Александра Пугачевская - Зоя 2: Америка

Зоя стояла в коридоре и подбрасывала к потолку апельсин. Раз. Два. Три. Четыре. «Если ни разу не упадёт, то мы уедем в Америку. Если упадёт, то не поедем», – загадала девочка. Зоя не знала, хотелось ли ей переехать в Америку, но почему-то подкидывала апельсин очень аккуратно, стараясь, чтобы тот не упал.

С одной стороны, переезд в Америку означал, что можно будет не ходить в школу и Зоя наконец-то избавится от надоевших за семь лет одноклассников. Также Зоя спокойно сможет приобрести красивые вещи. Можно будет забыть о Некрасовой, и Нагорской с Гавриловой, которые все эти годы отравляли Зоину жизнь. Это не могло не радовать. Также Америка сулила варёнки и шикарные свитера и куртки, которые там продавались на каждом углу. Зоя, которая недавно переросла свою единственную и любимую пару варёнок, очень переживала. Зоя терпела сколько могла, старательно пытаясь до последнего натянуть на себя прошлогодние джинсы. Они уже не сходились на талии, но Зоя продолжала их носить, прикрывая расстёгнутую молнию длинными свитерами.

С другой стороны, переезд означал и продажу квартиры, которую Зоя очень любила. Несмотря на то что квартира была захламлена, что в ней был постоянный беспорядок, это была её, Зоина, квартира, в которой она провела всю свою сознательную жизнь. Все свои тринадцать лет жизни. Зоя не хотела расставаться с уютным подъездом, с привычным видом из окна, с соседкой по лестничной клетке, Инной Львовной, да и вообще с Москвой.

– Если я перееду в Америку, значит, я уже не буду москвичкой в четвёртом поколении? – переживала Зоя.

Зоя очень гордилась, что родилась в Москве и что её мама и бабушка тоже родились в Москве. Прабабушка же родилась в деревне под Москвой, но потом переехала в Москву ещё в молодости, так что и прабабушкино поколение тоже приплюсовывалось к Зоиной московской династии.

Переезд в Америку означал и то, что Зоя уже не будет ездить в Оружейную палату с Женей Куликовым, гулять по Кремлю и перестанет изучать французский с очаровательной Натальей Анатольевной. Именно благодаря этим занятиям Зоя познакомилась с французом Андрэ де Виньи на экскурсии в Оружейной палате. Тогда она случайно наткнулась на юношу, и они успели обменяться адресами. Зоину бумажку с адресом Андрея порвал её одноклассник, Егор Власов. Сразу после знакомства она бережно спрятала клочок с адресом в своём дневнике и сожалела о том, что из-за Власова упустила шанс подружиться с настоящим французом и побыстрее выучить язык. Спустя месяц после их встречи в Оружейной палате Зоя получила от Андрея письмо. Оно было написано очень аккуратным, почти что каллиграфическим почерком, и Зоя вспомнила слова Натальи Анатольевны о том, что во Франции очень много внимания уделяют почерку и каллиграфии, а из-за некрасивого или неаккуратного почерка могут даже уволить с работы.

Чтобы ответить Андрею, Зоя истратила две тетради, практикуясь и перечёркивая свои слова. Ей казалось, что её почерк недостаточно красив и ровен. Она по пять раз перепроверяла спряжения, сверялась со словарём и ужасно устала. То, первое письмо, написанное Андрею, заняло у неё почти неделю, и Зоя уже отчаялась, но потом заставила себя его отправить. В конверт она вложила красивую открытку с поздравлением с Первомаем. Зоя знала, что и во Франции отмечают этот праздник, и ей казалось, что открытка поможет отвлечь Андрея от её неаккуратного почерка.

Ответ от Андрея не заставил себя ждать. На этот раз он прислал ей не только письмо, но и свою фотографию. Зоя жадно впилась в карточку и потом долго разглядывала лицо Андрея, которое показалось ей ещё более прекрасным, чем при их встрече в Оружейной палате. Всё в Андрее было идеальным: и его прямой нос, и красивые, в меру тонкие губы, и немного вьющиеся волосы, и чуть раскосые глаза. Вдоволь наглядевшись на Андрея, Зоя бросилась к зеркалу, чтобы посмотреть, достойна ли она такого красавца. Собственный вид Зою не обрадовал. Да, за последний год она ещё больше вытянулась, постройнела, но волосы были жидковаты и не такие густые и роскошные, как у мамы. Затем Зоя обратила внимание на то, что её брови слишком густые, а рот слишком полный. И если у Андрея глаза были великолепного тёмно-серого цвета, то Зоины были всего лишь карими! Совсем неинтересного цвета. Зоя вспомнила свою детскую мечту быть блондинкой с синими глазами, как у куклы Насти, и чуть не заплакала от обиды. Почему, почему она не может быть блондинкой с синими глазами? Такой же красавицей, как, например, Некрасова? Да, маленькие глазки Некрасовой совсем не такие красивые, как Зоины, но зато они голубые. И волосы у Некрасовой светлые, а не каштановые, как у Зои. И у Некрасовой есть великолепные джинсы-варёнки, даже несколько пар. Ведь если Андрей увидит Некрасову, то обязательно в неё влюбится. А Зое он пишет только потому, что ещё не повстречал Некрасову.

За такими страданиями Зоя провела целый вечер, пока не пришло время спать. А потом она перечитала то, что написал Андрей, и поняла, что он собирается в Москву. Теперь уже на целую неделю, в начале июня, когда у него закончится учебный год. Обычно в это время Зоины родители уезжали на дачу под Ленинград, однако в этом году их отъезд задерживался до середины июня из-за папиной работы, и Зоя начала готовиться к встрече с Андреем. И так как цвет глаз и текстуру волос изменить было невозможно, то Зоя решила похудеть.

Она никогда раньше не сидела на диете, но тут решила, что ей обязательно надо попробовать перестать есть макароны, хлеб и картошку. По рассказам постоянно худеющей соседки по даче в Мартышкино Зоя знала, что эти продукты полнят и что если их исключить из рациона, то можно сразу же скинуть вес. На завтрак Зоя бодро поджарила себе яичницу и порадовалась тому, что так твёрдо следует к цели. Яичница без хлеба была не такой вкусной, но Зоя терпела. На обед была картошка, которую Зоя больше не ела из-за диеты. Кроме картошки, Зоя нашла в холодильнике чёрную баклажанную икру маминого изготовления, которую избегала, и папины макароны по-флотски. Но Зоя была на диете. И девочка решила, что надо сварить гречневую кашу.

Зоя залезла в банку, где её мама хранила дефицитную гречку. Крупа доставалась маме от подруги, которая страдала диабетом и получала крупу по талонам. Банка с гречкой была покрыта чем-то липким и неприятным, и Зое сделалось ужасно противно. Когда Зоя открыла банку, то оттуда прямо на неё вылетела моль, и Зоя заплакала. Ей очень хотелось есть, а крупы почти что не оставалось, да и можно ли было есть гречку, в которой водилась моль? Давясь слезами, Зоя разогрела чёрную баклажанку, которая была самой ненавистной Зое едой на свете. Но есть хотелось, и Зоя заставила себя проглотить несколько ложек отвратительного месива. Теперь надо было дождаться ужина, но баклажанка не утолила чувство голода. Однако Зоя решила не сдаваться, ушла к себе в комнату, села на диван и попробовала почитать. Она пыталась не думать о еде, но под ложечкой сосало, а потом у неё начала кружиться голова. «Неужели это от голода?» – с ужасом подумала Зоя. Девочка бросилась на кухню и сделала себе бутерброд, жирно намазав его маслом.