Константин Страувель - Содружество. Начало. Том 1. XXI—XXVIII столетия

Сразу после посадки нам пришлось развернуть мобильную лабораторию. Ведь температура росла очень быстро, и нужно было успеть до того момента, когда находиться на поверхности планеты станет абсолютно невозможно. Сразу после этого мы перенесли все необходимое оборудование туда и устроили себе привал.

Первые несколько дней все происходило, как по расписанию. Мы отправляли данные в X-16 для анализа, брали образцы пород, чтобы отправить их в дальнейшем на станцию. Но на пятый день экспедиции случилось то, чему до сих пор не удается найти объяснение.

Это был период, когда максимум в температуре на поверхности был преодолен, и теперь она начала уменьшаться. Планета огибала звездный диск. Я был тогда на вахте, сменив Кано, когда увидел в небе красную точку. Сначала я подумал, что это – чей-то космический корабль, и хотел даже подать сигнал. Но затем я вспомнил, что даже в тех обрывочных сведениях, переданных мне на «Бете», не было ни слова о наличии жизни на одной из этих планет. Поэтому я просто ожидал. Передача данных о планете продолжалась в обычном режиме. Затем, на моих глазах, точка замерла на месте, на мгновение исчезла, а после своего повторного появления камнем рухнула вниз. Меня удивило то, что она начала падение не под углом, как это обычно бывает, а вертикально. Будто кто-то держал ее каким-то захватом, а затем – сбросил.

Наблюдая за падением, я не заметил, как передатчик отключился. Я обратил на это внимание только тогда, когда точка с глухим звуком ударилась о поверхность планеты, подняв небольшое облако пыли. Пытаясь включить передатчик, я краем глаза заметил какое-то движение. Отвлекшись от передатчика, я посмотрел туда, где несколько секунд назад поднялась пыль. Теперь там началось какое-то движение. Вдали был виден растущий столб пыли красно-бурого цвета.

Я начал будить товарищей, чтобы предупредить их об опасности. Но то, что случилось дальше, не мог предсказать никто. Движение пыли прекратилось так же внезапно, как и началось. И когда мои товарищи проснулись, то не поверили моим рассказам. Я уже было отчаялся, но тут движение пыли возобновилось. Оно стало намного интенсивнее, и теперь смерч вращался по горизонтали, а не по вертикали. Вскоре воронка, выросшая до 10 или даже 15 метров, поменяла форму. Теперь нам предстала стена из пыли. И эта стена закрывала собой свет Вимеры.

Мы поняли: убегать уже поздно. Оборудование тоже было не спасти. Поэтому все, что нам оставалось – лечь на землю и молиться, чтобы мы остались живы и челноки наши уцелели. Происходило нечто невообразимое: земля под ногами тряслась, все, что было не прикреплено – либо попадало, либо перелетело в другой конец модуля. Волна пыли оказалась такой сильной, что модуль бы рухнул, если бы не прочный нанополимер, из которого его изготовили. Встать я рискнул лишь тогда, когда толчки прекратились. Мир передо мной шатался, словно какая-то карусель. Когда я огляделся, то не увидел ни Рэя, ни Т’Зары. Обойдя нашу (а теперь уже – мою) лабораторию, мне не удалось обнаружить ни единого их следа.

На поверхность я не рискнул выйти, так как температура была около 190 градусов. Поэтому пришлось подождать, пока опять не наступит «ночь». К счастью, долго ждать не пришлось – сначала табло над входом показывало 220 градусов, но через 2 часа температура уже снизилась до 65 градусов. Я быстро надел шлем, проверил кислородные баллоны, и, открыв дверь, вышел на поверхность.

Пройдя несколько шагов, я обнаружил, что два челнока тоже пропали. Я бродил вокруг базы в их поисках до тех пор, пока не обнаружился критический дефицит кислорода. С трудом вернувшись в модуль, я направился к передатчику. Он лишь тихо гудел, поэтому я не смог отправить ни одного сообщения на базу. Пока баллоны на скафандре еще заправлялись кислородом, я обдумывал свое положение. Оборудование наверняка придется оставить, ведь его грузили из расчета на троих пилотов. Я не знал, смогу ли взлететь. Ведь если мой челнок остался на месте, совсем не обязательно то, что он будет работать, как и прежде. Уже от одной такой мысли мне стало плохо.

Поэтому я хотел как можно быстрее покинуть эту планету. Ведь если на ней бывают такие явления, то… Черт, даже знать не желаю!

Оставалось только дождаться Ночи…

Ночи я не дождался. Мне пришлось уносить ноги, как только температура начала понемногу спадать. Причина тому – еще 2 точки на горизонте. Как и в первый раз, они пали вертикально вниз. Как только я увидел это, то понял, что оставаться здесь – опасно.

Едва ли не выбив двери, я побежал к своему челноку. На одном из миниэкранов моего шлема я увидел, как вдалеке поднимается пыль.

Пытаясь двигаться максимально быстро, я оказался у челнока. Секунды, в течение которых открывался люк, показались вечностью. Но вот я уже в корабле. Одним нажатием кнопки мой скафандр превратился в летный костюм, легкий, и при этом – достаточно прочный. Я быстро завел челнок, переключив нужные кнопки и вытянув нужные рычажки. Боковым зрением я видел, как два пылевых столба, вращаясь, приближаются. Не теряя ни секунды, я оторвал корабль от земли и взлетел. Как ни пытался я взлететь без проблем, но все-таки без тряски не обошлось.

На максимальных скоростях я покинул пределы гравитационного поля планеты. Через несколько часов я уже преодолел половину системы и оказался в астероидном поясе. Там мне пришлось немного сбавить скорость, но это не помешало мне благополучно его пролететь.

И вот, наконец, я на краю системы. Сам не знаю, почему, но я решил попытаться найти хотя бы один корабль в этой чертовой системе. Но результатов это не принесло.

С большим трудом я смог связаться со штабом и запросил у них запуск генератора. Когда через четверть часа образовался проход, то мой челнок пересек его с таким грохотом, будто это была какая-то консервная банка шестивековой давности. Но, несмотря на это все, я смог добраться до дома.

И, наконец, я приступаю к эпилогу. Когда я вернулся, то пришлось рассказать все офицеру Ди’Марджио, заместителю командира станции. Мой рассказ внимательно выслушали и уверили меня, что возьмутся за расследование этого случая.

Самого меня после этого полета обследовали. Признав меня здоровым, мне дали неделю отлежаться, а затем отправили на планету Вирхар (в системе Х-16 она считается весьма впечатляющим курортом).

Несмотря на то, что к расследованию привлекли лучших из лучших в области науки и сыскного дела, не удалось объяснить ни природы появления этих точек, ни причины появления этих вихрей. Судьба двух пилотов также так и не была выяснена. В итоге, все кончилось тем, что проект решено было закрыть, а все материалы – уничтожить. Меня заставили подписать бумагу о неразглашении. Молчать пришлось 30 лет. За 30 лет ничего не изменилось: V-22 так и осталась неисследованной, а двух пилотов найти так и не удалось».