Игорь Соколов - Метафизика профессора Цикенбаума

– Но как он допустил, – спросила дева, —
Саму возможность нам себя изничтожать
И по лучам перетекать в другое небо,
Едва почуяв сердцем благодать?!…

Цикенбаум только грустно улыбнулся
И в деву снова сладостно проник,
Слова исчезли – в яркой вспышке чувства —
Мысль не мог произнести язык…

Так Цикенбаум доказал блаженной деве,
Что вместо истины дано нам естество,
Даже в цветах на самом пышном древе
Мир постигает сам себя через него…

А как же быть с материей, что длится, —
Спросила дева, заходящая в Оку…
– О, как же говорлива ты, блудница,
Сейчас я вновь тебя пространством облеку…

И ты узнаешь, что испытывает птица,
Я в небеса тебе взобраться помогу…
Они в волнах Оки нашли единство,

Их цель была заранее ясна,
Пережить пожары и бесчинства,
Пока их трепет берегла весна…

Цикенбаум спал на ветке словно птица,
Луна с нежностью пронзала небеса,
А на нем качалась чудная девица
И две луны дрожали у нее в глазах…

Эта жизнь как будто сказка снится,
Цикенбаум думал, чувствуя ее,
Из звезд глядели прожитые лица
И занавешенное Смертью бытие…

Любовь плутала по листве как по страницам,
С девицей быстро написался их роман,
Но до сих пор она на нем и страстно тщится
Проплыть насквозь божественный туман…

И глубиною Цикенбауму раскрыться,
Чтоб он вкусил с ней сладостный дурман,
А она очаровательной блудницей
Обрисовала чудеса прелестных стран…

Так трепетали двое на тончайшей ветке,
Вкушая в небе восхитительный порыв,
В безумном лоне зарождались детки
И с наслажденьем криком Вечность известив…

Они сорвались в солнечное утро,
И оторвавшись мигом от земли,
Вдруг ощутили, как Господь их мудро
Снабдил целительным дыханием Любви…

Цикенбаум сбегает от девы
И бросается пьяным в Оку,
И держась за плавучее древо,
Окунается с чувствами в тьму…

И опять глаз на небо бросает,
В ночном небе все та же луна,
И на береге дева рыдает,
Цикенбаум живет внутри сна…

Ангел странный людей водит стаю,
То по небу летят, то плывут,
Дева тоже вроде святая
Раскрывает свой чудный сосуд…

Цикенбаум пьет юную деву,
То ли люди, то ль тени людей
Вслед за ангелом рвутся на небо,
Пронося мимо много вещей…

Поцелуи, объятья, картинки,
Лоно – древо в союзе Любви
И трескучее пенье пластинки
С облетающим прахом вдали…

Цикенбаум объял свою деву
И молитву в Оке прошептал,
И зажглось снова лоно и древо,
Вмиг сливаясь в один идеал…

Сотни странных похожих столетий
Из лучей звезд глядели на них,
В каждой капле кричали им дети,
Волны тут же слагались в мотив…

Все текло и во тьме пропадало,
Цикенбаум, дева, Ока…
Из объятий безумного шквала
Выплывала на небо тоска…

Ангел брал ее нежно на руки
И баюкал словно дитя,
В волшебстве этой тонкой науки
Цикенбаум творил мир шутя…

Но когда только с девой очнулся
И взглянул на притихшую ночь,
Он опять испытал то же чувство
И просил ему Бога помочь…

Переплыть все земные пространства,
Лоно – древо, Оки берега,
Чтоб растаяв в живом постоянстве
Здесь возникнуть уже на века…

Цикенбаум с девой вспыхнул на холмах,
Над Окой пронзил ее орлиным взором,
Объял, когда она лежала голой,
От водки затонув в блаженных снах…

Профессор оживил ее лучом,
Диким зверем разомлев в ее Природе,
Он ощутил в ней предков своих дом,
И бросил путь отчаянной свободе…

В ней тут же с его пламенем возник
Его двойник – его таинственный потомок,
Он спрятал в лоне создающийся свой лик,
Он в мир вплывет как плачущий ребенок…

Так разбудив в ней сладостный оргазм
И запустив в нее надежду на Бессмертье,
Цикенбаум крикнул один раз,
Поднимаясь птицею над твердью…

Она глядела на него в сиянье слез
И очень нежно раскрывала свое лоно,
Там на холме под шепотом берез
Цикенбаум целовал ее до стона…

О, как же были счастливы вдвоем, —
Они связавшие телами все узоры
Людей – страстей, всех тающих времен,
Оку с теченьем исчезающую в море…

Кто скажет, что останется от них,
Таких желанных, светлых, добрых, нежных,
Кто обретет еще такой же яркий миг,
Рисуя счастье на земле с большой надеждой?!…

Цикенбаум хотел думать, но не мог,
Дева плакала, река внизу вздыхала,
А над ними в небесах печальный Бог
Ласкал в мгновеньях каплю идеала…

Цикенбаум весь отдался мигу,
С девой на холме забравшись в высь,
Он в лоне разыскал земную книгу,
В ее страницах обретая вечный смысл…

Ока светилась из таинственного мрака
И сама дева уподобившись огню,
Его объяла и он вмиг заплакал,
Отдаваясь весь пленительному сну…

Потом в реке они дрожали словно рыбки,
Почуявшие сладостную сеть,
Они дарили звездам страстные улыбки,
Готовые за счастье умереть…

Так до утра безумной девой изведенный,
Профессор с радостью ловил ее обман,
Неистовый, ослепший, исступленный,
Он с ней готов был переплыть весь океан…

Чтоб в нем через нее вдруг раствориться,
Войдя в необозримое нутро
И обретя подобье сказочного смысла,
Войти уже в иное Бытие…

Сидоров был пьян безумно снова
И на берегу Оки один продрог,
Вдруг дева к нему ластиться любовно,
На плечи вскинув пару нежных ног…

Сидоров кричит от счастья в небо,
Ртом выпуская сладострастный пар,
В глубоком лоне капелька посева
Испускает волшебство живейших чар…

Дрожит девчонка, в пламенном жилище
Он ощущает ангельскую сень,
И наслаждаясь с ней божественною пищей,
Вдыхает образ как прекрасную сирень…

В траве росистой и в ночном тумане
Сидоров испил чудесный сок
Девы сказочной, раскрывшей обаянье
И самый ослепительный восторг…

Целуя, сжав трепещущие груди,
Сидоров летал как будто Бог,
А в деве зарождались тут же люди,
Своим рожденьем обозначив жизни срок…