Рутен Колленс - Светорожденные. Полымя

Я не могу допустить, чтобы моя звездочка пострадала».

Тогда она действительно верила в то, что мама оставит ее в растерзанном войною городе; в то, что они будут вместе ни смотря ни на что.

«Она ни за что на свете не пойдет на такой шаг, – убеждал голос. – Она отправит тебя подальше отсюда при первой же возможности, и не потому, что не любит, а, потому что любит больше всего на свете».

«Уйди прочь! – кричала она. – Ты ненастоящий и я не буду тебя слушать! Мы с мамой останемся здесь!».

Тогда Ольна не верила ему, но советчик, как всегда, оказался прав: через две недели после прихода Даура (или шестью днями позднее смерти семьи Гартарков) маленькую Оленфиаду оторвали от маминых рук и увезли в неизвестном ей направлении.

Язычки пламени потянулись к ногам, завихрились, принялись обжигать. Саламандры не с того ни с сего обезумели, и костер разросся до размеров исполинского очага. Ольну выбросило из воспоминаний.

– Туши его! Туши!

Элин взмахнула рукой и утихомирила строптивый огонь, оставив на месте его безумия черное пожарище.

– Чего это он? – заворчала малютка. Элин пожала плечами. Поведение магического огня сложно было предсказать и, уж тем более, растолковать.

Все четверо закончили с ужином. Последняя булочка с маком была доедена и последняя кружка чая – допита.

– Болота Полудима, – начал Фелиус, протягивая руки к утихомирившемуся огню, – возможно одно из самых опасных мест на Эйлисе. Кто бы мог подумать, что нас забросит сюда, а?

– Я знаю, кто бы мог, – съехидничала волшебница. Фелиус пропустил ее возглас мимо ушей.

– Для нас пока здесь безопасно, однако нужно быть начеку.

– Мы бы здесь и не оказались, выбери ты другой ход, – продолжила возмущаться Эльна.

– Другого у нас не было. Ближайший по прямой переход был в третях лимы под корнями златоцветного дерева в южном саду и вывел бы нас в авангорскую пивную « Свиной хвост », но до него мы бы добирались не меньше десяти тун.

– Ты шутишь, да? – недовольно заворчала она. – Выбирая между болотами, где нас готова сожрать не только топь, но и блудная темная нечисть, и вольным градом Дакоты, до которого, я надеюсь, еще не добралось войско Хедрика, ты выбрал – болота?! Да я бы потратила даже час, только чтобы оказаться подальше отсюда!

Святомира, наблюдавшая за обоими и ощущающая раскаленные порывы воздуха, мечущегося в ожидании нового неудержимого пламени, решила внести в спор свои поправки:

– Что плохого в том, что мы оказались не в вольном граде, а на болотах? Как по мне, здесь безопаснее всего. В Авангоре на нас бы охотились гардвики. Гардвики похуже всякой нежити, уж поверьте мне.

– Кажется, ты не совсем понимаешь устройство мира, Святомира, – подметила волшебница и хмыкнула на последних двух словах. – Авангор находится под попечительством алакса Дакоты, который, слава Гомену, все еще жив. Он бы не дал нас в обиду.

– Ты не можешь быть уверена наверняка. Я могу. Я точно знаю, что наше появление там принесло бы северу сплошные проблемы. Я бы не хотела, чтобы мирный люд пострадал.

– Ты же больше не провидица, откуда такая уверенность?

– Я ведь долгое время видела перед тем, как ослепла. За несколько видх до вашего прихода, я предсказала свое освобождение. В Авангор нам было нельзя. Мы не настолько ценны Видхи, чтобы ради нас она поставила на колени целые грады. Единственной душой, способной нанести непоправимый вред, была душа Хедрика, и теперь она осталась далеко позади. Мои сны вели меня сюда. Свое будущее я видела до этого момента. Наш путь был предрешен. Нежить не сунется в глубины болота, империи нас не достать, а темная нечисть не будет трогать нас.

– Не будет трогать? Это ты тоже видела в своих снах?

– Нет, но это ведь логично! Мы на земле духа-защитника!

Святомира посмотрела сначала на Элин, потом на Фелиуса. Оба отрицательно покачали головой.

– Я чего-то не понимаю? Разве болотный дух не должен защищать нас и все полудимские земли от порождений тьмы?

– Уже и не помню, когда духи так делали, – фыркнула волшебница. – Когда-то каждая душа подчинялась Мудрым: гардвики слушались – Пената 1 1 Пенат – один из Мудрых, хранитель гардвиков , оберегает жизнь каждого, начиная с его рождения и заканчивая смертью; , духи – Дайона 2 2 Дайон – один из Мудрых, хранитель унтвиков , следит за нечистью и нежитью, контролирует численность духов – пожирателей. . С приходом алакса ни того, не другого не стало, и вся нечисть и гардвики разобщились.

– Что это значит? – спросила Ольна, с трудом вникая в суть разговора.

– Это значит, что болотный дух вряд ли захочет защищать нас, – ответил Фелиус. – Он бережет свой мир от главенствующей нечисти и нежити, которая может навредить обитателям болот, но мы не те и не другие. Мы вообще чужие ему.

– Болотный дух? – заерзала Ольна, подымая глаза к Элин.

– Болотный дух – здешний хозяин, Ольна, – беззаботно ответила волшебница, мешая зеленоватый раствор в котле деревянной палочкой. – Он бережет болота от таких, как Хедрик, так же, как и дриады берегут леса. Когда-то болота по-своему были прекрасны. Болотный был добр, приходил на помощь в трудную туну. Сейчас он зол. Я чувствую ауру болот – она кровоточит. Каждая частичка ополчилась на нас и на иных гардвиков. Этому не нужно удивляться. Слуги алакса сбрасывают мертвых, отравляя все живое. Почва гниет, деревья погибают. Кто бы был рад этому?

С запада подул ветерок. Резко похолодало.

– А вдруг дух решит нас прогнать или еще хуже – убить? – выдохнула малютка и испуганно огляделась по сторонам.

– Не страшитесь, друг! – дружелюбно похлопал Фелиус ее по плечу. – Духи – хранители никогда не убивают. Болотный может спутать нам тропу, наслать болезни, затащить в гнилые пади, но убить – это не про него. Пока вы с нами, он, как и другая нечисть, вас не тронет.

Мыслитель растрепал волосы девочки. Ольна улыбнулась и решила поскорее сменить тему – уж больно ей было не по себе от всей этой темной нечисти:

– Твой посох, Фелиус, он не похож на обычный проводник магии. Во что еще он может обращаться?

«Он не похож на обычный проводник магии, – повторил голосок. – Ты так говоришь, будто бы встречала тысячи проводников и точно знаешь, какой из них можно назвать обычным, а какой – нет».

«А ты так говоришь, будто бы тебе нравится придираться!».

Ольна цыкнула на него и закрыла голову от чужеродных ей голосов.

– Я могу показать вам, хотите? – предложил Фелиус.

– Хочу! – всплеснула руками малютка.

Мыслитель приподнял посох и два раза ударил им по земле. Под тонкий всплеск искр он превратился в меч.

– Альвийский меч. Может срубить головы десяткам хранителей за раз, если, конечно, ударить с большой силой. Легок, крепок, прочен. Его не нужно натачивать. Он никогда не покроется ржавчиной, – Мыслитель подал меч Ольне. Девочка схватила его рукой и не рассчитала силы – меч с глухим звоном упал на землю. Элин тихо захихикала, колдуя над костром.