Надежда Черпинская - Единственное желание. Книга вторая

– Проклятье! Да я отдал бы всё на свете, чтобы это меня, а не тебя, окунали там в пруд! Провалиться мне, я бы душу вынул, только бы избавить тебя от этого! Но как же ты не понимаешь, Рыжая?! По-другому было нельзя! Да, я поступил как последняя тварь. Я отдал им тебя. Но только ради того, чтобы спасти! Всех нас: и тебя, и себя, и даже этих наших приятелей в Ялиоле, которые даже не подозревают о происходящем здесь. Каюсь, я подставил вас, пусть и не по своей воле. Не будь меня рядом, вряд ли Лахти обратил бы внимание на вашу компанию. Но так случилось! И теперь уже поздно сетовать. Дэини, ты же видела его! Он бы не успокоился. Не отстал. Он шёл бы за нами до самого Герсвальда, пока не прикончил бы всех. Я должен был остановить его! И я это сделал! Не самым красивым способом. Зато, действенным!

Они мертвы, а мы живы. И можем продолжить свой путь в безопасности. Разве не так? Я знал, что один против дюжины не устою. Надо было как-то их разделить, выбрать нужный момент и перебить по частям. Я не собирался тебя им отдавать, клянусь! Но так вышло! И мне пришлось действовать по обстоятельствам. Немного потянуть время, чтобы одолеть их. У меня даже оружия не было – раздобыл у одного из них…

– Потянуть время? – Настя готова была вцепиться ему в лицо. – Ты знаешь, сколько длится одна минута под водой? Целую жизнь!

– Мне нужно было убить дюжину головорезов, и для этого их надо было отвлечь, – холодно бросил Эливерт. – Я отвлёк их тобой. Я знал, что смогу спасти тебя, когда будет совсем худо. Я мог отдать им себя в качестве наживки, но ты не смогла бы спасти нас обоих, разве не так? Ты бы убила двенадцать человек? Вместо меня?

Разумеется, нет! Она и одного-то не одолела!

Настя молчала. Что тут возразишь? Всё так: Эл выбрал не лучший способ, но в итоге он сумел спасти их. Цель достигнута!

Но согласиться сейчас с ним, значит признать, что она не против этих подлых методов борьбы за выживание. Ну почему же этот гад всегда прав?! Надо было хоть что-то возразить…

– А почему двенадцать? Их было только девять, – не очень умно заспорила Рыжая, вспомнив, что не досчиталась трёх из шайки.

– Двое там в кустах. Один за углом, у сарая, – отчитался Эливерт. – Желаешь взглянуть?

Настя с трудом справилась с почти непреодолимым желанием врезать по наглой физиономии.

– Скотина! – бросила она в сердцах и пошла к мельнице.

Эливерт тряхнул головой, выдохнул шумно и двинулся следом.

Когда он поднялся наверх, Настя сидела на краю топчана, забравшись с ногами и обхватив колени, и дрожала так, что это с порога бросалось в глаза.

Очаг уже полыхал во всю, но давно нетопленный дом не спешил наполниться теплом.

– Тебе надо одежду просушить, – сказал атаман, поглядев на её страдания. – Простынешь ещё… Посмотри, как трясёт!

Он перетащил тяжёлую скамью ближе к камину.

– Переоденься и садись поближе к огню! Я пойду пока… – Эл запнулся, – приберу там всё.

– Закопаешь или утопишь? – не удержалась от язвы Настя.

– Не решил пока. Хочешь помочь? – в тон ей ответил атаман.

– А не пошёл бы ты!..

– Пошёл, – кивнул Эливерт. – Я серьёзно, насчёт переодеться. Ты и так уже замёрзла.

– Заботливый стал, да? У меня нет одежды. Забыл? Мы всё бросили в Ялиоле.

– И правда! Забыл, – растерянно признал Эливерт.

Постоял, призадумавшись, и начал стягивать с себя рубашку. Настя озадачено уставилась на его обнажённый торс. Чего это он?

– Вот! Одевай! Не побрезгуешь? И в плащ ещё закутайся! Отогреешься.

– Мне от тебя ничего не надо! Иди, закапывай своих покойников и отвяжись от меня!

