Элайн Нексли - Вивиана. Наперекор судьбе

Келья представляла собой крохотную комнатушку с ободранными стенами, завешенными плотной сеткой паутины. Лежанка была лишь одна, узкая и твердая, с единственной, порванной простыней и грудой соломы вместо подушки. Сарасвати, никогда не спавшая на кровати и привыкшая отдаваться сну на циновке, охотно умостилась на пол, застелив его своей дуппатой и подложив под голову соломенный тюфяк. Ашлинг, необычно скромная и молчаливая девушка, принесла нам ужин: две тарелки постного супа, ломать сухого хлеба и две чашки безвкусного эля. Принявшись за похлебку, я внимательно рассматривала юную монахиню, ее аккуратные движения и потупленный в землю взгляд. Девушка кое-как застелила постель и оставила на лежанке два черных платья, поскольку наши наряды были промокшими и порванными. Когда мисс Стивенс вышла из кельи, я услышала щелчок замка и поняла, что нас закрыли, а откроют лишь на рассвете.

Падая с ног от усталости, я сняла платье и запорхнула в холодную постель, прижав к себе тонкое оделяло. Сон наступил не сразу, поскольку тревожные мысли заполнили все разум, не давая расслабиться. И все же через несколько часов я провалилась в глубокий сон без сновидений. Проспала я часа четыре, поскольку еще до восхода солнца меня разбудила Сарасвати. Вид индианки порадовал меня, но и огорчил. Девушка была бодрой, с румяными щеками и с веселым настроением, я же, с заспанным лицом, молилась лишь об одном: поскорее приехать в замок графа и сбросить со своих плеч весь груз забот и печали.

Ашлинг принесла нам завтрак, который состоял из пшеничной каши и стакана кислого молока.

– Сестра – казначея ожидает нас на улице. Идемте, я проведу вас черным ходом.

Закутавшись в плащи, мы пошла за монахиней, едва ступая, чтобы не выдать себя. И только сейчас я отчетливо почувствовала, как сердце бешено колотится в груди, щеки горят огнем страха, а все тело стало будто ватным, чужим. Ашлинг шла впереди, держа единственную свечку перед собой, чтобы хоть как-то осветить темный, безлюдный коридор. Нащупав в темноте руку Сарасвати, я вцепилась в нее, ища поддержки. Пальцы девушки сжали мою ладонь, и это был единственный жест, который меня немного успокоил. Сарасвати стала для меня не просто подругой, а сестрой, девушкой, выбравшей тот путь, что выбрала и я. У нас была одна цель: обрести свободу и добиться справедливости в этом греховном мире.

Внезапно в конце коридора показался свет, от которого мои глаза, находившиеся долгое время в кромешной тьме, нестерпимо заболели. Прикрывая очи ладонью, я смогла разглядеть узкий проход и ветхую, деревянную дверь. Ашлинг, взяв Сарасвати за руку, помогла ей спрыгнуть с высокого порога. Когда же последовала моя очередь, я воскликнула, увидев, как в дальнем свете проскользнула чья-то тень, а потом показались глаза: зеленые, как у кошки, коварные, как у змеи и прекрасные, как у самой богини… Тряхнув головой, я зажмурила глаза, надеясь, что это странное видение улетучится. К счастью, когда я открыла очи, никаких глаз не было.

Всю последующую дорогу я молчала, смотря в землю. Перед мысленным взором мелькало то видение, которое постигло меня совсем недавно. Господи, что же это такое?! Сначала меня посетил странный голос и затуманенное состояние, когда я едва не лишилась чувств на глазах у Лиана… моего Лиана, потом безрассудное и странное поведение Амелии, теперь эти глаза. Порой мне казалось, что моя жизнь – это сплошная, вечная загадка, которая не имеет отгадки. Куда бы я ни ступала, куда бы ни бросила взгляд, везде был секрет, покрытый завесой опасности и запахом крови. Зачем я еду в Оксфорд? Что будет после этой поездки? Какое будущее меня ожидает? И есть ли смысл вести расследование, если я все равно уже не смогу вернуться в Лондон ко двору? Эти мысли, как наточенный нож, резали по сердцу. Лишь когда я услышала приглушенный голос Идеты, стоявшей около крытой повозки, подняла глаза. Впереди, держа поводья двух тощих лошадей, сидел какой-то старик в черном плаще.

