремле отплясывают гопака в карнавальных костюмах свиней и волков только люди особо приближенные Президенту.

Когда мне стукнуло 33 года, священный возраст, я решил, была не была, напялил шкуру белого медведя и нагло поперся в Спасскую башню.

То ли по халатности, то ли по случайному совпадению, секьюрити меня пропустили.

Присматриваюсь.

Кого только нет!

И еноты, и кролики, и ягуары, и, прошу прощения, какие-то выдры.

Каждой твари по паре.

И, конечно же, внушительнее всех выглядит наш дорогой Президент в слегка потрепанной шкуре из горностая.

Грянула музыка.

«Виртуозы Москвы» загнули что-то немыслимо веселое, бравурное и одновременно зовущее куда-то в светлую и неоглядную даль.

Вдруг я увидел барышню феерической красоты – белокурую, с голубыми глазами, притопывающую в танце легкими ножками.

Девушка была в костюме молодого барашка.

Я иду к незнакомке.

Охранники в костюмах орангутангов стали оттеснять меня плечами.

Но я все-таки приблизился к цели и кричу:

– Кто ты, куколка?

– Я – дочь Президента Российской Федерации, – отвечает.

Подходит Президент, внимательно на меня смотрит.

– А ну-ка, снимите с него шкуру, – приказывает он орангутангам.

Стащили охранники с меня шкуру медведя, пялятся в три глаза, а узнать не могут.

– Это никак наш младший повар. Мастер по салату оливье, – предположил какой-то енот.

– Да нет, это подмастерье часовщика из Спасской башни, – брякнула пожилая каракатица.

– Да кто ж ты таков?! – взревел тут Президент всея белыя и черныя Руси, необозримой и неприступной.

– Я простой вулканолог, – бесстрашно отвечаю я. – Зовут меня – Юрий Козлов.

– А меня зовут Василиса, – покраснела дочь Президента РФ и потупилась.

– Отдайте за меня дочку замуж, – прямо посмотрел я Президенту в глаза.

– Выкиньте его! – кратко приказал Президент.

2.

Прошел месяц, но образ дочери Президента не оставлял меня.

Рассматриваю ли я вулкан в разрезе, а представляю нежную шейку Василисы.

Щупаю ли я замысловатые образцы пемзы, а вижу чудесный стан, стянутый корсетом на китовом усе.

Извелся я, истерзался.

До следующего карнавала целый год!

Когда я уж совсем извелся, пошел на Страстной бульвар в церковь к своему духовнику. А тот предлагает:

– Когда человеческий дух воспаряет в любви, он становится подобен крылатой птице Феникс. С крыльями, разбросанными по обе стороны. И машет и машет он оными!

Вскрикнул тут я радостно и опрометью бросился к себе домой, сооружать из клейстера и легкого картона могучие крылья.

Старт я назначил на завтра, с крыши ГУМа.

3.

Перелетел я Кремлевские стены и сразу попал в объятия ненаглядной Василисы.

Прилегли мы сразу на декоративный лужок подле Грановитой палаты.