Илана Кузьмина - Треугольник Пенроуза

«Вот так, – подумал Андрей, – живёт человек, кого-то любит, кого-то ненавидит, обижает он, предают его, радуется и завидует, карабкается вверх – к достатку, почёту, славе. Сколько сил и времени убивает он, чтобы достичь того, что ему кажется нужным, порой идёт по головам, полагая, что жить будет вечно. Но нет! В любой миг твоя достаточно обеспеченная или не очень, красивая или скучная жизнь может оборваться, и ничего в этом мире не изменится, будто и не было тебя вовсе».

В эту минуту Андрей ощущал себя крохотной частичкой громадного мира, маленькой песчинкой на сочинском пляже, не более. Вот так и я умру когда-нибудь, а вспомнит ли кто меня хотя бы через год, а через десять лет? На мужчину накатила такая смертельная тоска, как будто ему сию минуту нужно было отправляться на тот свет. Сердце болезненно сжалось и вспыхнуло жгучей болью. Да что же это!

Тут внизу взорвалась и вспыхнула вторая машина, прервав думы Андрея. Они с Мариной непроизвольно отскочили от края пропасти. Женщина уже ревела в голос и вытирала пыльными руками слёзы, размазывая грязь по лицу. Андрей обнял её, поглаживая здоровой рукой по спине. Продавщица, стоявшая теперь по другую сторону прилавка, осела в пыль и тоже плакала, шатаясь корпусом вперёд-назад.

– Что у вас с плечом? Болит? – спросила вдруг Марина, вытирая слёзы руками. Андрей осторожно дотронулся до больного плеча правой рукой и поморщился.

– Похоже, я плечо вывихнул.

Марина расстегнула рубашку Андрея и приспустила левый рукав – плечо было отёчным и слегка покраснело. Марина окончательно пришла в себя, решительно подошла к своей машине – её даже не царапнуло – и достала из бардачка блокнот. Она написала свои координаты на листке, вырвала его и подала продавщице.

– Девушка, когда приедет полиция, отдайте им это. Они захотят опросить нас, всё-таки свидетели, тут наши координаты. А мы поедем, у Андрея плечо вывихнуто, ему нужно срочно в больницу, я отвезу, – Марина повернулась к мужчине: – Андрюша, садитесь в машину, поехали. Вам необходима срочная медицинская помощь: чем быстрее вправят плечо, тем лучше прогноз на будущее.

Взглянув на себя в боковое зеркало, Марина воскликнула: «О боже!», быстро достала из бардачка влажные салфетки и привела лицо и руки в относительный порядок.

В больнице врачи подтвердили диагноз – вывих левого плечевого сустава. Андрею вправили плечевую кость и наложили фиксатор на плечо. Всю дорогу из больницы Андрей был бледен и молчалив.

Приехав домой, Марина с порога позвала женщину, помогавшую ей по хозяйству.

– Надюша, сделай нам чайку, покрепче да послаще. Представляешь, на наших глазах недавно четверо человек погибло, мы с Андреем чудом в живых остались.

Женщина ахала и причитала, прикрывая рот подолом фартука, пока Марина вкратце рассказывала о происшествии.

– Надюша, голубушка, сделай чайку, да что-нибудь перекусить Андрею принеси – ему небольшой наркоз давали, когда плечо вправляли.

– Да-да, бегу, – пробормотала домработница, всхлипывая и вытирая передником слёзы на щеках, и ушла на кухню, а Марина усадила Андрея в плетёное кресло на веранде.

– Вы что притихли, Андрей? Когда наркоз совсем отойдёт, и плечо снова начнёт болеть, вы не терпите, сразу мне скажите, я вам обезболивающий укол сделаю. Я по первому образованию – фельдшер, Ульяновское медицинское училище на «отлично» закончила, – не без гордости заявила Марина.

– Да вы что! А я родом из Самары, так что мы с вами почти земляки, волжане, – обрадовался Андрей.

