Ирина Щеглова - Йоха

Только жене его все это не занравилось очень. Она же натерпелась не меньше его. Вроде в тяжелое время вместе были, а тут не при делах оказалась. Заскучала бабенка и себе лечиться кинулась, личную жизнь устраивать. Так-то вот жизнь складывается.

Тут мужик за голову схватился. Сам-то жить привык свободно. Он туда, он сюда: баба гуляет, деньги нужны на детей, бюджет трещит по швам, не до представлений ему стало. Опомнился. Жену свою отпустил, Бог ей судья.

И пошел мужик работы искать. Опять его Господь не оставляет. Нашлась работа. Денег не много, но на жизнь хватает.

И женщина новая подоспела; как раз такая, чтоб спасать. Вот они друг друга и спасли. Две бедовые головушки, у ней не сладко, и у него не лучше. Детей вместе собрали и еще одного ребеночка родили себе – сыночка общего. Такие вот, отчаянные. Наш-то мужик и тут отличился. Он роды-то у жен своих сам принимает, детей сам содержит, почти как пророк библейский: «… Авраам родил Исаака…».

Так и живут: Сам с хозяйкой, да дети, да мама, да кошка, да еще прежняя жена немножко. Говорят, что счастливы. Еще девочку хотят родить. Ну, дай Бог им здоровья!

Федор родил еще одну дочь, ее назвали Натальей. Теперь у него пятеро детей.

Рыжий Сашка поливал бензином ободранный капот, чиркал зажигалкой и орал:

– Помада, девочки! Помада!

Йоха с Владой стояли рядом, ржали и «изучали новую систему продаж»; они еще не знали, что на ближайшие три года, это станет их основной профессией.

– Мало того, что они проспали, – посмеиваясь, рассказывал Денис, – так я тоже проснулся и смотрю на часы. До вокзала им ехать, как минимум 40 минут. Ну, думаю, все! Но молчу, зачем расстраивать людей. А они тусуются, кофейку попили, что-то в сумках перебирать стали. Молчу. Так они, представляете, на дорожку покурить сели! – тусовка заржала.

– Ну, не опоздали же, – заметил Йоха.

– Ага, на сколько поезд задержали? – спросил Денис.

– На 15 минут, – сообщил Йоха.

– Ради вас конечно?

– А ради кого же еще.

В то лето вообще все находились. Сначала Наташка с Юркой нашли Йоху с Владой, на нудистском пляже в третьей от Орджоникидзе бухте. Потом неизвестно откуда пришел Матроскин, в мокрых красных шортах, и подаренных кем-то концертных туфлях – единственной обуви, которая у него была.

Совершенно случайно были обнаружены Сенька с Гариком, среди хиппи, на «зеленке».

«Авось» снова собрался.

Йоха сидел на каменном карнизе и болтал ногами. Далеко внизу шумело море, Йоха видел спины охотившихся чаек и воображал себя героем, достигшим Крыши Мира.

– Который час? – обрушилось на него сверху. Йоха вздрогнул от неожиданности и задрал голову к небу. Над горой, над миром, над морем, над Йохиным карнизом и спинами чаек плыл параплан.

– Я счастливый! – крикнул в ответ Йоха, вскочил на ноги и понесся с горы огромными прыжками, рискуя сломать себе шею.

– Йо-хо-хо! – орал он на бегу, задыхаясь от пьяного, соленого ветра, распирающего легкие.

– Я лечу-у! – кричал он ветру, и ветер согласно ревел в Йохиных ушах.

Борьку не хотел никто, но все были уверены, что он их обнаружит, разговоры на эту тему возникали постоянно, дух Борьки незримо витал над «Авосем»

Это произошло в день отъезда. Был объявлен финальный заплыв на камни. Борькин подвиг хотели повторить, что ли? Поплыли все, кроме Матроскина, который плавать не умел и остался плескаться на мелководье, Юрки, который лег спать, и Калининой, она вообще воды боится.

Борька вошел в маленький лагерь. Он чувствовал. Он покрутил головой и увидел незнакомую девчонку.

– Вы не подскажете? – вежливо обратился Борька к девчонке.

Та испуганно вздрогнула и поползла в палатку. Борька постоял немного, недоуменно пожал плечами и ушел дальше по побережью.

Так уж вышло, что Борьку любили все меньше и меньше и в конце концов любить совсем перестали.

Времена, когда Борьку кормили на халяву и селили бесплатно на всевозможные «вписки», прошли.

Борька стал невостребован. Первое время он вообще не понимал, что происходит, почему нет общего котла, почему ему кидают предъявы на оплату квартиры и телефонных разговоров…

В один прекрасный день Борька оказался как бы в пустоте, ему объявили негласный бойкот, и он остался один в огромном подвальном помещении без денег и пищи.

Сначала он посмеивался, воспринимал все происходящее, как детский сад.

– Куда они денутся, – рассуждал Борька сам с собой, – я переживу, мне-то что. Ведь я прекрасно понимаю смысл происходящего, а они – нет. Я без них могу. Я вообще все могу. Я уже стал тем, кем стал – воином духа! Воин духа не думает, он берет. Он берет то, что ему необходимо. Он самодостаточен, он одинок, такова его миссия. А все эти человечки вокруг, они созданы только для того, чтобы удовлетворять его – Борькины потребности. Следовательно, ничего страшного не происходит. Они нуждаются в нем, единственном и неповторимом, надо только подождать…

Он ждал… Он рисовал себя маслом, на забытом кем-то холсте, чужими красками…

Он пел песни, сам себе…

Иногда он ходил на промысел – к ближайшему метро. Там он сбивал немного денег, играя в переходе на гитаре…

Но денег давали все меньше.

Тогда Борька стал ходить по знакомым и знакомым знакомых. Но, странное дело, чаще всего хозяев не оказывалось дома, а если и оказывались, то кормить Борьку не спешили, а спешили от него отделаться…

Борька стал сдавать. Он обижался на жизнь и жалел себя, вспоминал о брошенном институте в Орле, презирал Йоху и в то же время постоянно звонил ему, а после звонка трусливо молчал в трубку.

В конце концов, он просто удрал к родителям в Воронеж, где тихо отъедался и приставал к Ярославе.

Ярка с трудом терпела попрошайку Бориса и никак не велась на его мужские достоинства.

Вакуум все плотнее смыкался вокруг Бориса.

Тогда, летом 97, он предпринял последнюю попытку. Борька отправился в Крым, ловить этих глупых человечков, которые его, Борьку не любили, в их глупом лагере «Авось».

Борька провел разведку, пытаясь вычислить место стоянки. Но ему никто ее не выдал, даже Юркина мать.

Собрав кое-какие обрывочные сведения, Борька составил для себя примерный регион поиска и, прибыв в Коктебель, принялся прочесывать побережье. Он был методичен и упрям, но его поиски не увенчались успехом. Он прошел через лагерь, даже не подозревая о том, что нашел тех, кого искал.

После такого фиаско, Борька вернулся домой, быстро оформил документы и укатил в Европу.

Воин духа стал повторяться.

Случайностей не бывает. Но то, что произошло с Ярой вполне можно считать случайностью. По крайней мере, она сама так считает.