Эливерт больше ничего не сказал, положил рядом рубаху, вздохнул и вышел, прикрыв дверь.

Настя осталась сидеть насупившись. В мокрой одежде и впрямь было противно и холодно. Озноб никак не проходил. Ладошки и ступни стали совсем ледяными. Ботинки она сняла ещё раньше и оставила у очага. А вот всё остальное…

Она покосилась на то, что оставил Эливерт. Рубашка достаточно длинная – прикроет, где положено.

«И плащ. Закутаться в него, как в плед, сесть у очага. Будет тепло и уютно. Какая заманчивая идея! Чёрт, он что, опять прав? Нет уж! Я ему покажу, что я думаю про его мнимую заботу. Если бы он меня не подставил – я бы сейчас не мёрзла. Вот заболею и буду лежать с жаром, как Соур – пусть знает!»

Рыжая, Рыжая, как же обидно! Отчего обидно-то? Ведь спас же! Но сначала… использовал… как пешку, как разменную монету. Если бы он всё рассказал, объяснил! Если бы предложил план: типа, ты там гуляешь по берегу, провоцируешь Лахти на нападение, а я тем временем готовлю им ловушки и западни. Или ещё что-нибудь такое… Она бы поняла. И всё сделала, как надо. Но он не счёл нужным спросить её мнение. Конечно, кто станет спрашивать женщину? Мужлан! Неандерталец лесной!

О, Небеса, что ж всё так сложно стало?

Настя вспомнила, как славно она проводила время в Лэрианоре, рядом с Наиром. Такой простой, понятный, надёжный друг! Он учил её всему. Это было так увлекательно и ново. И не надо было ломать голову над сложными вопросами и постоянно думать о том, как отнестись к его поступкам.

Потому что Наир всегда делал то, что любой нормальный человек, хоть и не человек вовсе! А не сдавал тебя во временное пользование шайке подонков и не убивал по дюжине за час.

Настя непроизвольно зажмурилась, вспоминая, как хлестала кровь из вскрытого горла, прострелянного затылка, вспоротого живота. Она, между прочим, крови боялась. Подлец! Хоть бы попросил прощения за всё, что она сегодня пережила!

«Думаешь, он не чувствует вины? Не жалеет о том, что случилось?

Да, он вообще ничего не чувствует! Ему и на меня наплевать! И на всех остальных! Кроме себя! Сволочь бездушная!»

Как раз на этой радужной мысли Эливерта угораздило вернуться. Если прежде Настя просто дулась, то теперь накрутила себя до состояния: «не тронь – убью!», но он ещё не знал об этом…

– Дождь начинается, – Эливерт прошёл к камину, погрел руки. Вероятно, опять отмывался от крови в холодном пруду. Нахмурившись, подошёл ближе: – Дэини, ну что за ребячество? Я же велел тебе переодеться!

Настя вскочила, как ужаленная, бойцовым петухом застыла напротив и прошипела ему в лицо:

– А кто ты такой, чтобы указывать мне, что делать?

– Я… – Эливерт упёр руки в боки. – Видимо, нянька твоя! Будем тебя переодевать, раз сама не умеешь!

Он схватил её за локоть, притянув к себе, начал стаскивать и без того разорванную блузку. От такой наглости у Насти даже поток бранных слов пересох.

– Ах, ты! – только и воскликнула она и попыталась залепить пощёчину.

Но Эливерт успел перехватить её ладонь. Лишённая способности атаковать руками, она начала лягаться и клацать зубами. С этим атаман тоже справился легко, развернул спиной, сжал так, чтобы ограничить насколько возможно хаотичные движения. Но теперь пред ним встала другая забота: удерживать Романову получалось, а переодеть-то как? К тому же Рыжая и не думала сдаваться. Изловчившись, она цапнула вифрийца за палец, вывернулась и таки залепила ему пощёчину! Хотела повторить, но он снова поймал её и опрокинул на нары. Навалился, прижав собственным весом, только руки оставались свободными. И Настя отчаянно колошматила ими почём зря, пока он не поймал её запястья и не обездвижил девушку окончательно.