Майя Новик - Шесть дней Всемирного потопа

Хотела я было взвиться и сказать ему про то, что рожденный ползать не сможет даже на мотоцикле ездить, не то что летать, да передумала. И не то чтобы стало трусовато, но все же и про осторожность забывать не надо. До дома-то еще далеко. Но напряглась я зря, тут же на крыльце появился Алексей, который уже договорился о номере, а еще подошел водитель-дальнобойщик – расспросить про мотоцикл. Он оказался опытным мотоциклистом, и мы поговорили с ним, пока отвязывали вещи.

– Я здесь не в первый раз останавливаюсь, здесь надежно, охрана нормальная, а на этих, – он махнул рукой в сторону у́рок, – не обращайте внимания. Что вы хотите, город близко, ну и используют гостиницу как бордель.

Алексей поставил мотоцикл на платную стоянку для легковых авто, и мы пошли в гостиницу. В номере люкс кровать была убрана багровым покрывалом, на потолке сверкали зеркала. Смывной бачок был неисправен, струя из душа била в сторону. Белье оказалось несвежим. Мы поужинали шоколадом и минеральной водой, расстелили поверх покрывала спальники и сразу уснули. Кого-то, наверное, удивит, что мы так легкомысленно доверились совершенно незнакомому месту, но что поделать, после восьмисот километров дороги нам нужен был отдых…

Мы выехали дальше в семь утра, чтобы до полуденного пекла миновать ближайшие города – Красноярск и Канск. Это нам удалось, но дальше дела пошли хуже. Нет, я не о дороге. Хотя назвать дорогой то, что находится на границе Иркутской области и Красноярского края может только государственный чиновник в порыве особой любви к Родине. И называли, знаю, сама видела и слышала, и даже провоцировала их на такие разговоры, чтобы потом прокомментировать высказывания на страницах газеты.

Под колесами был песок, песчаный туман стоял в воздухе, оседал на куртках, капотах и бамперах. Волны желтого самума накатывали на нас с каждой проходящей фурой. Земля колыхалась под тяжестью грузовиков, а я плотно зажмуривалась после каждой песчаной атаки, чтобы уберечь глаза, но это не помогало: я не видела перед собой ничего, а уж что видел Алексей, не знаю, спросите у него. Мне почему-то кажется, что он тоже видел не многое, но этого хватало, чтобы удерживать высокую скорость.

– Неплохо идем! – сказала я на остановке. – Километров семьдесят в час, наверное. А то и восемьдесят. Это ведь не «Урал», да? Лучше?

– Да и на «Урале» я бы здесь так же прошел, – отозвался Алексей. – Просто ты меня все время тормозишь. Вечно плетешься позади еле-еле.

Ответить мне было нечего, и я заткнулась. В который раз вспоминать о своих страхах и падениях не хотелось. Говорено – переговорено. В общем-то, я с самого начала не отличалась храбростью при езде по гравийке. Нет, потихоньку, полегоньку я могла куда угодно доехать. Беда была в том, что другие мотоциклисты ждать меня никогда не хотели. По такой дороге я обычно ехала со скоростью в тридцать километров в час. И все. Точка. А вот так! А что хотите со мной, то и делайте! У вас получается лучше? Ну и прекрасно: езжайте быстрее! Езжайте лучше! Мне-то, блин, что с этого?

Именно поэтому мы с Алексеем и стали ездить вдвоем. Впрочем, я не покривлю душой, если скажу, что в последнее время ему здорово надоело меня ждать, и чаще я просто изо всех сил пыталась догнать его. Мне это редко удавалось, он уходил куда-то за поворот, а я, обезумев от страха, вцеплялась в руль и неслась, насколько позволяли подвески моего синего «Урала». Подвески были жесткими, и езда превращалась в пытку: сиденье лупило по копчику, зубы лязгали, но деваться было некуда, это была своеобразная расплата за остальные, более приятные дни путешествия.

Не раз и не два я думала о том, чтобы миновать эту часть дороги поездом или в кузове фуры. Но денег всегда бывало в обрез, и мне снова и снова приходилось покорять эту трассу, выслушивать насмешки дальнобойщиков и видеть демонстративное терпение Алексея.

Ему же любая сложная дорога доставляла удовольствие.

Сейчас «Ямаха» уверенно ныряла в цунами песка, и словно заправский серфингист, выныривала из песчаных волн с другой стороны. Я вдруг проваливалась вниз, потом меня подкидывало вверх, и мы вылетали из песчаного тумана на верхушке очередного холма, чтобы снова прыгнуть вниз…

И вдруг Алексей словно одеревенел. Сбросил скорость, перестал обгонять машины.

– Сцепление пропало! – крикнул он через плечо. – Не выключается! Тащи карту! Смотри, где мы!

– Давай остановимся! Ключи есть, посмотрим, что-нибудь сделаем! – заорала я в ответ, но он словно бы и не слышал.

С трудом я достала карту из сумки, закрепленной на багажнике сзади. Подняла стекло шлема, развернула сложенные листы.

– Скоро Тайшет! Еще километров тридцать! Давай посмотрим, что с мотиком!

Алексей отрицательно помотал шлемом и продолжал ехать, но прежней лихости как не бывало. Несмотря на то, что мы двигались в направлении дома, стало ясно: бесконечно это длиться не может, рано или поздно придется остановиться, чтобы заправиться или поесть. Может, лучше все-таки попытаться отремонтировать мотоцикл?

– Двигатель я вскрывать не хочу и не буду! – заявил мне Алексей, когда мы остановились посередине какого-то поселка, через который шла федеральная трасса. – Фиг его знает, что там с ним, со сцеплением!

– А может быть, это тросик?

– Да нет, не тросик, видишь, он рабочий, это внутри…

Я понажимала на сцепление, посмотрела, вздохнула. Тросик действительно был цел, рычаг двигался.

– Давай вскроем крышку двигателя.

– Ага. Щ-щас! Крышку снимем, наверняка порвем прокладку. Герметика у меня нет, со старой потечет масло. Это не дело.

– Что ж ты герметик-то не взял, чунча?

– А-а, кто ж знал… Я ж думал – он японский, он не ломается, – Алексей зло махнул рукой в сторону мотоцикла.

Надо было срочно придумать, что делать дальше. Помотавшись туда-сюда по улице, Алексей понял, что даже просто привлечь к себе внимание местных будет непросто: разгар дня, все на работе. Я была уверена, что он сможет отремонтировать мотоцикл, но он почему-то боялся японского двигателя, как огня, хотя в его навыках механика я не сомневалась ни на минуту. Я только недоумевала, почему он не верит в себя. Мы топтались возле запыленного бело-красного мотоцикла и не знали, на что решиться.

– Давай думать рационально, – наконец предложил Алексей.

– Давай. Ехать мы можем?

– Просто ехать? Можем. Я даже потихоньку переключаться могу.

– А с места как съехать?

– Я ж тебе говорил: не надо останавливаться!

Помолчали.

– С толкача? – наконец нерешительно спросила я.

– Ага… Один цилиндр в шестьсот кубов. Ты хоть представляешь, какой там стоит поршень? А какая компрессия?

Но мы все же попробовали, хотя результатов это не дало, наверное, проще было тащить за собой упирающегося осла.