Ирина Кэсседи - Самозванец

Она внимательно присматривалась к новому сотруднику, недавно переведенному в их московский офис. В целом он производил впечатление неглупого и любопытного человека, в прямом смысле любопытного. Она очень ценила в людях это качество – — любопытство. Именно им она извиняла его чрезмерный интерес к здешней мишуре, которая ее не только не привлекала, а даже раздражала, как раздражает хруст попкорна в кинозале, где показывают серьезный фильм, не давая сосредоточиться на главном.

Он был привлекателен внешне, по-русски сероглаз, по-американски высок и мощно сложен. Наверное, он был моложе ее года на два, на три, прикинула она на глаз, хотя, судя по щенячьему энтузиазму, буквально сочившемуся из него, может быть, и больше.

Ник определил ему временный участок работы – освещение культурной и светской жизни столицы, все более превращающейся в отдельное государство в государстве, со своим стилем и уровнем жизни, своими обычаями и традициями, своим отдельным правительством и дополнительными к общероссийским московскими паспортами, заветной мечтой любого немосквича. По крайней мере, так думали москвичи, ощущающие себя чуть ли не отдельным народом, стоящим на более высокой ступени развития, чем соседи. Незаметно втянув в свою орбиту территорию Ближнего Подмосковья, отгородившись Кольцом от остальной России и выставив посты, Москва по размеру догнала Бельгию, по численности населения – Италию, ничем не уступая, а то и перегоняя их по уровню благосостояния. Вместе с территорией мегаполис, как пылесос, всосал в себя самых энергичных, пробивных, одним словом, «дельных», как здесь любили выражаться, людей из всех уголков России. Однако, двери для неповоротливых уже практически были закрыты.

Москва стала огромным офисом по обслуживанию энергетических и соответствующих денежных потоков, но было похоже, что дальнейший набор сотрудников временно прекращен. Корпорация была укомплектована. Москва стала ощущать себя практически отдельной независимой страной, метрополией, питающейся, однако, от окружающих ее полуколониальных территорий и высокомерно принимающей это как должное.

За границы Москвы Денис еще не выезжал, ни разу об этом не заикался, и казалось, что и не стремился. Раду это удивляло, так это шло вразрез с его обычным любопытством, которому не было предела в отношении других тем, в том числе женщин. Что он был бабником, перестало быть секретом уже через пару недель, когда на сотовый телефон Дениса полился дождь звонков от новых подружек, которых Денис для удобства одинаково именовал «sweetheart 16 16 Дорогая, возлюбленная (англ.) ». Толстый Санчо открыто завидовал, зануда Ник качал головой, Серега одобрительно ухмылялся. У самой Рады по этому поводу чувства были самые смешанные.

У них сложились приязненно-безразличные отношения, которые по определению никогда не переходят ни во что большее. Раздражение, злость, соперничество, как ни странно, легко могут перерасти в любовь, потому что в основе этих не самых похвальных чувств все же лежит скрытый интерес к «объекту», который изначально занимает некое место в вашем сердце. Однако, ничто не лежит дальше от любви, чем приязненное безразличие.

Рада сама не знала, радоваться или огорчаться отсутствию интереса к противоположному полу – даже к самым элитным его представителям, – которое прочно с некоторых пор поселилось в душе. После крушения ее надежд на личное счастье с человеком, из-за которого она когда-то потеряла голову, она не просто не хотела, но смертельно боялась повторения истории, через которую уже прошла однажды. В своем сердце она уже похоронила и ту давнюю потерю, и свою любовь, для надежности взгромоздив на могилу неподъемный камень прощения.

Огорчалась она единственно потому, что пустота и покой в душе еще раз подтверждали ее вывод о себе как о перегоревшей лампочке: с виду целая, но на самом деле отработанная, бесполезная вещь. «Ну и пусть, так оно спокойнее, а прошлого все равно не вернешь», – так думала она про себя.

Сидя за столом и разбирая заказы на размещение рекламы – одна из ее обязанностей и вечная головная боль Ника, – она поглядывала на Дениса, стучавшего на компьютере за столом напротив в один из его нечастых присутственных дней, и внимательно прислушивалась к себе, екнет что-нибудь внутри при виде сексапильного экспата или нет. Не екало. И слава Богу.

В тот знаменательный понедельник Ник вызвал Дениса к себе в кабинет, едва тот успел переступить порог офиса, как обычно, немного опоздав. Он только что купил себе машину и теперь заново учился водить. Да-да, водить машину в Москве было чем-то сродни Формуле-1, скрещенной с развлекательным шоу «Езда без правил», потому что правила дорожного движения в Москве можно было вовсе не соблюдать при условии достаточной финансовой состоятельности. Достаточной, чтобы откупиться от постового. Поскольку постовые брали недорого, правила не соблюдал никто. Денису это даже нравилось, потому что щекотало нервы. Это было похлеще езды в Неаполе, где он раз попал в аварию из-за собственной ограниченности, остановившись на пустом перекрестке на красный сигнал светофора и спровоцировав, таким образом, аварию, как ему чуть позже объяснил эмоциональный неаполитанец, буквально нанизав свой видавший виды Фиат на Денисову Хонду, взятую напрокат. С места происшествия Денис едва унес ноги.

Сотрудники местного Рент-А Кар также заняли сторону земляка и никак не могли взять в толк, зачем же он все-таки остановился на пустом перекрестке. Происшествие вылилось Денису в крупную сумму. «When in Rome, do as the Romans do 17 17 «Когда находишься в Риме, поступай, как поступают римляне.» (англ., дословно; эквивалент в русском языке – «В чужой монастырь со своим уставом не ходят.») ». Иными словами, сам виноват, дурень.

Вывод Денис, однако, из злоключения сделал правильный и, поселившись в Москве, на всякий случай выбрал внедорожник: и уважения на дороге, и шансов уцелеть в ДТП неизмеримо больше, а «береженого Бог бережет», снова вспомнилась любимая поговорка бабушки.

Короче, московская жизнь открылась Денису еще с одной своей адреналиновой стороны, которую он радостно принял. Конечно, он не собирается давить пешеходов на перекрестке, как некоторые местные аборигены, этого ему не позволит воспитание, но игнорировать на трассах ограничения скорости – ей-Богу, в этом есть нечто привлекательное для настоящего мужчины, своеобразный мачизм, к которому, что бы там ни говорила политкорректность, так отзывчивы женщины. Помимо эмоционального удовлетворения, приобретение автомобиля дало Денису отличную отмазку для вечных опозданий на работу. «Трафик», – объяснял он Нику, даже если пришел на работу пешком.