Сергей Банцер - Жалким быть просто. Мистический детектив

– Имя этого мужчины?

– Славик. А фамилия… – Фрумкин потёр ладонью лоб. – Сейчас… Воропаев?.. Я не помню, правда.

– Возраст? Опишите этого Славика.

– Около тридцати пяти, среднего роста, крепкий на вид, кажется, волосы светлые.

– Что произошло потом?

Фрумкин опустил голову и задумался.

– Это был период… – наконец сказал он, – мы с Ириной провели ряд удачных сделок, ну, и получили деньги. Это были первые крупные деньги фирмы.

– Ваши с Корсаковой деньги, да? – уточнил Дятлов.

– Да.

– Это были рискованные сделки? Под банковский кредит?

– Да.

– Славик знал о деньгах Корсаковой?

– А почему нет? Она тогда первую машину себе купила. Славик разъезжал на ней.

– Этот Славик, – спросил Дятлов, – где он работал?

– Насколько я понимаю, нигде. Околачивался тут у нас. Мешал только всем. Но Ирина тогда в нём души не чаяла, всё хотела его к делу приспособить. А потом…

Фрумкин тяжело вздохнул и замолчал.

– Что было потом? – спросил Дятлов.

– Ну… Если вам так интересно… Потом у Ирины был нервный срыв. Сильнейшая депрессия. Она практически прекратила интересоваться делами фирмы, я работал один. Я вообще боялся… Ну, как бы она… И так было до тех пор, пока… Пока однажды к ней домой не пришли… рэкет. В общем, бандиты. Пришли за деньгами. Откуда-то была наводка.

– Кто тогда работал в офисе?

– Я, Ирина и секретарша, Антонюк. Топольского ещё не было. Ну, и Славик знал, Ирина тогда от него ничего не скрывала.

– И что произошло тогда дома у Корсаковой?

– Точно знаю. Знаю только, что избили её. Искали деньги.

– Нашли?

– Не знаю, – Фрумкин пожал плечами. – Ирина со мной не делилась этим.

– Она что… не заявляла об этом никуда? – спросил Дятлов.

– Нет. Она была необычная женщина. А после этого она изменилась. От депрессии не осталось и следа. Она стала… как бы это сказать… ну, как одержимая. Как бешеная. Она провела ряд сделок, не советуясь со мной… Очень сомнительных сделок и очень рискованных. Удивительно, но ей повезло, эти сделки принесли ей деньги.

– А что за драка была на корпоративе между Антонюк и Корсаковой?

– Драка? – Фрумкин удивлённо пожал плечами. – Какая драка?

– Вы опять решили поиграть со мной в терминологию? В вашем положении шансы выиграть могут быть только в том случае, если вы существенно умнее меня. У вас сложилось такое впечатление?

Фрумкин недоумённо посмотрел на Дятлова и несколько раз подряд моргнул.

– Ну, там… было недоразумение… Но я ничего не видел.

– Хорошо, – сказал Дятлов, положив ладонь на пустую папку. – В очередной раз постарайтесь понять, то, что я сейчас вам скажу. У меня есть показания сотрудников вашей фирмы. То, что вы сейчас скажете, очень важно. В первую очередь для вас, поскольку вы предупреждены мной об ответственности за дачу заведомо ложных показаний. Итак, что там было?

– Я видел не всё, – растерянно сказал Фрумкин. – Когда я заглянул, то Вика, ну… Антонюк, стояла на полу на четвереньках. А перед ней валялся чайник. Как бы, эта… с вытекшей водой. И стол был сдвинут, да… В сторону. Стул валялся ещё. А чайник лежал на полу. От него шёл пар. Поднимался пар с пола.

– Как Вика оказалась на полу?

– А что тут непонятного? – вдруг воскликнул Фрумкин в отчаянье. – Эта Антонюк задницу свою всегда выставляет, ну, когда за чайником или чем там другим наклоняется. Это у неё уже привычка такая. Вот Ирина, наверное, и пнула её… Не попасть было трудно. А Вика упала от пинка на четвереньки. И чайник выпустила. Хорошо ещё, что не обварилась. В этот момент я как раз вошёл.

