Ак – патр Чугашвили - Джекпот

– Голубая луна! Голубая луна! Как никто его любила…

Я отчаянно пытаюсь пробиться к своим, но это просто невозможно, десятки тысяч атлетов создают высокоорганизованный хаос, преодолеть который у меня не получается.

– Илюша? И ты здесь?

Я оборачиваюсь, и вижу свою школьную учительницу физкультуры. Она что, ещё жива? Ей должно быть лет девяносто, но нет, она выглядит так же, как и двадцать лет назад.

– Ну? Что ты стоишь, как хуй на именинах?

– Светлана Викторовна,…Что за выражения? Вы же никогда не матерились…

– Быстрее! Беги за мной! Сейчас найдём твой отряд.

Я бегу за ней, её движения легки и грациозны, у меня возникает ощущение, что она бежит, не касаясь земли ногами. Очень скоро я начинаю выдыхаться, чувствую покалывание в боку, и в этот момент мы оказываемся в месте, отгороженном бордовыми помостами, образующими букву «п», на верхней и боковых частях которой, расположились духовые оркестры. Одетые в чёрные смокинги, музыканты, свирепо надувая щёки, выводят какую – то балканскую мелодию, похожую на ту, что обычно звучат в фильмах Кустурицы. Прямо на земле, подложив левую руку под голову, на боку, возлежит полнотелая брюнетка. Она делает приглашающие движения правой рукой, я иду к ней, очарованный красотой сильного, аппетитного тела. Неспешным, ласкающим движением, я откидываю коротенькую юбку вправо, и чувствую, как у меня внутри всё сладко обмирает. У неё именно такие ноги, как я люблю – гладкая, атласная кожа, под которой играют сильные мышцы. Прекрасные, твёрдые на взгляд и на ощупь, идеально вылепленные икры, пленительно полные бёдра, эстетически выверенная линия перехода бедра в ягодичную мышцу…Очень тактично, медленно, пальцами правой руки, я отодвигаю в сторону невесомые, кружевные трусики, и нежно ввожу в неё указательный палец левой. Она закусывает нижнюю губу, и со стоном закатывает глаза. Оркестр убыстряет ритм, бухают ударные, духовые завывают со скоростью пульса. Брюнетка оттягивает платье на груди, освобождая розово – белых близняшек. Я сжимаю зубами сосок правой груди, вызывая второй сладкий стон незнакомки…

– Илюша! Прекрати немедленно! Что ты себе позволяешь? Это же Нина Ивановна из окружного департамента образования, она инспектирует наше сегодняшнее мероприятие, а ты… Как тебе не стыдно! Сейчас же одень на Нину Ивановну трусы! Не позорь наше ГБОУ!

– Я не уроню престиж нашего ГБОУ, Светлана свет Викторовна! Наоборот! Наш рейтинг вырастет! Он уже растёт! Я это чувствую!

Я мягко ласкаю клитор мадам инспектора круговыми движениями большого пальца правой руки, не забывая совершать поступательные движения внутри её пленительного лона пальцами левой. Она прерывисто дышит, и крепко держит мою левую руку, не позволяя мне остановиться, и прервать процесс. Оркестр играет триумфальный марш из «Аиды», инспекторша подносит губы к моему уху, и чуть слышно шепчет – главной задачей нынешнего момента, является развитие личностных компетенций учащихся…ооо, также надо обратить внимание на формирование у них чувства патриотизма и…оооо!

Очень тактично, с полным уважением к занимаемой должности, и статусу, я ввожу в неё свой дивный член, оркестр наяривает раммштайновскую Du Hast… противная трель телефонного звонка вырывает меня из этого волшебного сна. Я сажусь на кровати, откидываю одеяло, на вздыбленных трусах расползается тёмное, быстро увеличивающееся в размерах пятно.

– Алло?

– Это Задовский. Ты работаешь?

– Я? Вчера работал в Жуковском, сегодня ещё не знаю…кремов не хватает…надо в офис заглянуть…

– Какие крема? В зале игровых автоматов работаешь, или нет?

– Ааа…нет, не работаю…

– Хорошо. Завтра выходи на смену. Зал у станции метро Бибирево. В восемь утра. Вопросы?

– Как его найти?

– Найдёшь. Над ним наша вывеска, большая, красивая, издалека видна.

Я бросаю телефон на прикроватную тумбочку, из – под одеяла выглядывает мятое, красное лицо жены.

– Козёл! Десять лет женаты, трое детей, а у него поллюции! Кого на этот раз оттрахал? Директрису? Завуча? Может уборщицу?

– Проверяющую из департамента.

– О! Растёшь! Карьера идёт в гору! Министерство образования на очереди! Ты когда семью кормить будешь, урод?

– Завтра начинаю…

– «Начинаю» – передразнивает меня она, – пока что, больше кончаешь, дебил! Трусы переодень, перед детьми стыдно!

3.

Переполненная маршрутка исторгла меня из своих недр. Отряхнув оттоптанные ноги, и помассировав отдавленные бока, я пошёл по направлению к большой, трёхцветной (зелёный, жёлтый и красный – цвета компании) вывеске. Павильончик располагался южнее станции метро. Небольшое, обитое грязно – серым сайдингом здание, с синей кабинкой биотуалета сиротливо прижавшейся к правой стене. Параллельно располагался павильончик компании – конкурента (красно – синяя эмблема), за ней продуктовый магазинчик, затем станция метро. Помассировав переносицу, я открыл дверь в помещение, висящие над дверью колокольчики издали полузадушенное, жалобное позвякивание. Высокий смазливый парень в коричневой жилетке с логотипом компании на правой груди, нехотя встаёт с высокого (похожего на те, что бывают в барах) стула, – Закрыто! Через сорок минут приходи, сейчас пересменок. Слава! Какого…дверь открыта? Хочешь, чтобы нас всех угрохали тут?

– Я не игрок, я – оператор, мне позвонили,…сказали выходить на смену…

– Ааа, ладно… здорово, меня Андрей зовут! – он протягивает мне руку, ладошка у него вялая, и влажная.

– Илья.

– Слушай, короче…жилетку мою не бери, езжай в офис, получи свою,…а то, как не придёшь, вся жилетка в перхоти…не хватало ещё псориаз подхватить…лады?

– ?!

– Чего молчишь? Хорошо? Хорошо. Вот и славненько! – обращаясь к кому – то мне невидимому мне, он продолжил начатый до моего прихода разговор – о чём я говорил? А! Так вот, ты же знаешь, я живу в одном доме с Киркоровым, еду я в прошлый раз со смены, окна открыты, музыка включена на полную, влетаю под арку (у нас въезд во двор через арку), а там толпа фанаток, бросаются к моей машине, визжат, рвут на себе одежду, голые груди, животики, экстаз!

– Чего это они? – откуда – то справа, из полумрака выступает девушка потрясающей красоты (распущенные светлые волосы струятся по сильным плечам, широко открытые глаза с ослепительно белой склерой, и ярко – голубой радужной оболочкой, ровный аккуратный нос, и полные, манящие губы довершают картину).

– Как чего? С Филей меня перепутали! Не поняла, что ли?

– А! Вон оно что – она равнодушно скользнула по мне взглядом – Андрюш, чего мне делать – то?

– С чем?

– С Вовой… я больше так не могу, у меня маленькая дочь, мужа нет – она томно потянулась, выпятив внушительную грудь – я одинокая, работающая девушка, а он каждую смену недостачи устраивает, я Серёже скажу, пусть убирает его, или я увольняюсь! Не могу терпеть больше!