Николай Грицай - 105 Дней

Удивительно, но после тяжелых как гранит ночных мыслей, придавивших к подушке, но не дававших уснуть, здесь, в разговоре с Викторией, Дмитрий совсем забыл о них. Стало легко и приятно, как в беззаботном детстве. Внезапно, его одолела радость, беспричинная и всеобъемлющая, захотелось прыгать и крутится, отбросив стереотипы поведения и приличия. Захотелось поднять на руки Викторию и нести куда-нибудь до обессиления. Дмитрий сделал движение и освободив левую руку из-под тела Виктории, обхватил ее и прижав к себе, весело заговорил скороговоркой:

– Ты сказала, что я изменился? Да, я изменился для тебя и благодаря тебе! Ты это понимаешь? Еще недавно я боялся этих изменений, глубоких и пугающих, пересиливал их, загонял внутрь и вот я презираю страх и отпускаю себя в пучину новых ощущений и чувств… Хочется… танцевать! Представляешь, ты, да, впрочем, как и я, никогда не танцевала… Знаешь как это классно? Кружить в ритме, быть захваченным им… утонуть в нем. Никогда не понимал этого, а теперь хочу! И главное – есть с кем! Тебе обязательно надо научиться танцевать, ты можешь, ты вообще все можешь, а потом… научишь меня!? Романтика, как мальчишка…. Хочется жить, словно только родился, как ты! А может мы родились вместе ? Заново, как в сказке… И все это судьба, что ты попала ко мне, что шеф пристал с дополнительной работой именно в тот памятный день? Иначе я бы не задержался на работе допоздна, и не поехал поздно по пустому шоссе, не повстречал бы тебя! Бр-р, ужас!

Дмитрий не видел и не мог видеть лица Виктории, смотря в потолок, летая в мечтах еще выше. Но был абсолютно уверен, что она улыбается, она должна улыбаться, он настолько откровенно открыл себя перед ней, что это не могло не тронуть даже внеземное сердце. Он свято верил, что искренняя эмоция, чувство, вылитое, высказанное словами души, искренно может преодолеть любую преграду.

Внезапно, как будто опомнившись, выйдя из бреда, Дмитрий умолк. Ему стало стыдно, он в порыве чувств, показал свою душу, легкую и бестелесную, мечтательную и пугливую. Помолчал, прислушиваясь к лежащей у него на груди Виктории, – ничего, кроме размеренного дыхания. Захотелось, чтобы мысли не передались ей.

– Черт, что ты со мной делаешь? Надо остановиться… – наконец произнес он, немного успокоившись. – Это вообще непросто… И не всегда удается вот так открывать душу! Странное ощущение… похлеще, чем оказаться в толпе голым! Но ты не бойся, – как будто Виктория боялась. Она видимо тоже так подумала, улыбнувшись. – Это нормально, люди в порыве чувств бывают такими… странными. Просто представь, какие у меня могут быть ощущения, – все люди как люди а у меня… даже не знаю кто! И странно и хорошо. Честное слово, хотелось бы со всем миром поделиться своей радостью, но нельзя! Представляешь, что с тобой сделают, если узнают о нашем секрете.

Виктория покрутила головой, потерев своей нежной кожей по его коже.

– Лучше и не надо… Знаешь, люди, многие их поколения, мечтали, пытались встретить хоть какую-нибудь внеземную форму жизни, и теперь, когда это почти сбылось….без их ведома, конечно, могут наделать много неприятностей, узнав об этом! И это я еще смягчаю краски. В многих фильмах, книгах и в своем воображении, мы, люди, рисуем романтические картины дружбы между цивилизациями… А что же на самом деле? На самом деле вступают в силу политические, региональные интересы, меркантилизм…. Бешеные ученые тут же подключаться к и изучению и пока не разберут на атомы – не успокоятся! Не могу представить ни одного государства, которое не захотело бы заиметь себе что-нибудь неземное и, спорю, будет бороться за это до конца! Так что, вот такая она жизнь, на Земле! Об этом не напишут в книжках, – там не пишут горькую правду… Ты вообще, думала, когда сюда….м-м, как же это сказать, попадала, что ли? Зачем именно сюда, нельзя было место получше выбрать? Нет, я конечно рад, но все же…

– Я не выбирала… – с грустью сказала женщина, словно вдруг ей открылись глаза, куда она попала. – Так получилось… нет, так надо было!

– Но ты не бойся, – снова успокаивал ее Дмитрий, – мне нужно время, чтобы все обдумать! Не все так плохо на земле… естественно, если ты официально зарегистрирован в государстве, имеешь паспорт! – он попытался пошутить, забыв, что Виктория не особенно ценила земные шутки. – Я попытаюсь, что-то сделать, хотя не знаю что! Не заказывать же для начала паспорт у мафии… ну поддельный я имею в виду! В общем, я не знаю, – голова идет кругом! А ведь знаешь, я хотел бы показать тебе мир, который, в сущности, не так уж и плох… Ты же не видела все романтических и просто прекрасных мест на планете! Но тебя не пустят на самолет… Стоп, ты же не знаешь, что такое самаолет?

– Знаю, – без энтузиазма сказал Виктория. Дмитрий замотал головой.

– Я имел в виду, что никогда не видела его вживую…. Такой белый, в облаках, разрезающий стрелой небо! А еще ты не видела корабли, огромные и тоже белоснежные… Да чего, там, легче перечислить что ты видела! Представь, впервые в жизни жалею, что я не миллиардер, – спрятал бы тебя в своем замке, чтобы никто не нашел! Никогда… Путешествиями отвлекались бы от четырех стен его, на собственном самолете, и никто не просил удостоверения личности… А так, даже и не знаю что делать дальше. Невозможно просуществовать до конца жизни в темном мире гостиной за закрытыми жалюзями! Какой там, тебя даже в поезд не пустят… столько всего интересного, и не мочь этого испытать. Жесток этот мир к чужакам! – закончил свою тираду философски Дмитрий. Видимо, возможность всю жизнь просидеть в гостиной не очень пугала Викторию, точнее так показалось Дмитрию, поскольку невозможность воплощения простой человеческой мечты совсем не расстроила ее. Она все так же сидела в своей позе, положив голову ему на грудь, лишь иногда глубоко вздыхая.

– Ты много знаешь, но еще больше не осознаешь, не чувствуешь! – продолжил он уже более спокойным тоном, все чаще прислушиваясь к реакции Виктории. – Люди с детства растут, впитывая мудрости жизни… И не книжные, заметь, а жизненные и кто лучше их поймет и прочувствует, тот и становится успешнее и находит свое место под солнцем… А кто-то может и вовсе не приспособиться к этому… специфическому миру… Возможно тебе еще рано его, мир, глубоко понимать. Надо время. Кстати, ну хоть сколько тебе лет, это ты можешь мне сказать?

– Не знаю, – безразлично ответила Виктория. – А как сосчитать?

– Как это «сосчитать»? – удивился Дмитрий. – У людей все точно! Сейчас тебе не средневековье, когда большинство людей рождались когда-то и где-то, и только богатые знали свою родословную и день рождения…. У тебя есть день рождения?

– Да, конечно, – возмутилась, наконец, Виктория. – Так же примерно, как и имя! Может мне и мой день выбрать?