Надежда Нелидова - Училка тоже человек

Когда мы шагали домой, то уже все были от Нины Алексеевны без ума. Она шла и мечтательно рассказывала, как в деревне у бабушки обожала мыть полы.

– Представляете, такой тазик с родниковой водой, прозрачной-прозрачной. Рядом в миске песок речной. Берешь его, этот песочек, и веником-голиком по полу: ширк-ширк! ширк-ширк! Потом воду плеснешь и тряпкой ручьи ловишь… Половицы получаются – как яичные, такие светленькие, желтенькие. Босиком пройдешь – чудо!

Вихарев шел рядом, нес её рюкзачок и влюблено смотрел на Нину Алексеевну.

Расставаясь, договорились, что завтра с апельсинами пойдем к Вере Иосифовне.

Нину Алексеевну мы вталкивали в переполненный трамвай всем классом, а она смеялась и махала нам рукой.

В понедельник перед приходом Нины Алексеевны мы сидели, как на иголках. Староста Ленка Соловьёва трясла коробкой с деньгами и кричала, чтобы мы не канителились и сдавали деньги на апельсины:

– Ведь сейчас Нина Алексеевна придет!

Дежурные спешно вытирали доску и подбирали с полу бумажки:

– Ведь сейчас Нина Алексеевна придет!

Но самым главным сюрпризом для неё должна была быть идея мальчишек, как заработать деньги на путешествие в Австралию.

До лета вон ещё сколько времени. Если взяться всем дружно, можно огромную кучу металлолома собрать. А Вихарев знает местечко, где валяются тяжеленные старые трубы. Что там самолет – целых два получится в подарок Аэрофлоту, и тогда о бесплатных билетах до Канберры и обратно и беспокоиться не стоит.

Прозвенел звонок. Мы бросились по местам и ждали, переглядываясь и улыбаясь. Но Нина Алексеевна что-то задерживалась, хотя с начала урока прошло уже минут семь. Кто-то из нас видел, что она зашла на переменке в бухгалтерию школы. Мы хотели сначала отправить к ней дежурных, чтобы напомнить о нас. Но пошли почему-то всем классом. («Ишь какой хитрый! Сам оставайся, если хочешь!» – говорили мы друг другу).

На первый этаж спускались гуськом, старясь не скрипнуть половицей – «а то Нину Алексеевну подведем».

Дверь в бухгалтерию была открыта. Мы сразу увидели Нину Алексеевну – она стояла к нам спиной и говорила громко и с досадой бухгалтерше:

– Слушайте, Галя, я вам сотый раз повторяю: вы ошиблись с начислением. Мне недоплатили ровно четыреста рублей… Ну как же нет? Сверимся еще раз. Во вторник двадцатого я провела по расписанию четыре, в среду три урока, так? («Так», – отвечала она сама себе). Затем: в четверг два первых в восьмом «В» и в параллельном. Потом «окно», в которое я заменяла Веру Иосифовну в этом неуправляемом четвёртом «А». По-видимому, бюллетень надолго, раз Алексей Петрович предложил классное руководство. Поверьте мне: те ещё деточки. Но я через «не могу и не хочу» уже провела внеплановое мероприятие: сходила с детьми в лес… Сегодня собираемся навестить больную учительницу – тоже приплюсуйте в зачёт по внеклассной работе. Но о надбавке за классное руководство в ведомости ни слова. Как же так, Галя?

Галя ей что-то ответила. И тут Нина Алексеевна рассердилась не на шутку:

– Четыреста рублей я должна получить. Даром вместо Веры Иосифовны в её распущенном четвёртом «А» я заниматься не намерена!

Тут она, видимо, вспомнила про этот самый злосчастный четвёртый «А». Затолкала в сумочку исписанные бумажки, повернулась к двери. И вы думаете, увидела нас и осеклась? Нет, нас уже не было в коридоре. Мы возвращались обратно, тихие и поскучневшие.

– Зачем только мы пошли в канцелярию? – вздохнула Соловьева.

Наверно, все так думали: зачем? Возможно, Нина Алексеевна была права. Возможно, бухгалтер Галя, задёрганная телефонными звонками, что-то напутала в ведомости. Но все равно: зачем? Зачем она, такая хорошая, такая молодая и весёлая, зачем она так? Выходит, и вчерашняя прогулка, где она шалила как маленькая, и забавно передразнивала свою деревенскую бабушку, – выходит, эта прогулка для неё только «мероприятие»? Только малюсенькая галочка, за которую она получит, как руководитель, сто иди двести рублей?

Нина Алексеевна вошла, поздоровалась довольно весело («что-то вы кислые сегодня, друзья»). И начала урок, как ни в чем не бывало. А мы сидели и думали: вот ведёт она урок, рассказывает об аборигене с бумерангом, о кенгуру – и ей заплатят и за урок, и за Австралию, и за аборигена с бумерангом заплатят. И даже за кенгуру с крохотным кенгурёнком в сумке. Рассказывая о кенгурёнке, она слегка улыбнулась. Интересно, за улыбку ей тоже платят или она бесплатная?

… Ни в какой Австралии мы, конечно, не были. И, возвращаясь в этот день из школы, Сашка Вихарев, покрутив пальцем у виска, зло сказал:

– Что мы, дебилы, что ли, в такую чепуху верить?!

Новогодний вечер мы решили провести по-другому. Хватит! Нам уже не десять лет. И даже не одиннадцать и не двенадцать. Тринадцатый пошёл. Скоро в восьмой класс пойдём. Паспорта получим. Уголовно ответственными станем.

В общем, станем мы другими. Взрослыми. А раз так, нужно жизнь круто менять. И чем быстрее, тем лучше.

Завтра у нас бал-маскарад. Раньше как было? Классная руководительница Вера Васильевна после уроков оставляла – и начиналось… Сначала полугодовые итоги подводила. Все грехи припоминала. Кто географичке нагрубил, кто в лингафонном кабинете наушники сломал. Память у неё на это гениальная. Ругалась здорово. В дневники родителям писала – охота же людям новогоднее настроении портить.

Потом про ёлку начинала. Думаете, что-то интересное говорила? Щас.

– Ребята, вы уже взрослые. Я вас прошу: на бал приходить в нормальном виде. Галя удлинит юбочку на сантиметров двадцать. Валя укоротит до щиколотки, чтобы не волочилось. А то в прошлом году устроила нам кучу – малу. Разгребли – а внизу завуч! Коля кудри роскошные ниже пояса приберёт. Если не пострижёшься, пожалуйста, заплети и зашпиль косы (неизменный тупой смех). Девочки, сильно не краситься! Мальчики, в туалете не курить. Ребята, я не должна за вас краснеть!

И тэ дэ и тэ пэ. Картина знакомая. Она бы ещё про костюмы зайчиков для мальчиков и белочек для девочек вспомнила. Или снежинки вырезать заставила.

Нынче она, небось, тоже думала нас поучать. Ну, уж нет! Дудки. Теперь мы взрослые. Поэтому остались тайком от классной после уроков, чтобы завтрашний вечер организовать. По-новому. По-взрослому.

Во-первых, конечно, нужно хату подыскать. Чтоб без пап и мам. Без их недремлющего ока. Без наставлений на путь истинный. Сразу нашлись две кандидатуры, у которых дома подходящая обстановочка. У одной родители в командировке аж на Курилах. Бабусю можно без проблем к соседке на вечерок сплавить. Но лучше всех у Иванова. Квартира – что тебе физкультурный зал.

Родители – мировые! У него папаша дымящую компанию подростков в подъезде увидит, по плечам хлопает: «Мужики! Наша смена!»