– Выходит так, – заулыбалась Марина. Почему мы так радуемся, встретив далеко от дома земляков? Причём чем дальше от родины происходит эта встреча, тем сильнее и ярче ликование. – Я родилась и выросла в Ульяновске, там и с Юрием познакомилась. Он окончил Ульяновское военное училище связи. У нас в медучилище, в основном, девушки учились, и на дискотеки к нам приглашали парней из военных училищ. Юра мне сразу понравился. Я стояла и молила Бога, чтобы этот молоденький паренёк с утиным носиком пригласил меня на танец, а он только посматривал в мою сторону, но никаких телодвижений не делал. Я уж с горя собралась домой уйти, но Юра наконец-то решился и подошёл ко мне. Робко пригласил, я согласилась, конечно, но тоже вспыхнула как маков цвет. Его рука на моей талии дрожала, ноги порой заплетались, но наши глаза горели и были намного смелее, чем мы сами, – женщина вздохнула и засмеялась, звонко и задорно, как молоденькая девчонка. – Эх, где мои семнадцать лет!

На веранду вошла Надежда с подносом.

– Марина, скоро ужин, не стоит особо наедаться. Я вот пирожки принесла с персиками и чай. Хватит? – спросила она, расставляя на столе чайник, чашки и плетенку с пирожками.

– Вполне. Спасибо, Надя. Я сама за гостем поухаживаю, – Марина разлила чай по чашкам, одну подвинула Андрею, а так же и пирожки. – Угощайтесь, Надюша изумительно вкусные пирожки печёт, во рту тают.

– Пирожками-то мне увлекаться как раз не стоит. Всю жизнь борюсь со склонностью к полноте, – мрачно проговорил Андрей, протягивая, тем не менее, руку к миске. Откусив пирожок, он блаженно заулыбался. – Вкуснотища какая! Я люблю персики – и вкус, и запах!

– Андрей, до меня только сейчас дошло: вы ведь мне жизнь спасли, а я вам даже спасибо не сказала, – вскинулась вдруг Марина. Она схватила Андрея за запястье и возбужденно затараторила: – Машина летела прямо на нас, я должна была стать первой жертвой, вы – второй. Мы оба сейчас лежали бы в морге, точнее, наши искорёженные и обгоревшие тела, если бы не вы! Ну, и реакция у вас! Андрюша, не знаю даже, как и благодарить вас… Вы настоящий герой!

– Да перестаньте, какой я герой. Знаете, как мне теперь страшно. Там я действовал, ничего не соображая, машинально, – устало отмахнулся Андрей.

– Я и говорю – герой. Большое спасибо вам, Андрей. Если бы не вы, меня сейчас и в живых-то не было бы, самый первый и самый мощный удар пришёлся бы по мне, – Марина зябко передёрнула плечами, несмотря на жару. – Я ваша должница, Андрюша. Как хрупко и иллюзорно наше будущее! Мы строим планы, мечтаем, а тут раз – и конец всему. Эти двое – парень с девушкой – сидели, ворковали, улыбались, любили друг друга, а теперь…

Женщина отпустила руку Андрея и расплакалась. Он растерялся, соображая, что делать, но Марина быстро взяла себя в руки.

– Простите, Андрей, это у меня стресс выходит. Я же всё-таки женщина, – она усмехнулась, промокая глаза бумажной салфеткой. – Кстати, вы не против, что я вас Андрюшей называю? Вы мне теперь как родной. Андрей, вам полежать бы не мешало. Идите, отдохните.

Андрей и в самом деле чувствовал себя разбитым. Добравшись до своей комнаты, он с удовольствием повалился на кровать и закрыл глаза. Он не лукавил, когда говорил, что ему сейчас очень страшно. Там, стоя над обрывом и глядя на горящую внизу машину, погубившую людей, Андрей отчётливо осознал, что и он, как любой другой человек, может в любую минуту умереть. Много всего было в его жизни – и хорошего, и не очень, и совсем такого, чего и вспоминать не хочется. Сорок лет прожил, а как и не жил вовсе. Вроде как вчера ему было восемнадцать, а уже сорок…