Михаил Александров - Честь имею… капитан Волошин. Сборник рассказов

К утру, поняв, что первоначальные меры результата не принесли, доложили в полк. К девяти часам, из оперативной части колонии, принесли ориентировки на беглецов. Прочитав ориентировки, командир роты сообразил, что в его служебной карьере образовалась большая трещина, если не полная пропасть. Из текста следовало, что осуждены оба «старика» за умышленное убийство, что старшему из них тридцать четыре года, а младшему тридцать два, что сидеть им ещё более, чем по десять лет, и что имеют они по четыре судимости каждый.

К обеду из штаба полка приехала комиссия, которая отстранила командира от командования ротой. К вечеру часть комиссии убыла, забрав с собой старшину и рядового Славу Журавлёва.

Интенсивный розыск шёл неделю, но результата не дал. Затем мероприятия пошли на убыль, работал дальний розыск по родственникам и знакомым, да несколько групп на близлежащих станциях и вокзалах.

По разбору происшествия командир роты был снят с должности с понижением, старшина уволен, молодой лейтенант, ответственный по подразделению в тот день, отделался строгим выговором. Рядовой Журавлёв отсидел десять суток на полковой гауптвахте, и был переведён в другое подразделение.

Беглецов поймали через два месяца, при ограблении сельского магазина в другой области. Им добавили срок и отправили в колонию особого режима. Но до подразделения, где печники делали печку, дошли интересные слухи. Оказалось, что сразу «старики» никуда и не убегали. А ещё десять дней сидели на чердаке свинарника, где они сделали себе у построенной ими же печки, вполне приличную комнатку. Туда они притащили даже матрацы, а так же неплохо запаслись продуктами от доброго солдата-повара.

Началась история с одного странного для замполита Волошина письма. И странного даже не по форме и содержанию, а по адресу. Адресовано письмо было замполиту воинской части, но с литером, то есть с буквой, означающем конкретное подразделение, потому и попало к Волошину, тогда совсем ещё зелёному, молодому политработнику.

К замполиту обращалась мать солдата, не с просьбой, не с претензиями, не с какими-то пожеланиями или предложениями, а практически с письмом-исповедью. Мать, скорее всего не представляла, что попадёт письмо к такому же пацану, ну на пару-тройку лет старше её сына, возможно думала, что замполит умудрённый опытом, седой ветеран, знающий ответы на всё. А возможно и не думала, просто поделилась своими переживаниями.

Начиналось письмо обычно: «Здравствуйте товарищ замполит. В вашей части служит мой сын, Юра Юдин. Он мне давно не пишет и я очень за него волнуюсь, всё ли у него хорошо, сыт ли он, тепло ли одевается, не болеет ли, в детстве он часто болел простудами и ангиной. Он ведь у меня очень слабенький, не обижает ли его кто, говорят в армии, кто дольше служит, обижают новичков и даже бьют, а он за себя постоять не может, потому что добрый и драться не умеет. Присмотрите за ним, товарищ замполит, я хотела приехать, проведать Юру, но это очень далеко и дорого. Очень вас прошу, он у меня один, вся моя надежда и смысл жизни».

А дальше, на шести страницах, правильным ученическим почерком, мать Юры рассказывала свою жизнь. Как погиб на фронте отец, и они четыре сестры остались с мамой. Как она, будучи из сестёр старшей во всём старалась маме помочь, работала в колхозе, зарабатывая трудодни, помогала на огороде, что б что-то вырастить. Как голодали в войну и после, как уехала в пятнадцать лет в город и устроилась на макаронную фабрику, потому что там был бесплатный обед и общежитие. Всё что зарабатывала, отправляла домой, сёстры учились в школе, а жизнь была трудная. Потом помогала сёстрам дальше, в городе. Как умерла мама и она доращивала младшую и получила в то время комнату в бараке, а к комнате две сотки огорода, чему была несказанно рада. Как поняв, к сорока годам, что замуж ей не выйти, родила Юру.

Дальше рассказывала про Юру. Какой он был добрый и хороший мальчик, помогал ей по дому и в огороде. Как много болел в детстве, а позволить себе больничный она не могла, надо было работать. Как устроилась на пол ставки уборщицей, в канторе своей же фабрики, когда Юра пошёл в школу, потому что надо было одеть-обуть, а денег не хватало, тридцать рублей за уборку конторы было большое подспорье. Юра учился хорошо, тройки были только потому, что опять же часто болел и пропускал занятия, но учителя его всегда хвалили, смышлёный и послушный.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.