– Этот человек немой. Вы можете ему доверять, ибо все тайны навсегда запечатлены у него в душе, поскольку не могу слететь с уст. Он довезет вас до замка де Вер, – прошептала сестра – казначея, беспокойно оглядываясь по сторонам. Везде царила темнота, хотя небо уже окрасилось в сероватый цвет и мы все прекрасно понимали, что на рассвете в любом здании делается обход часовых, а особенно в монастыре, где нередко жизнь монашки сменивается на побег.

Миссис Уотерс что-то шепнула немому кучеру, после чего вложила в его морщинистую руку две серебряные монеты и окрестила меня крестным знаменем, пятясь на Сарасвати. Девушка, зажав глаза и сложив ладони в молитвенном жесте, горячо молилась на незнакомом мне языке, но вскоре я поняла, что это хинди, пускай и с перепутанными английскими словами.

– Благодарю, мадам. Господь Бог вознаградит вас, – я поклонилась на монастырский лад и поцеловала маленькую иконку-перстень на пальце женщины.

– Пусть Ангел-Хранитель бережет вас и указывает путь. Счастливой дороги.

Запрыгнув в повозку, мы задернули ткань и погрузились в свои мысли. Телега медленно двинулась с места, покачиваясь в разные стороны. Сарасвати продолжала молиться, не обращая на окружающий мир никакого внимания, я же, опустив глаза, покрутила на пальце кольцо…Лиана. Гранатовое сердца в золотой оправе теперь блекло сверкало, и уже ничто не напоминало про то яркое сияние, от которого моя душа ликовала. Стиснув зубы, чтобы не расплакаться, я с болью в сердца вспомнила последние слова Лиана, адресованные мне: «Наши пути навсегда расходятся». Заломив руки перед собой, я откинулась на две единственные подушки, набитые сеном.

– Вивиана, – Сарасвати осторожно дотронулась до моей руки: – Я…я боюсь ехать к графу. Что я, дикарка другой веры, буду делать среди уважаемых и титулованных людей? Меня же просто засмеют и выгонят за двери, – голос девушки дрожал и срывался на шепот. Если честно, мне тоже было неспокойно. Джон де Вер хороший человек с добрым сердцем, но он ведь присягнул королю на верность, и прятать у себя беглянку он может не решиться. И все же я прекрасно понимала, что Сарасвати еще тяжелей и в эту пучину впутала ее я: – Не волнуйся. Все будет хорошо. К счастью, нам удалось оторваться от королевских войск. Теперь мы должны рассчитывать только на благосклонность хозяев замка, – весь остаток пути мы молчали, пытаясь сдерживать в груди страх. Я тщательно продумывала каждое слово, которое должна сказать привратникам у ворот, ибо охранники просто так нас не пропустят в сам замок, но когда повозка остановилась и мы поняли, что уже возле самого особняка, все мысли разлетелись в разные стороны и испарились, подобно пыли. Не успела я откинуть ткань, как в проеме паланкина показалось лицо немого кучера. Подав мне руку, он помог спрыгнуть с повозки. Осмотревшись по сторонам, я ахнула, увидев замок, нависавший надо мной. Огромное сооружение, сделанное из серого кирпича, не вселяло ужаса, а наоборот воодушевляло. На стене замка развеивалась ткань с красными и желтыми квадратами – цветами дома де Вер. Зеленые ветви деревьев клонились под тяжестью разных плодов и их листья виднелись даже за массивными воротами.