Александр Гордиенко - Любовь без репетиций. Неполоманная жизнь

– Разрываться от выбора!!! И не знать! Не знать, за кого голосовать!!! Каждый из них должен запомнить каждую из вас на всю жизнь!!!

– И страдать! Страдать, потому что он должен хотеть выбрать вас всех! – Наум остановился, опустил голову. – Вот, чего я хочу сегодня, – уже почти шепотом закончил он.

– А обещание? – вперед выступила Женя Павлова, стриженая стройная блондинка (Стартовый № 13, соответственно, победительница игры № 13, студентка из Санкт-Петербурга), – ты выполнишь сегодня свое обещание?

– Евгения! – Наум развернулся в сторону Жени, свалился на одно колено, руки выбросил вперед, на лице – идиотская улыбка, глаза сосредоточены на кончике собственного носа, изображая сильное косоглазие. – Да как же! Как?!. – прокаркал Наум голосом Бабы Яги в исполнении Георгия Миляра. – Как же я мог забыть?!. – Наум на коленях прополз разделявшее его с Женькой расстояние. – И баньку протоплю, – продолжал дребезжать Наум, – и скатерть-самобранку расстелю, и девицу красну приглашу. Всё, как по рукам били, так и будет! – Наум под всеобщий визг восторга от его моментального перевоплощения (в прошлом Наум в течение двух лет преподавал актерское мастерство во ВГИКе) поднялся, отряхнул колени, стер маску с лица и уже обычным голосом продолжил. – Единственное условие – это будет не победительница.

– Тогда я не хочу быть победительницей! – Женя вперила взгляд в Наума, пытаясь найти там ответ на понятный ей и окружающим вопрос.

– Захочешь! Победительнице я предложу…

– Руку и сердце? – вмешалась Алена Верпалу (Стартовый № 1).

– Почти. Победительнице я предложу «американку». Кто не знает, что это такое, спросите у своих пап или мам, они почти наверняка знают, что это означает. Всё, красавицы, хватит трепаться – готовиться! И настраиваться.

Наум раскрыл телефон и развернулся к аквариуму. Аквариум был огромен – четыре метра в диаметре и около трех метров высотой – правильный пятиугольник, расположенный в центре «гладиаторской», был гордостью Наума.

Уже после первых игр стало ясно, что с целью снижения психологического давления на участниц, было бы целесообразно существенно снизить объем визуальных контактов между ними во время подготовки и проведения игры.

Ощущение переросло в уверенность, когда во время подготовки третьей игры сезона Наум с Железновым зашли в «гладиаторскую», которая моментально вызвала у них ассоциацию с разбуженным муравейником: участницы, костюмеры, стилисты, визажисты… И все заходят, выходят, приносят, уносят…

– Саня, тебе не кажется, что если мы простоим здесь еще минут пять, то сойдем с ума?

– Да. Какое-то «броуновское движение». У тебя есть уверенность, что все они бегут куда надо?

– Ощущение дурдома…

– Динамо-машины здесь не хватает. За киловатты можно было бы не платить… Если, конечно же, к каждому по проводочку приторочить.

У одной из гримерок раздался визг – оттуда буквально вылетел сконфуженный мужчина:

– Ошибся я! Похожие все! Чего орать-то!!! Подумаешь, не одета она…

– И посреди этого разгула… – процитировал Наум. – Саня, надо что-то придумывать.

– Ага. Разбить в центре фонтан. Чтобы перегревшиеся могли нырнуть в него.

– Или аквариум! Саня, аквариум!!! Огромный. И с рыбками.

Наум решил не откладывать дело в долгий ящик. Уже на следующий день во время проведения кастинга ему удалось выцепить среди ожидающих своей очереди очень толстенького и очень упакованного дядечку рядом с никакой, но также очень даже упакованной девочкой.

Наум, поймав взгляд «дядечки», предложил ему выйти – переговорить.

– Та девушка, что рядом с вами сидит, еще на что-то надеется? Вы же видите, сколько желающих и какие претендентки…

Дядечка оказался не дурак.

– Да, конечно, я все вижу и все понимаю.

– Но девушка привыкла, что вы решаете все ее проблемы. Кроме того, дядечка оказался не лишенным иронии.

– Вам не откажешь в проницательности.

– Вы же понимаете, комиссия объективна, есть критерии отбора, несколько этапов… В общем, вы практически зря сюда пришли… Практически зря, если бы не встретили меня. И если вы хотите, чтобы вашу девочку увидела вся страна хотя бы один раз…

Дядечка оказался еще и смышленым:

– Сколько стоит позитивный результат?

– Не знаю. Но могу показать – сами оцените. Пойдемте со мной.

Дальше понятно: через два дня прибыла бригада рабочих, КАМАЗ с толстенными стенками аквариума, воду заливали из пожарного шланга… В общем, задумано – сделано.

Наума не мучили угрызения совести: девочку страна увидела не один, а два раза. Неожиданно (видимо, дядечка провел «работу» с некоторыми членами жюри) она прошла во второй тур, где и засыпалась в силу выпячивающего скудоумия. Зато! Зато вот она – краса и гордость «гладиаторской» – подсвеченные стайки разноцветных рыбок очень радовали глаз, умиротворяюще действовали на Наума и на окружающую публику. Железнов, увидев этого пятиугольного монстра аквариумного мира и рядом с ним – довольную рожу Гения, офигинел и протянул: «Ну, ты, Няма, даешь… Это, Няма, не аквариум, это «Пентагон» какой-то…» Как водится, кто-то услышал, подхватил, название прижилось, и уже никто не называл аквариум иначе как «Пентагон». Со временем название частично распространилось и на павильон, который в зависимости от настроения называли то «Пентагоном», то «гладиаторской».

Абонент не отвечал. Наум захлопнул телефон и приблизился вплотную к аквариуму. Практически сразу же большинство стаек изменило свое движение, развернулись в сторону Наума и зафиксировались на уровне его лица и груди, медленно шевеля плавниками. Этот феномен обитателей «Пентагона» проявлялся только в отношении Наума – ни на кого другого они так не реагировали. В спорах за кружкой пива с Железновым Наум пытался доказать, что «…они (рыбки) знают, кто здесь хозяин и, соответственно, выказывают уважение». Сашка же в ответ на столь самоуверенное заявление отмечал тот прискорбный факт, что «знать» они не могут, так как у них, у рыбок, как и у Нямы, практически нет мозгов. А вот что на них может воздействовать, так этого Нямина энергетика, которая у Нямы действительно незаурядная и временами очень даже ощущаема.

За 11 месяцев и 13 дней до выхода в эфир финальной игры «Она мне нравится».

Через две с половиной недели после Нового года. Четверг. 8.40 утра

– Ты грязнуля и бездельник! – Железнов довольно наблюдал, как Оберст, зацепившись клювом за прутик крышки клетки, как маятник раскачивался на высоте двух метров. При этом ему совершенно не мешала скорлупка от семечки, сидевшая точно по центру клюва. Глаза у Оберста поблескивали, он явно был доволен своим «высоким» положением. – Ну-ка, слазь, и почисть клюв, – Железнов чуть повысил голос и изменил интонацию на «строгую».