Валерий Худяков - Армянский излом

В иллюминатор заглянуло яркое солнце, Славин опустил шторку. Вскоре заполнился пассажирами весь салон самолета, и приятный голос стюардессы под аккомпонимент набирающих обороты двигателей, поприветствовал от имени командира и экипажа лайнера рассевшихся по местам пассажиров. Пристегнули ремни, и… на взлет. Славин закрыл глаза.

В полудреме, будто бы из далека, вдруг услышал он голос стюардессы, сообщавшей, что полет по маршруту Москва – Хабаровск подошел к концу. Дальше предстояло самолетом ИЛ-14 добраться до Сахалина, точнее до города Оха, города нефтяников, северной столицы острова.

…А вот и старая японская фанза, одна из трех, в которых расположилась база геологической партии, входившей в состав экспедиции двадцатого района. Руководство экспедиции находилось в Москве, на улице Марины Расковой, и еще там я устроился в эту партию сезонным рабочим, по рекомендации моего друга Славки Хныкина, до этого уже побывавшего в дальних экспедициях на полевых работах. Герман Саввич Ведерников, начальник партии, встретил приветливо.

– Познакомься с ребятами, Сергей, а завтра в маршрут, на полуостров Шмидта, точнее, на мыс Леверштейна, северную оконечность Сахалина.

Старый вертолет МИ-4, с закопченными от выхлопных газов грязно-зелеными бортами, долго кружился над безлесыми вершинами сопок, выбирая место для посадки. Сопку подыскивали в непосредственной близости от реки Томи, в долине которой были намечены поиски хромитов. Наконец, вертолет приземлился, и отряд во главе с начальником партии и геологом Женей Морозовым высадился на вершине сопки, похожей на лысину с оторочкой из трудно проходимого кедрового стланика. Пока разгружали вертолет, Герман Саввич с Женей решили спуститься к реке, присмотреть место для лагеря. Закончив разгрузку, мужики соорудили костерок, заварили знаменитый таежный чай с листом багульника. Леша Антошкин взял в руки гитару, поправил колки:

– «Поёт морзянка за стеной веселым дискантом.

Кругом снега, хоть сотню верст исколеси.

Четвертый день пурга качается над Диксоном,

Но только ты об этом лучше песню расспроси…».

Вертолетчики ждали Германа Саввича, он должен был лететь с ними обратно, в Оху, и уже нервничали, опасаясь, что не успеют вернуться до темноты на свой аэродром. Решили прогреть двигатель, уже завращался винт, как вдруг откуда-то снизу послышался выстрел из карабина. Через несколько минут из почти непроходимых зарослей кедрового стланика появились и, задыхаясь, подбежали к вертолету Герман Саввич и Женя.

– Грузите все в вертолет, – с трудом выдохнул начальник, – это не Томи, это река Орлиная, и дайте скорее мне чаю, пожалуйста.

Загрузили обратно всю амуницию, и вертолет, раскрутив свой могучий винт, снова поднялся над тайгой, унося отряд геологов к месту стоянки у реки Томи. Так начинался первый в жизни, поэтому, наверное, самый интересный, наполненный массой неожиданностей, полевой сезон будущего геолога Сергея Славина….

…А это уже год восемьдесят первый. Наша база в Шахтерске на южном Сахалине. Изучаем газоносность Сахалинского угольного бассейна. Оттуда лечу в командировку в Оху, нужно отобрать из нефтяных скважин три десятка проб нефти и газа и привезти их в Шахтерск. А дальше переправить в Москву, на изотопный анализ.

Вот и Оха. Те же три фанзы, стоят себе…, вокруг тот же забор. Как будто никуда и не уезжал. Сколько же лет прошло? Пятнадцать. А все те же деревянные тротуары со ступеньками на спусках, те же синие двухэтажные домики в Почтовом переулке, та же автобусная остановка и рядом большие железные ящики для мусора.

Коллеги в «нефтеразведке» любезно помогли с отбором нужных проб, и уже на пятый день я был готов к вылету в Шахтерск. Прямой рейс до Шахтерска сегодня уже улетел полностью укомплектованный, следующий только через неделю. Придется лететь до Александровска, а там пересесть на рейс Александровск – Шахтерск, который по расписанию вылетает через час после прибытия рейса из Охи. Согласен лететь так, какая мне разница. Пробы упакованы, звоню из гостиницы в аэропорт, спрашиваю, как оформить провоз в самолете нефтяных и газовых проб. Ответили, что можно без специального оформления, только надо предупредить на регистрации. Тут же сказали, что регистрация на рейс Оха – Александровск начинается через двадцать минут. Не позавтракав, мчусь в аэропорт и успеваю на регистрацию в последний момент.

Объявили посадку в автобус. Аэропорт новый, после регистрации ехать автобусом до старого летного поля минут двадцать. На регистрации моя очередь крайняя. Предупреждаю, что везу с собой в бутылках пробы газа и нефти. Дежурный сержант милиционер просит показать багаж и пройти с ним в другое помещение. Там он приступает к составлению протокола задержания и изъятия опасного груза. «Как же так? – говорю, – мне же сказали, что можно». «Мало ли что Вам сказали, опасный груз в самолете провозить нельзя. И все». «Как же быть? Мне необходимо эти пробы доставить в Шахтерск». «Это Ваши проблемы, а я не имею права пропустить. Выставляйте все Ваши бутылки на стол, я должен их переписать». Не торопясь, переписывает этикетки. «Слушайте, сержант, у Вас есть начальник здесь в порту? Позовите, пожалуйста, надо разобраться». Подумав, достает из-за пазухи рацию. «Товарищ капитан, здесь у меня нарушитель с опасным грузом, требует, чтобы Вы подошли». Минут через пятнадцать вошел в комнату капитан. «Что везете?» «Пробы нефти и газа», – отвечаю. «На регистрации предупредили?» «Конечно, предупредил», – говорю. Смотрит на сержанта: «Так какого же ты черта задерживаешь человека и вместе с ним весь рейс? Говорил же на инструктаже, „геологов с образцами и пробами пропускать без задержки“. Ну и балбес попался. Извините, гражданин, давайте, я Вам помогу упаковать, и торопитесь, Вас полный автобус пассажиров больше получаса уже ждет».

Пассажиры, конечно же, высказались, но это оказалось даже не полбеды, а вовсе ничего, по сравнению с тем, что последовало за всем этим. В Александровск наш рейс прибыл с опозданием ровно на час, когда самолет на Шахтерск только что улетел. Следующий рейс до Шахтерска через четыре дня. Чувствую, попал в капкан. «Как добраться?» – спрашиваю в кассе избы-аэропорта. «Из Тымовского, здесь недалеко, на южный Сахалин курсирует пассажирский поезд. Доедете до станции „Взморье“, пересядете на поезд до Ильинского, а оттуда автобусом часа три с половиной – четыре до Шахтерска». Сдаю билет, удерживают за опоздание на рейс. Подвернувшимся автобусом еду в Тымовское, на ж.д. вокзал, покупаю сквозной билет до Ильинского. Денег оказалось «в обрез». Сажусь в миниатюрный вагон японского поезда. Непривычно маленькие диваны, столики. Вспомнил, что не успел позавтракать, очень захотелось есть. С собой ничего нет, денег – ни копейки.