Таня Сербиянова - Прикольная. Роман-предупреждение

Я еще тому удивлялась. Как это? Как могут меня, к примеру, насиловать, если я не хочу? И я ей такую выдала реплику, в оправдание своей правоты.

– Нет! Как говорится, сучка не захочет, кобель не заскочит! Так, кажется, говорят?

– Слушай, – распалялась она, явно не разделяя мою точку зрения, а это она, так свою распущенности оправдывает, говорила себе я, – ты вообще, ничего не понимаешь…

– Да все я прекрасно понимаю! Просто ты пытаешься передо мной оправдаться!

– Ты так считаешь?

– Да, я так считаю, и я просто уверена, что если я не захочу, то меня никто не заставит этим заниматься!

– Да, тебе хорошо рассуждать, когда ты еще ни разу с этим не сталкивалась…

И не успела она закончить фразу, как вся напряглась, а потом…

– Слышишь, сюда менты на козле едут!

– Что? На каком еще козле? Сама ты коза! Ну, что ты вскочила, сиди! Вот увидишь, ничего они ни тебе и мне не сделают! – сказала и крепко схватила ее за руку…

Она дернулась и попыталась вырваться, но я ее сгребла и даже повалила на скамейку, прижимая к сиденью всем телом, и со смехом ей пригрозила.

– Лежи и не дергайся! – победоносно воскликнула, все сильнее прижимая к сиденью.

– Дура! Господи, как же ты еще дура! Пусти! – заорала она, но я, так и продолжала…

Ментовский Газик выскочил внезапно из-за кустов и встал перед нами как вкопанный.

– Так, что это тут у нас? – говорил высокий и довольно упитанный милиционер, выбираясь из машины. – Петро, ты посмотри, что происходит? Бабы совсем обнаглели и уже среди бела дня и прямо на лавке, в общественном парке, ты посмотри, чем они тут занимаются… – А следом, грязно ругнулся, давая определение тому, что, по его мнению, происходило между мной и бомжихой…

Естественно, я тут же выпустила руки бомжихи.

Кстати, довольно грязные, брезгливо отметила, и еще от нее исходил какой-то довольно неприятный запах…

И как только я отпустила ей руки, так она вывернулась ящеркой и попыталась скрыться, перепрыгивая с одного маха через спинку скамейки… Ну и прыть! – только успела подумать о ней пренебрежительно…

– Стой, Шушера! – заорал на нее сержант, а здоровяк, успел – таки, буквально за два прыжка догнать ее и повалить наземь – ударом ноги, словно бы как футболист на поле, подкатом, так, кажется, у мужчин этот прием в футболе называется?

Она с размаха шлепнулась на землю и тут же взвыла!

– Я ничего ей не делала! Ничего!

И пока на нее наваливался милиционер, скручивая назад руки, она все твердила…

– Мы просто сидели и разговаривали! Просто! Поняли вы, козлы?!

– Смотри – ка, Петро, как Шушера заговорила? Да и кто бы подумал, из нормальных людей, что такая вот городская будет просто так трепаться с какой вонючей бомжихой… – А потом, оборачиваясь ко мне…

– Документы, девушка, приготовьте!

– Какие еще документы, – пытаюсь оправдаться, – все мои документы – дома!

– Вот как? Ну а адрес, позвольте узнать…

– Ничего им не говори! Молчи! Не давай им… – но глухой звук удара заставил меня вздрогнуть, а ее замолчать на некоторое время.

– Так, тащи сюда Шушеру. Сейчас мы очную ставку вам обеим устроим… – говорил второй и как я поняла, это его начальник, с сержантскими полосками на погонах.

– Что, значит, устроим, – все еще соблюдая видимое спокойствие, пытаюсь нормально с ними поговорить. – Какую еще очную ставку. Мы и так едва с ней знакомы…

А ее уже подтянули и плюхнули на скамейку, при этом ей уже и руки скрутили за спиной. Она лежит и тупо, как-то совсем безразлично, запуганно и отрешенно смотрит на меня.

