Иван Петров - Нарги. Социальная утопия

– Ну, что ты сынок, в любом деле практика нужна. С первого раза и автобус хорошо не поведешь, да что там автобус, даже козу не подоишь, как надо!

– С вами не поспоришь, но если уж с девчонкой-дуркой не смог, то теперь и вовсе боюсь опозориться. Не оправдать, так сказать, доверие.

– Вах, вах, Юрочка, я ведь не дурка-неумелка, со мною все получится. Уж за двенадцать лет жизни с мужем умею настроить мужчину, есть свои приемы. Я, не подумай чего, не развратна, как русские девки. Просто когда долго живешь с водителем кое-чему приходиться обучиться, кое-что и освоить. Понимаешь, они ведь целый день на своем хозяйстве сидят, на что оно потом пригодно? Все помятое, взглянуть страшно! – Закончив мысль, Нияра взяла вторую простыню и, укрыв ей свою голову над промежностью юноши, принялась за работу, которую кое-как освоила в супружестве с водителем.

Со стороны могло показаться, что женщина, стоя на коленях, ингалируется над чайником, но Юрка прекрасно ощущал самой чувствительной частью своего жиденького тела прикосновение драгоценного металла зубов Ашотовой супруги. Он, конечно, наврал ей про первую и единственную неудачу в своей половой жизни.

Первый опыт был подарком бати и дяди Андрея на его шестнадцатилетие. Мужчины взяли парня с собой в сауну, чтобы якобы отметить день рождения в чисто мужской компании. Юрка, ничего не подозревая, разделся и зашел с ними в парную. Вдруг, минут через пять, когда жар начал расползаться по всему телу и стало трудно дышать, дверь парной приоткрылась и на пороге возникла голая блондинка.

– Вот, Юрий, это наш с батей подарок тебе на шестнадцатилетие. – Дядя Андрей взял девушку за руку и втянул в тесную парную. Отец тоже встал и взял ее за другую руку.

– Сынок, – продолжил отец, – пора тебе становиться мужчиной, Гайдар в твои годы полком командовал и трахал белогвардейцев. Эту девочку зовут Света, она проститутка и пришла поздравить тебя, а в качестве подарка позволит себя отодрать по полной программе, куда захочешь. За все наперед уплочено. – С этими словами руки вокруг юноши замкнулись, и хоровод затянул разноголосно: «Хеппи безде ту ю».

После того как Юрка обрел и несколько раз подряд закрепил свой первый мужской опыт, все сидели за столом и лакали дорогое холодное пиво. Мужики весело расспрашивали Светку о подвигах последователя Гайдара. Та, изображая поддельный ужас на лице, жалобно лепетала:

– Да что, вы сами не видите, всю задрал, утромбовал, внутри все огнем горит. Юрка ваш просто молоток, так отмолотил меня, что теперь пару дней не смогу работать. Требую компенсации временной нетрудоспособности!

Все дружно хохотали, и мужчины по очереди сходили с Юркой в парную, а Светка уже не парилась.

Нияра прервала воспоминания юноши, вынырнув из-под простыни.

– Уф, совсем задохнулась. – Женщина с красным потным лицом тяжело дышала. – У тебя уже все в норме, или хочешь еще, понравилось?

– Хочу, очень понравилось! А можно еще?

Жена Ашота улыбнулась, победоносно взглянула на юношу и вновь нырнула под простыню. Все же для женщины очень важно нравиться мужчинам, и особенно тем, кто значительно моложе ее.

«А неплохо тянет, – подумал Юрец, – не хуже Наталки-давалки». Наталка образовалась в его жизни вскоре после крещения проституткой. Она училась в соседней школе на три класса младше и уже входила в компанию его новых друзей. Щуплая малолетка, не таясь, курила на переменках и, как потом выяснилось при более тесном знакомстве, любила пропустить бутылочку некрепкого пивка со вкусом лайма. В этом возрасте некоторые девочки думают о мальчиках постарше и, встречаясь с ними, парят на крыльях «взрослой» любви, подхваченные ветерком сексуальных грез невзрослых мужчин. Пять-шесть парней, среди которых был и Юрка, скидывались на Наталкин бутылек и почти каждый вечер пускали девчонку по кругу, а если после обильной пивной отрыжки хотелось любви еще, то и по второму-третьему до самой полуночи. Парни знали, что по любви любовь всегда дешевле, чем за деньги, и никогда не дороже бутылки пива в складчину. После оргии все расползались по домам, и здоровый ночной сон к утру восстанавливал пресыщенные пороком тела.

Разомлев от хитростей семейной жизни Нияры, Юрка чуть было не вышел из роли, и его руки инстинктивно, привычным движением обхватили голову женщины, чтобы одним резким движением насадить ее до самого паха и насладиться звуками рвотных позывов, но он вовремя собрал волю в кулак и ласково погладил накрахмаленную материю, чем немедленно вызвал ответную реакцию в виде учащенных причмокиваний под простынею. Дело шло к разрядке.

– Тетя Нияра, достаточно! – наиграно взмолился парень. – Мне уже тяжело противопоставлять свою волю вашей заботе, боюсь сделать вам неприятно во рту.

– Сынок, хороший ты мой! – Женщина распрямилась, и упавшие на пол ткани обнажили перед Юркой всю ее красу. – Иди, ложись на меня!

От увиденного напряжение спало почти до критических значений. Лицо женщины излучало приветливую улыбку, но ее многослойное тело – лишь отвращение. Она была похожа на мягкую игрушку – матрешку с широкой шеей, огромной грудью, раздутым животом и массивной попой как сзади, так казалось и спереди. Широко разведя изъеденные целлюлитом бедра, жена Ашота легла на кушетку, открыв взору юноши синюшно-коричневую промежность, покрытую густым лесом жестких волос с обильной проседью по центру, и протянула в его сторону свои пухлые бритые ручки:

– Ну, иди, мой мальчик, иди – уже можно!

Ком тошноты застрял в горле. Подобные ощущения Юрка испытывал и раньше, но только после распития паленой водки с не менее паленым вином в одном стакане. У него впервые появилось сострадание к водителю-наставнику: «Бедный Ашот, как он может вообще ее трахать?» Но ненависть в любом человеке всегда сильнее сострадания.

– Еще стесняюсь немного, вы, пожалуйста, вставьте его сами в себя, – и Юрка, смущаясь, показал взглядом, что и куда надо вставить.

Его слова возымели эффект, и кавказскую женщину бросило в жар стыда. Одно дело трогать это под простыней или в полной темноте, как с мужем, когда никто ничего не видит, и совсем другое – впихнуть штуку этого мальчика на глазах у всех, как актриса, шлюха в фильме, который однажды принес Ашот. Нияра тогда долго ругалась, называя его маньяком развратным, говоря, что в ее гнезде не место извращениям, что здесь дом его детей, а не публичный дом, и надо думать головой, а не другим местом, какие фильмы можно смотреть, а какие нет. Она была твердо убеждена, что женщина рождена рожать детей, и неизбежное удовольствие, которое получает муж при сексе, является просто небольшим подарочком за его отцовский труд, для нее же самой секс – это чисто техническая сторона зачатия, и наслаждаться этим процессом так же безнравственно, как и мастурбацией. Только большая дружная семья – высшая радость, огромное наслаждение и истинный смысл порядочной женщины. Юрка закрыл глаза и, как слепой котенок, стал тыкаться в волосатую миску Нияры, нарочно промахиваясь мимо раскрытого отверстия главным образом в клитор женщины, чем еще больше смутил ее.