Илана Кузьмина - Треугольник Пенроуза

– Что скажут… Пусть что хотят, то и говорят, – беспечно отмахнулся Сергей. – Везде – и у нас, и за границей – музыканты, вокалисты то в одной группе работают, то в другой. Составы постоянно меняются. Найдут твои ребята нового вокалиста. Не думал же ты до седых волос тут оставаться? Первое время у меня поживёшь, а там квартиру снимешь. Поехали!

– Ну, хорошо, я согласен. Только… я с отцом поссорился, из дома ушёл… мне ночевать сегодня негде. У тебя нельзя?

– Да легко. Я живу в бабкиной квартире, пока не продал. Кстати, мне бежать пора, у меня встреча с риэлтором.

Парни договорились, где и во сколько они встретятся, и разбежались по своим делам. Андрей отправился домой, пока родители были на работе. Пальма бросилась к нему, будто сто лет не видела. Она неистово махала хвостом, лаяла и повизгивала от радости.

– Тихо ты, не ори, – Андрей ласково потрепал собаку по уху. – Успокойся, Пальма, все хорошо.

Он вошёл в дом, сестрёнки не было – и отлично, Андрей по-прежнему чувствовал себя грязным, порочным извращенцем. Он сложил в большой пакет ещё кое-какие свои вещи, документы, забрал деньги из припрятанной им заначки. Вроде бы всё. Он с тоской в глазах огляделся – еще вчера днём это был его дом и он был нормальным парнем, а теперь… У него болезненно заныло сердце, и Андрей поспешил уйти из дома.

В детском саду, где работала мать Андрея, шел тихий час, ребятишки спали. Парня все работники детсада знали и, увидев его, тут же позвали Любовь Васильевну. Осунувшаяся, с тёмными кругами под глазами женщина метнулась на улицу к сыну.

– Андрюшенька, господи, с тобой всё в порядке? Я всю ночь не могла уснуть. Вся душа изболелась – где ты, как ты? Ты где ночевал? – Любовь Васильевна гладила сына по голове, по плечу, всматриваясь в его лицо. Андрей старательно отводил глаза, он не мог заставить себя взглянуть на мать.

– Я у Вадима был, – глухо ответил он.

– А, ну да, он же сейчас один живет, да и не далеко от нас. Слава Богу, всё хорошо, обошлось. А мне всякие картины мерещились. Думаю, вдруг какие отморозки пристанут ночью – дураков-то хватает. Андрюша, ты возвращайся домой. Отец уж и сам, поди, не рад, что наговорил тебе всякого… Возвращайся, сынок! – мать умоляюще вглядывалась в лицо Андрея.

– Нет, мама, я не могу. Теперь не могу. Мама, я завтра уезжаю в Москву с одним знакомым, он сам москвич. Там в одну рок-группу вокалист нужен, и я вроде как подхожу. Первое время у приятеля поживу, а потом жильё сниму.

Мать запричитала, заплакала. Вот этого Андрей больше всего боялся. Он обнял мать, погладил по спине.

– Мама, не плачь, пожалуйста, не на войну ведь ухожу. Я звонить буду. Как приеду, сразу позвоню и потом… Мама, не плачь. Деньги, документы я взял, вещи собрал.

– Ой, ну как же так, сынок! Так неожиданно. Может, не надо никуда ехать, и дома хорошо, просто ты на папу обиделся. Прости его, сынок, возвращайся домой, и всё будет как прежде. А, Андрюша? – отчаянно причитала женщина, в голове которой не укладывалось, что её мальчик уедет в другой город, где его каждый может обидеть, где некому будет его покормить, обстирать.

– Мама, всё будет хорошо. Ты не переживай за меня, – попытался успокоить мать парнишка, хотя самому было трудно не сорваться и не закричать во все горло: «Мама, что же вы с папой наделали?! Всё случилось из-за вас!»