Теперь все сосредотачивается на мне, как я поняла…

– Так, ну и что же это все обозначает… – как-то теперь и совсем не по-доброму тянет сержант, присаживаясь рядом со мной и нагло меня разглядывая… – Вроде бы приличная барышня,… а сама, значит, с Шушерой… И где? На нашем участке!

Я попыталась что-то сказать, но упитанный гад сблизился и, не слушая, неожиданно заорал на меня матом…

– Что глядь? Попалась? Что я тебе говорил, Коля? Кто эта Шушера? А ты мне все нет, нет, она не такая… Я же говорил тебе, что она и мужикам дает и бабам!

– Нет! Никаким бабам!

– Замолчи лесбиянка! И опять очень мерзко и грязно матюгнулся.

– Ну, а ты… – теперь уже в его словах я услышала самую настоящую угрозу… – Ты кто? Какого …., назвал мужской орган, – ты лезешь к ней? Тебе что, других глядей мало? На бездомных баб потянуло? Ну, говори, кто такая, откуда сюда прикатила?!

– У сука, убью! – внезапно закричал упитанный, подскакивая ко мне…

Я и опомниться не успела, как моя голова внезапно дернулась и сильно откинулась назад.

Удар был не так силен, как я оказалась к нему не готова. И потому у меня… Что называется, шарики за ролики и я… Все! Мелькнуло, это конец, а следом боль…

А между тем события принимали нешуточный разворот….

Все попытки привести в сознание девушку не увенчивались успехом и только после того, как сержант, прислушался к ее сердцебиению, он наконец-то опомнился и заорал…

– Петренко, глядь! Сколько раз я тебе говорил – не ширяйся, не ширяйся ты перед дежурствами! Ну и что я сейчас должен делать? Ну и что ты молчишь, урод?

– А, может, ей скорую, – промямлил Петренко.

– Скорую, скорую… А, что потом? Что ты станешь объяснять родителям и начальству? Что ты не хотел, и она сама, случайно, нарвалась на твои кулаки? Наверняка у нее есть и мать, и отец… И одета она прилично… Слушай, Шушера, а может, ты ее знаешь? Кто она, где живет, подскажи, милая…

Но Шушера зло молчала… А потом как опомнилась и стала им орать…

– Так, вам и надо дебилы! Вы только и можете, что свои хвосты мне под нос подносить, на большее вы уже неспособны! А как дело запахло жаренным, так вы ко мне… Нет, гады! Вы, как были ментами, так и остались – козлами! Так навеки и останетесь и пусть вас сажают… Нет, таких как вы не сажают… Теперь вы сами выпутывайтесь и я вам ничего не скажу!

– Петренко, дай ты ей денег!

– Какие деньги, товарищ сержант, ведь мы только-только как выехали на дежурство…

– Не возьму я никаких ваших денег! – снова орала Шушера, – да, чтобы вы – издохли, сволочи, чтобы ишаки в любовниках появились у ваших жен, чтобы…

Петренко и на этот раз тихо и нежно приложился к ней и она замолчала…

– Так, Петренко! Ты совсем спятил? Нет, таких, как ты, надо гнать из наших органов поганой метлой! Ну, что ты делаешь, что ты делаешь… Мало тебе одной жертвы так ты…

– А может вызвать архангелов? – сказал Петренко и как-то по-идиотски застенчиво улыбнулся, пожимая плечами… Мол, мы уже ничем ситуацию не поправим.

– Каких, нафиг архангелов? – грязно матюгается сержант. – Где ты видишь тут жмуриков? Это же девочки, Петренко, девочки!

– Нет, товарищ сержант я все понимаю, что у вас свои дочки… Но это же человеческие отбросы? Это же лесбиянки, а они хуже глядей! Нет, как хочешь, Коля, а я вызываю архангелов и потом… – оглянулся, как будто – бы кто их еще мог видеть и слышать, и продолжил, подойдя к сержанту вплотную…