Виктория Волгина - В чужом пиру

Я до сих пор не могу прийти в себя от этой истории, и чувства мои к нему ещё не прошли. Он же после аборта не хочет меня знать.

Было видно, что Тоша очень мучается из-за последней истории, что раны ещё живы.

– Но, – говорила Тоша, – есть хорошие прогнозы на будущее. Существует некая Соня, парапсихолог, обладающая ясновидением. Она мне сказала, что через год у меня появится другой мужчина и у меня будут ещё дети.

– Ну значит, не надо отчаиваться, а с оптимизмом смотреть в будущее, – сказала ей Лера.

Вскоре Тоша вышла на работу и уехала в Москву. Свой период работы у неё Лера делит на дачный и постдачный. Постдачный период появился потому, что за лето Женя с Лерой очень сжились, девочка сильно привязалась к Лере, да и сама Тоша, по её словам, «полюбила Леру». Тоша стала усиленно уговаривать Леру остаться и дальше у них, даже шла на вариант с проживанием, хотя до этого няни у них не жили. Лера мучилась, потому что дома осенью назревали проблемы, и ей необходимо было там находиться. В результате сошлись на том, что Лера осенью поработает немного у Тоши, пока не найдётся ей замена.

Итак, Лера с Женей остались вдвоём. Тоша перед Лерой поставила две задачи: воспитательную и образовательную. Воспитательную, потому что избалованная и характерная Женя стала буквально садиться родителям на голову – следовало её укоротить. Образовательная задача подразумевала занятия – Женя должна была за лето научиться прилично читать и писать. Несмотря на сильный и своевольный характер Жени, у Леры с ней не было конфликтов. Девочка была умная и интересная.

Конфликты возникали на почве еды: Тоша настаивала, чтобы Женя съедала всё, что она назначает – Тоша на каждый день расписывала меню. А Женя есть не хотела и часами сидела за столом под Лерины сказки и рассказы. Работа Шехерезадой сильно утомляла Леру, и в конце концов она свела рассказы только к обеду. Женя этим была недовольна и изводила Леру проказами.

Вначале, в мае, когда Лера, Тоша и Женя гуляли околичными тропами, деревенские травы робко дотягивались им до щиколоток. Потом как-то незаметно, ближе к августу, травы вымахали в рост человека, образуя настоящие зелёные коридоры, и уже теперь робко выглядывала из них Лерина голова, а Женю так вообще не было видно. Много прибрежных и лесных тропинок исходили босые Лерины и Женины ноги. Полевые букеты так обильно украшали дачное жилище, что Тоша даже протестовала, опасаясь аллергии. Но что могло с ними случиться в этом оазисе жизни? Они прыгали в ледяную ключевую воду реки, опалялись солнцем и круглые сутки дышали живительным сосновым воздухом.

В дожди надевали сапоги и плащи, брали зонтики и шли собирать грибы – в сосновом пролеске маслят было видимо-невидимо.

Гуляя с Женей по пахучим травяным коридорам, Лера учила девочку отличать одни растения от других, запоминать их названия, рассказывала об их целебных свойствах.

– Ну вы прямо ботаник, – сказала Лере как-то приехавшая Тоша. «За целую жизнь можно стать кем угодно», – подумала Лера.

За деревней был огромный косогор, в июне обильно зараставший земляникой. Земляничные поляны так щедро были рассыпаны по всему косогору, что их давно разведали местные козы и рабочие-таджики, составляя Лере с Женей жестокую конкуренцию. Но именно поэтому козье молоко здесь не воняло, а было душистым и вкусным. К косогору уже подбирались дома нового посёлка, и Лера заранее горевала, что скоро ягодные места исчезнут. Казалось, что ей до того? Ведь она никогда больше сюда не вернётся? А вот было жалко…

Однажды на предлесной тропе Леру с Женей сильно напугала невесть откуда взявшаяся огромная кавказская овчарка, судя по запущенной клочковатой шерсти – бездомная. Они шли, о чем-то беседуя, но что-то заставило Леру оглянуться, и она увидела ровно в полушаге от них собаку. Женя боялась собак панически, даже глупого деревенского щенка Дружка, который, играя, норовил схватить её за пятки. Лера, с детства питавшая к собакам необъяснимую любовь и понимавшая их почти по-собачьи, испугалась не за себя, за Женю. Но увидела весёлые глаза и виляющий хвост.

– Собака не опасная, не бойся, – сказала она Жене. Чтобы собака отстала, они совершали всяческие маневры, но та не отходила и притащилась за ними в деревню. И вот здесь на неё с лаем наскочил глупый маленький Дружок, отчего собака с немыслимой скоростью помчалась прочь из деревни. Дружок гнал её до самой околицы. Деревенская улица хохотала: «Ну прямо слон и моська!»

У хозяина дачи был внук Олежек, первоклассник. Женя с ним своеобразно дружила: то выгоняла, то шла за ним сама. Олежек обижался, но приходил – одному было скучно. Женина тактика сначала озадачивала Леру, но потом она догадалась, в чём дело: Женя была влюблена и вынашивала далеко идущие планы. Олежек, как только начались каникулы, частенько гулял с ними по вечерам. В один такой вечер Женя спросила его:

– Ведь когда мы вырастем, то поженимся?

Олежек замялся, потом неуверенно сказал:

– Нет, наверное.

– Почему?

– Ну, у меня в классе есть другая девочка.

Женя, со знающей улыбкой повернувшись к Лере:

– Это он сейчас так говорит, а потом женится, как миленький.

Она часто высмеивала Олежека и рассказывала про него смешные истории. Во дворе участка был маленький бассейн, в котором давно поселились лягушки. И Женя взахлёб рассказывала Лере, как туда однажды упал Олежек:

– Представляешь, он низко-низко наклонился, чтобы разглядеть лягушек, и вдруг упал туда прямо вперёд головой! Вылез весь мокрый и зелёный! Ха-ха-ха!

Но как-то раз Лера, готовя обед, выпустила Женю во двор поиграть в песочнице. Через какое-то время раздался подозрительный всплеск. Спустя минуту прибежала мокрая и зелёная Женя:

– Я в бассейн упала! У-у-у!

Лера сказала:

– Это тебе урок: хорошо смеётся тот, кто смеётся последним!

Олежеку в июле исполнялось восемь лет, и Леру с Женей пригласили на день рождения. В беседке накрыли стол, завязался разговор, и совершенно неожиданно (как тесен мир!) выяснилось, что хозяин дачи Николай учился с покойным Лериным мужем в одном учебном заведении. Лера сказала Николаю, что его однокашник давно умер. Последовали вопросы, Лера рассказала, как было дело. Повисла грустная пауза. В полной тишине прозвучал Женин голос:

– Дай бог, чтобы с Олежеком этого не случилось.

Однажды ночью Женя сильно заболела, открылась рвота, поднялась температура. Как потом выяснилось, поджелудочная железа не выдержала долгого употребления жирного козьего молока. Хорошо, что это произошло с пятницы на субботу, и вечером приехал папа.

Они с Лерой всю ночь по очереди носили Женю на руках и вытирали рвоту. В один из таких моментов Женя, и в болезни артистичная, упала на пол и закричала: