Михайло Власов - Хроники богов. Осознание

– Кто тут?

Ветер свистел, бегая по улице, то и дело подхватывая жёлтые, слегка подгнившие листья. Со всех сторон послышалось змеиное шипение и лёгкое потрескивание, словно от хвоста гремучей змеи. Рыжий мальчишка встал на ноги, огляделся и снова спросил:

– Кто тут, ответь…

– Это я, мой мальчик, подними свои глаза… Смотри же…

Яркие зелёные глазёнки посмотрели наверх, но так ничего и не увидели. Лишь недвижимые тени лежали безмолвно на стене, и вокруг больше никого. Но тут одна тень шевельнулась, и шипящий голос вновь зазвучал в его голове.

– Живая тень? Но как? Как я слышу тебя? Как ты говоришь?

– Всё прос-с-сто, малыш… Я твоя тень…

Мальчик с недоверием посмотрел на свою тень, но в ней ничего не изменилось. Тень на стене снова зашевелилась, и со всех сторон раздался сумасшедший смех.

– Моя тень никогда не говорила со мной, да и не двигалась вовсе.

– Ты помнишь, что произошло, малыш? Помнишь огонь?

В рыжей взлохмаченной голове вспыхнули алым пламенем воспоминания о том, как он играл с пламенем костра, и…

Тень, улучив возможность, скользнула к мальчику и скрылась в его тени. Земля, на которую падала тень рыжика, вдруг вспыхнула ярко-синим пламенем, и обе тени слились воедино. В глазах неожиданно помутнело, ноги подкосились, и мальчик упал на землю.

Сидя у соседского дома, они играли вместе с соседским мальчиком у костра. Они кидали в него сухие листья и веточки, а те весело трещали. Рыжику казалось, огонь живой и дружит с ним, не обжигает мальчика, но почему-то соседского мальчишку огонь не любил. Наверное, думалось рыжику, потому что он был противный.

И вроде всё как обычно, но рыжик почувствовал страшную силу огня и как будто бы увидел в костре огненные глаза. Нечто невероятно могучее исходило от пламени, и рыжик потянул к нему свои руки. Языки пламени кинулись к мальчику в ладони, и руки загорелись. Не было боли или страха, только игра с пламенем, вот что интересовало. Ощущения, возникавшие в этот миг, волновали что-то внутри, и он словно стал на миг взрослым. Словно всё стало понятно. Но тут кто-то закричал… Ребёнок? Рыжик огляделся и увидел соседского мальчика.

Томми смотрел на горящие руки своего друга и визжал, словно маленькая девочка. Рыжие волосы на голове нашего героя шевелились, словно змеи, а глаза Томми становились всё больше от страха. Мальчик попытался остановить Томми и успокоить, но при прикосновении тот загорелся и заверещал ещё сильнее. Сильно запахло горелым мясом, и перед глазами неожиданно помутнело…

Воспоминания становились отчётливее, и рыжик увидел: что-то промелькнуло тогда рядом – и потом возник пожар. Что же это? Тень, это точно была тень. Когда она проскользнула рядом и коснулась его, нечто древнее и тёмное накрыло сознание мальчика и яростной волной ударило в Явь. Эта волна была столь сильна, что охватила с десяток домов, стоящих неподалёку. Они загорелись мгновенно, словно сухой хворост. А Томми уже не шевелился…

Воспоминания отступили на миг, и реальность вновь окутала своим холодом. Тело странно дрожало, и земля горела вокруг мальчика ровным кругом шириной метра в три.

– Тень… Так это ты… Ты!

Сознание помутнело, ноги подвели. Он упал на колени и отключился…

Темнозор рос молчаливым и нелюдимым. Ему уже исполнилось семь лет, но отец за всё это время навестил своего сына лишь десять раз. Мальчик хорошо кушал, никогда не болел и был физически прекрасно развит. Никто из крестьянских детей не мог одолеть Темнозора, и лишь Свен, сын кузнеца, бился с ним на равных. Можно сказать, что они даже были немного друзьями.

Глаза юного графа были чернее ночи, и порой, когда мальчик приходил в гнев, крестьяне боялись заглядывать в них. Лицом он был бледен, а волосы его длиною доставали до плеч и были такими же чёрными, как перо старого ворона.

Темнозор фон Влас не был похож ни на отца, ни на покойную матушку. Да и управление графством его не интересовало, хотя все науки он осваивал достаточно легко. К десяти годам мальчик свободно читал и разговаривал на нескольких языках. Достаточно легко разбирался в алхимии и усваивал всё, чему учили его учёные, которых присылал отец. Но больше всего мальчику нравилось то, о чём ему рассказывал древний старик, что жил за крепостной стеной. Люди шептались, что старик – колдун и не жди от него добра, но чуть что случалось, тут же бежали к нему. Мол, вылечи, дедушка Аравир, захворала, или сыночек занемог, пошепчи на воду на здравие. И никому Аравир не отказывал, всем помогал, всех лечил. Знал, где какую травку собрать и как применить её. Припарки разные готовил и порошки. Слово тайное ведал, что от хвори избавляет, да и за скотиной хаживал, не только за людьми.

Старик был необычайно высок, примерно на две головы больше самого высокого человека, и носил очень длинную бороду, которую завязывал на узел. Она имела серебристо-белый цвет и означала почётную старость.

И вот повадился юный Темнозор ходить к старику и обучаться его искусству. Седой Аравир, уже наверное добрую сотню лет живший в Яви, с радостью учил молодого графа. Они вместе ходили за травами и копали коренья, и со временем мальчик сам мог отличить любую травку.

Аравир научил мальчика, как жить в гармонии с миром и животными да не навредить Хозяину лесному своими действиями. Темнозор всё понимал и довольно легко схватывал науку целителя и травника. Да и старик стал ему как родной. Мальчик даже называл его дедушкой, а старик кликал его внучком.

Но был у молодого графа секрет, о котором никто не знал, кроме дедушки. Чудилось ему порою, что замечает он тени, скитающиеся по лесу, городу или деревне. Особенно много их было на деревенском погосте. И эти видения, как называл их Аравир, были не постоянными, но мальчика не пугали. Он с любопытством наблюдал за перемещениями теней в пространстве, и порой тени замечали мальчика. Морозец пробегал по телу не спеша и с приятным ощущением, а кожа покрывалась мурашками. И самое главное – тени были молчаливы и никогда не разговаривали. Разговоров хватало и в замке, даже слишком. Дедушка знал обо всём и, казалось, даже многое недоговаривал.

– Это просто тени, мой мальчик. Это тени давно умерших людей и существ, и ты столь редкое дарование, что послали нам боги, – улыбаясь и обнимая Темнозора, говорил дедушка.

– Скоро придёт время, и я поведаю тебе больше, внучок. А пока что имей терпение и учись.

– Хорошо, дедушка, – всегда без особых эмоций отвечал Темнозор. Эмоции вообще были не свойственны ему, но дедушку Аравира он любил.

И вот молодому графу исполнилось пятнадцать лет. Скоро приём, что отец решил устроить в честь этого события, куда, несомненно, пригласили кучу гостей.