– Чем пнула? – спросил Дятлов.

– Откуда я знаю?! – Фрумкин впервые посмотрел Дятлову прямо в глаза. – Вот не видел! Понимаете? Не видел! А чем можно пнуть? Ногой, а чем ещё? Я уже говорил, что Ирина Петровна после той истории, ну, когда рэкет к ней пришёл, она вообще как бешенная стала. Этого козла приняла на работу.

– Фамилия?

– Кого? – Фрумкин непонимающе уставился на Дятлова.

– Козла.

– Козла? А… Ну, Топольский, кто же ещё? Ирину тянуло на таких мужчин.

– Каких?

– Младше её, крепких и чтобы был ниже её ростом, когда она на высоких каблуках.

– Славик был такой, да?

– Ну, да. А потом Топольский.

– А Корсакова что, любила ходить на высоких каблуках?

– Да. Почти всегда.

– Насколько я помню… – сказал Дятлов, – в протоколе осмотра места происшествия говорится, что она была ростом сто семьдесят четыре сантиметра. Плюс каблуки – она что, выше вас всех в офисе была?

– Да. Ей видно так нравилось.

– Но… Мужчине, это ж… ну, не всякому понравится такое?

– Она плевать на это хотела, – сказал Фрумкин. – А скажите, Фрумкин, вот эта потасовка с Антонюк, раньше что-то подобное было? – спросил Дятлов.

– Да… – уныло пробормотал Фрумкин. – Вике доставалось… Ирина оскорбляла её при любой возможности. Кроме как «секретутка» её не называла.

– Хорошо, а почему эта Вика в таком случае не уволилась?

Фрумкин тяжело вздохнул и задвигал под столом ногами. Дятлов понял, что попал в болевую точку Фрумкина.

– Ну… зарплата у неё была хорошая. На такую зарплату сейчас трудно найти работу в офисе.

– И премиальные, да?

– Чего премиальные?

– Опять не понимаете? Ну, бонусы, какая разница. Которые ей лично вы приплачивали. Так, что Корсакова и не знала.

Ноги Фрумкина снова пришли в непроизвольное движение.

– Да не волнуйтесь вы так, я никому не скажу, – миролюбиво сказал Дятлов.

– Это вам Топольский сказал? – подрагивающие губы Фрумкина растянулись в ухмылке.

– Какая разница? – удивился Дятлов, – разве в этом главное?

– А что? Что главное? В чём?

– Главное лежит здесь, – Дятлов с каменным лицом вновь похлопал по пустой папке.

– Вы верите Топольскому… Этому подонку…

– Борис Григорьевич, – мягко сказал Дятлов, – вы правда хотите сотрудничать со следствием?

– Ну, да! А что?

– Тогда я сейчас задам вам ещё один вопрос, но попрошу, когда будете отвечать, смотрите мне в глаза. Вас это не затруднит?

– Хорошо, спрашивайте, – Фрумкин пожал плечами.

– Вы бывали раньше с Корсаковой в сауне? Вдвоём?

Фрумкин захлопал белесыми ресницами и ответил:

– Нет.

Его ноги под столом, на которые смотрел в этот момент Дятлов, снова пришли в хаотическое движение.

Когда за Фрумкиным закрылась дверь, Дятлов откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Сейчас нужно просто посидеть вот так, ни о чём не думая, и подождать, пока новый фрагмент пазла встанет на предназначенное для него место. Как правило, на первом этапе следствия такие фрагменты легко выстраиваются в общую мозаику. В дальнейшем новые, а иногда и старые кусочки пазла образуют острые углы, выпирают из общей картины, и первоначальная мозаика часто рассыпается на отдельные фрагменты. Вот в этот самый момент дебют и переходит в миттельшпиль – самую трудоёмкую часть следствия. Приходится вновь подбирать комбинации элементов распавшейся мозаики, переосмысливать имеющиеся факты, добывать новые, и всё это для того, чтобы в результате получилось то, что составляет конечную цель миттельшпиля – Непротиворечивая Версия.