– А ты на каком поезде поедешь, сынок?

– Поезд «Самара-Москва», но не надо меня провожать. Всё будет хорошо, – умоляюще воскликнул Андрей, успокаивая больше себя, чем мать. – Мама, я люблю тебя. Ты прости меня, если что не так…

Он поцеловал мать в щёку и пошёл к выходу. Любовь Васильевна смотрела в спину Андрея и плакала. Дети рано или поздно улетают из родного гнезда и начинают самостоятельную жизнь, но всё произошло как-то слишком неожиданно и быстро.

Андрей снова поехал на базу, забрал сумку, оставил ключи Вадима на столе и отправился в условленное место встречи с Сергеем Бочкарёвым. Он слегка боялся вечера, опасаясь повторения вчерашнего, но зря боялся. Сергей оказался отличным парнем. Они болтали о том о сём, слушали музыку, обсуждали любимые и не очень рок-группы и музыкантов. Андрей повеселел, будущее виделось уже не в таком чёрном свете, как утром.

Один раз, правда, Сергей, подойдя сзади, приобнял его и погладил по плечу, Андрей невольно вздрогнул и с таким ужасом глянул на приятеля, что тот отшатнулся.

– Ты чего так испугался, Андрей? Ты парень аппетитный, конечно, и я не прочь с тобой… но только, если ты сам захочешь, насиловать тебя я не собираюсь, так что расслабься, парень, – насмешливо проговорил Сергей, томно ухмыляясь и раздевая приятеля глазами.

Объявили посадку на поезд «Самара-Москва», Андрей с Сергеем подхватили вещи и пошли на перрон. На платформе стояли мать и… Вадим, оба пристально всматривались в идущих пассажиров, и пройти мимо них незамеченными не было никакой возможности. Андрей подошёл к ним со смущённой улыбкой, поздоровался. Его сердце бешено забилось, он не знал, как поведёт себя его приятель, а теперь ещё и любовник. Не представлял он и как самому вести себя с Вадимом.

Вадим смотрел на него, как и раньше, глазами преданной собаки, мучительно вглядываясь в лицо Андрея и пытаясь понять, не злится ли он на него. Парень не раскаивался, что сорвался той ночью, наоборот, Вадим был так счастлив, что казалось, был готов умереть хоть сейчас. Всё, чего он страстно и безнадёжно желал, неожиданно, удивительным образом свершилось, как в сказке.

Мать с красными, заплаканными глазами обняла Андрея, тайком ото всех сунула ему небольшой узелок и шепнула в самое ухо:

– Сынок, это деньги, из тех, что ты мне давал. Не все, конечно, остальные пришлю, когда устроишься, – и уже обычным голосом воскликнула: – Ой, сынок, будь осторожней там. Дай Бог тебе удачи! Не болей, сынок, не забывай звонить, – Любовь Васильевна зацеловала Андрея. Он стоял смущённый, но довольный. Ему сейчас было очень плохо, и материнская ласка немного смягчала душевную боль.

Честно говоря, в этот момент ему ужасно хотелось только одного – махнуть на всё рукой, в том числе и на Москву, вернуться с матерью домой и вычеркнуть из памяти всё случившееся. И пойдёт своим чередом его весёлая, беззаботная прежняя жизнь. Боже, как хорошо было раньше, до того, как он стал извращенцем! Но нет, ничего, как прежде, не будет, и время не повернуть вспять!

– Тётя Люба, можно Андрея на минутку, – робко попросил Вадим. Сергей взял у Андрея сумку с вещами, подхватил под руку Любовь Васильевну, и они пошли вдоль вагонов.

– Андрей, мы у нашего вагона будем, – крикнул через плечо Сергей приятелю.

Андрей стоял, понурив голову, не смея поднять глаза на друга. Вадим, не обращая внимания на окружающих, обхватил лицо Андрея обеими руками и заставил-таки парня взглянуть на себя.