Алексей Лужков - В шаге от бездны. Том 1

Ученый молитвенно воздел очи. Бедствие – проклятие Геоса, неотвратимое как прилив. Согласно общепризнанной истории, Тень накрыла этот мир почти два тысячелетия назад. Словно гниющая опухоль она поглотила восток континента, став царством тьмы, где никогда не видно солнца, а с разбитого, объятого огнем неба падает пепел. Там сходило с ума время, реальность расслаивалась на части, порождая чудовищные формы жизни, которые вряд ли сможет себе представить здравомыслящий человек. Ученые прошлого думали, что порча будет распространяться и дальше, но Тень, словно разумное существо, придерживалась созданных ею самой правил, которые Гельмут отчаялся понять. Вопреки ожиданиям, Тень не пыталась расширить собственных границ. Вместо этого, раз в двести лет она выпускала из себя Дыхание зла – волну разрушительной магии, влекущей за собой катастрофы, безумие и смерть. Книжники прозвали эту волну Бедствием. Оно несло в себе все мыслимые и немыслимые невзгоды, которых испокон веков боялось человечество. Черные тучи застилали небеса, скрывая солнечный лик. Несчастный мир сотрясали землетрясения, разрушали сильнейшие ураганы, заливали потопы и выжигали пожары. Опустошительные эпидемии косили людей словно траву, а ядовитые ливни уничтожали урожай. Люди теряли разум, обращались в чудовищ или без видимых причин исчезали на ровном месте, будто их никогда и не было. Каждая вторая женщина разрешалась от беременности «искаженным» или того хуже. Следуя зову магии, на свет выползала самая разная нечисть, и Геос превращался в пиршественный стол для посланцев смерти.

Ученые считали Тень тем самым врагом, от которого Вознесенные спасли человечество пять тысяч лет назад. И это зло возвратилось, пытаясь завершить начатое, пока боги пребывают в эмпиреях. Согласно Книге Бездн, Вознесенные должны вернуться в наш бренный мир и окончательно сокрушить силы мрака, но покуда час последней битвы не настал, смертным приходится терпеть Тень и ее губительное Дыхание.

Гельмут Шредер оценивал эту побасенку на уровне сказок о короле Рохабе или Рыцаре-свинопасе. Малым детям и крестьянам сгодится, но образованный человек принять подобное объяснение не мог. Много лет ученый посвятил поискам ответа на закономерный вопрос. Что такое Тень? Он разговаривал с заклинателями, сам участвовал в темных ритуалах, перечитал сотни старинных книг в поисках сакрального знания. И все впустую. Теории и домыслы не смогли открыть истину. Тень и Бедствие остались загадочными проявлениями иномировых магических сил за гранью человеческого понимания. Человек, достаточно упорный и смелый мог пользоваться властью теней, черпая из безграничного источника энергии. Но познать ее суть? Нет. Даже искусные маги, наполовину слившиеся со своей темной хозяйкой, не могли дать внятного ответа.

Загадка Тени мучила Шредера как старая боевая рана. Нет-нет, да заболит. Завершая свой эпохальный труд, он лишь вскользь коснулся ее происхождения. Уклончиво и многословно обобщая всем известные теории. Ему было стыдно за свое бессилие, трусость, и ограниченность. Он умрет, а загадка останется. Возможно, кто-то более мудрый и настойчивый докопается до истины.

Старик долил последние капли в бокал. Он давно не пил, и его слегка повело от выпитого. Может, оно и к лучшему. Будет легче заснуть. Алкоголь вытеснит из дурной головы бесконечные мысли, одарив целительным сном.

С шипением погасли свечи. В нос Шредера ударил запах горелого фитиля и воска. Магистр богословия остолбенел в своем кресле. В его тайном кабинете сквозняки исключены. Значит…

В дверь постучали. Три размеренных, громких стука уверенного в себе человека. Шредер по-прежнему не мог пошевелиться. О потайной комнате не знала ни одна живая душа. То, что Шредер называл дверью, было тяжелым винным шкафом с секретным механизмом. Неужели за ним следили? И теперь этот таинственный соглядатай решил обозначить свое присутствие?

Ледяная глыба страха застыла в груди ученого. Он уже представил, как в кабинет вваливаются инквизиторы, скручивают Шредера и забирают драгоценную книгу. За себя Гельмут не волновался, пожил он достаточно. Перспектива костра и пыток была ужасной, но гибель фолианта в печах инквизиции куда страшней.

Стук повторился. Теперь громче и настойчивей. Непрошенный гость определенно знал, что в секретной комнате кто-то есть. Трясущейся рукой Шредер утер со лба холодный пот. Казавшееся безопасным убежище обратилось западней. Пришелец проник на территорию Виссенберга, затем в его дом, и сейчас барабанит в тайную дверь, а, значит, не уйдет так просто. И все больше у Гельмута зрели сомнения, что за ним пришли святые братья. Инквизиторы обычно действовали куда более шумными методами. Прознай они о кабинете, давно бы свернули треклятый шкаф, не тратя времени на вежливые постукивания.

Ученый собрался с духом. Непослушными губами он тихо произнес:

– Войдите.

Послышался лязг пружин. В механизме что-то звонко трямкнуло. С тяжелым гулом винный шкаф отъехал в сторону. Из подвала в кабинет проник приглушенный свет фонаря. В проеме стоял высокий человек, окруженный красным ореолом.

– Кто Вы? – просипел Шредер, съежившись от ужаса.

Ярко вспыхнув, зажглись свечи. Магистр от неожиданности вздрогнул и вцепился в край стола. Человек вошел в комнату бесшумно, как призрак. Шредер поправил съехавшие очки и близоруко всмотрелся в нежданного гостя. Лицо пришельца скрывала тень черной шляпы с широкими полями. На высокой тулье поблескивала золотая пряжка. Кожаный длиннополый редингот, застегнутый на дюжину ремней, облегал худое тело незнакомца. На поясе висела утяжеленная шпага с закрытой гардой, на щитке которой алел рубинами крест. Молча он подошел к столу ученого, выставив перед собой сокрытые в перчатках руки.

– Не бойтесь, – низким басом ответил гость. – Я не причиню Вам зла.

Забывший как дышать, ученый выдохнул. Мандражирующими ладонями накрыл свой драгоценный труд, будто стараясь защитить его от посягательств человека в черном.

– Что Вам угодно?

Незнакомец указал пальцем на книгу.

– Мне приказали забрать это.

– Нет! – вскричал Гельмут Шредер. Схватив трактат, он прижал его к груди. Борода ученого вздыбилась – Не смейте! Она принадлежит мне!

– Вы меня не поняли. Ваш друг и коадъютор считает, что время пришло. Сей неоценимый труд должен увидеть свет.

Силы покинули старика. Положив книгу обратно на стол, он расплылся в кресле. Закрыв уставшие глаза, магистр богословия долго приходил в себя, держась рукой за впалую грудь. Гость терпеливо ждал, пока ученый муж соберется с мыслями.

– Зачем Вы меня так напугали? – наконец спросил Шредер. – Неужели нельзя было обойтись без дурацких эффектов?!