Сергей Банцер - Жалким быть просто. Мистический детектив

– Почему вы так считаете? – спросил Водянов.

– Потому что с красным дипломом мехмата университета.

– Да? Эге… – Водянов потёр пятернёй затылок. – Замужем?

– Вроде… Корзухину она сказала: «муж объелся груш».

Водянов задумался.

– Это ж что получается? – сказал он через некоторое время. – Если предположить, что бой-френд Корсаковой и эта секретарша тоже снюхались, что совершенно естественно, то… выходит, круг замыкается? Имеет место поголовное перекрёстное скрещивание офисного планктона? С учётом интересов?

– Ну, что-то типа этого, – пожал плечами Дятлов.

Водянов посмотрел на него и загнул мизинец, похожий на маленькую сардельку:

– Итак, что в сухом остатке? Секретарша-математик любит Топольского, ненавидит Корсакову и хочет замуж за Фрумкина, которому оказывает интимные услуги. Немолодой Фрумкин любит последней любовью юное математическое дарование и ненавидит молодого Топольского. Корсакова любит своего бой-френда, так похожего на негодяя Воропаева, ненавидит секретаршу и шантажирует Фрумкина, за которого тоже хочет замуж. Прямо любовь и ненависть! Есть такая книга, слышали?

– Нет, – Дятлов отрицательно помотал головой.

– У моей жены есть, – кивнул Водянов. – «Любовь и ненависть» писателя Гуго Карпентера. Коричневая такая. Она принесла её с собой, когда мы поженились двадцать пять лет назад, и читает её до сих пор. Подклеивает страницы скотчем, читает по ночам и, кажется, плачет. Однажды она сказала мне, что я хуже, чем дон Педро! Каково? Ест с моей руки двадцать пять лет, а я, оказывается, хуже дона Педро! Представляю, что за подлец, этот дон Педро! Я даже решил в книге посмотреть. Открыл на странице, где он говорит одной сеньорите, её Хуанита звали: «Вы не можете меня бросить, потому что я люблю вас!» Каков подлец, а?! В общем, я понял, Дятлов, тамошние распасы. Любили, ненавидели друг дружку и долюбились, что Корсакову нашу кто-то из них порешил.

Водянов откинулся на спинку кресла и стал опять загибать пальцы.

– Фрумкину выгода – фирма спасена, это раз. Жениться на Корсаковой не нужно – два. Если не будет наследников, а их у Корсаковой нет, то вся фирма, получается, только его – три. Ну, и не шантажирует никто – четыре. Да… Прямо целый пакет бонусов. Трудно удержаться, чтобы не сыпануть чего-нибудь в бокал компаньонке при таком раскладе… Смотрим дальше. Юному математическому дарованию выгода не меньшая – соперница упокоилась, бери Фрумкина голыми руками или там другими голыми местами. Там ещё жена у Фрумкина полуразведённая есть, да? Ей ведь тоже выгода прямая, не сбрасывайте её со счетов. Выходит, всем мешала Корсакова… Всем, кроме своего бой-френда Топольского. Вот он и есть тёмная лошадка… Такие иногда приходят к финишу первыми. И тогда многие на бегах срывают большой куш. В общем, я понял. Теперь я слушаю – чем я могу вам помочь, Виктор Павлович?

– На днях будет вскрытие завещания Корсаковой. У неё осталась большая квартира в доме старой постройки в центре города. Наследство от матери. Ну, и её права как соучредителя фирмы. Поэтому сейчас могут произойти самые разные события… с её долей в бизнесе. Я хотел бы посмотреть, что у неё там в компьютере. Только не в рабочем, она последнее время скрывала от Фрумкина свои сделки, а в домашнем. Но у неё квартира опечатана, плюс на охранной сигнализации.

– Как срочно это необходимо сделать? – спросил Водянов.

– Да хоть сегодня. Фрумкин может начать действовать уже завтра. Если уже не начал.

– Хорошо. Оформите ордер на обыск. Я подпишу наверху и договорюсь насчёт снятия охранной сигнализации на время обыска. Ключи от её квартиры есть?

– Да, они были в сумочке Корсаковой, – сказал Дятлов.

– Хорошо. Что ещё?

– Мне нужна распечатка трафика мобильного оператора по номеру Корсаковой. Восемнадцатого сентября. С семнадцати до двадцати одного часа. Входящие и исходящие звонки и СМС. Корзухин ходил туда с санкцией прокурора, но там нас втягивают в какую-то волокиту, в общем, не хотят давать. А это важно.

Водянов записал что-то в ежедневнике и сказал:

– Это сложнее. У них там свора юристов. Бездельники… Потребуется время. Если только кому-то прищемить там хвост… Я поговорю с ребятами из УБЭП 2 2 УБЭП – Управление по борьбе с экономическими преступлениями . У них должно быть что-нибудь на них. Я понял.

Двухкомнатная квартира Корсаковой располагалась в большом каменном доме, стоящем в тихом переулке недалеко от центра. Дятлов припарковал во дворе свои вишнёвые «Жигули» и, проигнорировав устрашающего вида древний лифт, поднялся по лестнице на третий этаж. Всего в десяти минутах ходьбы бурлил своей круглосуточной жизнью Большой Город, а здесь было неестественно тихо. Войдя в квартиру Корсаковой, он плотно задёрнул шторы и включил свет.

Человеческая душа – потёмки. Но всё же, что-то можно разглядеть. И проще всего это сделать, побывав в жилище человека. Дятлову пришлось бывать в разных квартирах. Он видел богато обставленные дома, которые прямо с порога источали холодную ауру неустроенности. Видел и иные, скромные с виду, которые светились тихим уютом и спокойствием.

Квартира Корсаковой была аскетична. Мебель явно недешёвая, но создавалось впечатление, что она существует как-то сама по себе, будто завезена сюда временно, постоять до тех пор, пока её не заберёт владелец. Монументальная люстра, свисавшая с неестественно высокого потолка, усиливала это ощущение. Дятлов выключил люстру и включил торшер, стоявший возле антикварного дивана. Ну и люстра!.. Может быть это даже хрусталь… А, может, какое-нибудь венецианское стекло. Вообще в таких старинных каменных домах, находящихся в тихих переулках недалеко от центра Большого Города, любят селиться люди с деньгами. Естественно, после евроремонта, установки бронированных дверей, кондиционеров, пластиковых окон и прочих аксессуаров, служащих признаками того, что жизнь удалась.

А вон и компьютер. Большой плоский монитор, компактный лазерный принтер, рядом факс, за монитором огромный искусственный куст папоротника – рабочее место деловой женщины. Дятлов устало присел на старинный диван. Забрать компьютер он всегда успеет. Сейчас нужно присмотреться к деталям обстановки. Некоторые из них обладают удивительным свойством иногда вдруг приоткрывать завесу, за которой прячется душа обитателя жилища.

В первую очередь это, конечно, книги на полках.

У одних это собрания сочинений классиков мировой литературы, подобранные по цвету и строго выровненные по ранжиру. Рядом с такими книгами становишься чище. Так считал Васисуалий Лоханкин. А почему бы и нет? Очень даже может быть. По крайней мере, после пожара Васисуалий спас из огня именно книгу, с которой, завёрнутый в белое марсельское одеяло, и пошёл к бывшей жене.