Наталья Морозова - На перепутье миров

А отец лютовать стал – решил, что сестричка сбежала. Каждый день меня лупить приспособился – то кулаками, а то и ремнём. Однажды по глазу попал, – Флинт прикасается к повязке на лице, потом резко встаёт, – не надо было мне это вспоминать, я дурной делаюсь, как сестру вспомню… эх, выпить бы сейчас!

Я, профессиональный спасатель с психологическим образованием, впервые в жизни не нахожу слов. Да и что тут скажешь. Но Флинт понимает моё молчание иначе.

– Что, брезговать теперь мной будешь? Ишь, как рожу-то повело! Правильно батя говорил: не говори с чистоплюями, они нас не поймут!

– Флинт. Успокойся. Здесь не место и не время…, – пытаюсь успокоить парня, но эффект получается обратный.

С каждым словом Флинт всё больше впадает в состояние истерии, накручивает себя:

– Ещё узнать надо, чем вы там в гостях занимались? Уж наверняка сговорились с нашими «добрыми» хозяевами нас на опыты пустить! – глаза парня побелели от бешенства, ещё немного – и он вообще перестанет соображать. У него классическая истерика – и есть от чего!

И вдруг в этот момент меня охватывает такая апатия. Такая усталость. Такое горе. Не могу больше. Жить не хочу. Не хочу, не могу. Кто бы меня выслушал. Не могу…

Флинт бежит в поле – прямо по датчикам, они хрустят и лопаются у него под ногами. Теперь он специально топчет растения – крутится на месте, орёт что-то нечленораздельное. К нему бегут Мад и парень в тельняшке. Пытаются обхватить, повалить – Флинт с энергией берсерка отмахивается, и топчет, ломает сложные приборы, вокруг него хрустят и лопаются стекловидные венчики. Людей на поле прибавляется – подбегают новые, разнимают, успокаивают, но только усиливают суматоху.

Всё заканчивается внезапно. На «небосводе» возникает старый знакомый – выпуклый глаз. И без предупреждения, без разговоров на нас изливается густой синий туман.

***

Мокро. Вода повсюду, пытаюсь вздохнуть – вода заливается в нос, в рот, тугие струи колотят в спину. Где мы? Я один здесь или остальные поблизости? Звук дождя, темнота – и ничего больше. Внезапно мрак пронзает синяя вспышка, а за ней раздаётся такой знакомый, земной звук грома!

Ливень усиливается. И я медленно, преодолевая головокружение, пытаюсь встать.

Ливень хлестал нас, с силой колотил по плечам, по голове. Я моментально вымок до нитки. Первая мысль – мой ноут! Теперь ему точно конец!

Когда глаза привыкли к темноте, в сумеречном свете я разглядел остальных – мои товарищи по несчастью пытались встать, ноги их скользили в размокшей почве, кто-то рыдал в голос. Я подошёл к плачущему – парень в тельняшке повернул ко мне искажённое гримасой лицо. Думаю, ему не было стыдно за свою слабость. За последний месяц каждому из нас досталось столько, что срыв был неизбежен.

Кван вынырнула из дождя, подошла ближе.

– Надо идти. Здесь оставаться нельзя, – она говорила, по обыкновению, очень тихо, и я с трудом расслышал её.

– Куда идти? Ты знаешь, что ли? – парень в тельняшке зло вытер глаза рукой. Будто в этом потопе можно разглядеть на лице следы слёз.

Не отвечая, девушка подошла к Маду. Тот выслушал её и зычно крикнул:

– Все, кто меня слышит! Подойдите ко мне!

Всего вокруг Мада собралось сорок человек. Где остались ещё восемь, никто даже не спрашивал.

– Идём плотной группой. Не отставать. Не рассчитывать на помощь соседа. Не разговаривать – надо беречь силы!

Мад первым зашагал за маленькой фигуркой – Кван шагала уверенно, будто хорошо ориентировалась в сплошной пелене дождя.

Я автоматически переставлял ноги. Идти по раскисшей грязи было невероятно тяжело. Изредка доносился голос Мада:

– Не отставать!

До сих пор не понимаю, почему я не оставил там, под дождём мёртвый ноутбук. Промокший насквозь, он был бесполезен. Его теперь можно использовать разве что в качестве подставки – но я упорно тащил ненужную вещь. И если б кто-нибудь предложил выбросить мой ноут, я б не выкинул. И другим бы не позволил. Возможно, так я пытался сохранить хоть одно вещественное доказательство моей прежней жизни: вот мой рабочий инструмент, это всё, что осталось от прекрасной, теперь мёртвой, планеты. А может быть, некое предчувствие мешало мне расстаться с компьютером. Словом, я пёр сквозь бесконечный дождь увесистый ноут, и каждый шаг казался последним – я не могу больше, сейчас упаду в липкую грязь и будь что будет, не могу, не могу…

Наш безумный поход закончился внезапно. Разом, резко прекратился ливень. И только тут я понял, какое счастье – оказаться в относительно сухом месте. Всё тело болело. Казалось, меня долго и основательно колотили палками – настолько сильны были водяные струи.

Немного отдышавшись, я огляделся. Вокруг расположились остальные – точнее, рухнули, где придётся. И только Кван осталась на ногах – миниатюрная, невозмутимая, она гладила свою мокрую кошку и спокойно осматривалась.

Место было… никаким. Просто место. Серая почва без единого растения под ногами. Песок, камни. Над головой – серое небо, плотно затянутое тучами. Наверное, именно так выглядит преисподняя для писателей – подумал я.

Постепенно все отдышались, пришли в себя.

Люди переговаривались, осматривались. Мад подошёл к нашей проводнице и навис над ней горой мускулов – всё же у армейских есть своя харизма. Наверное, она заключается в силе характера. И в целенаправленном движении к цели, какой бы она ни была.

– Можешь, наконец, объяснить, где мы находимся? И почему ты знала про это укрытие?

Кван помедлила немного. Не думаю, что она подбирала слова для ответа. Просто просчитывала варианты: что для неё выгодней – рассказать или промолчать. Но всё же объяснила:

– Нас выкинули в так называемый Промежуточный мир. Я сама не знаю, что это за место. Сюда ссылают тех, от кого надо избавиться навсегда. Такая вневременная помойка.

Тихий чёткий голос произносил слова совершенно без интонаций. То, что мы услышали, просто не поддавалось никакому объяснению, никакой логике. Поэтому, видимо, Мад переспросил:

– Промежуточый мир? Откуда ты знаешь про это место? Люди здесь никогда раньше не бывали!…

– Люди – нет. Не бывали.

Пауза длилась и длилась. Все взгляды были устремлены на маленькую девушку с серой кошкой на руках.

Наконец Зор осторожно, подбирая слова, спросил:

– То есть… ты хочешь сказать… ты – не человек?

Мы, казалось, разом выдохнули, как в игре «отомри». Напряжение, которое нарастало среди нас, пропало – действительно, столько необычного психика просто не выдержит. И слова Кван уже не стали такой уж неожиданностью.

– Не совсем человек. Андроид. Так будет для вас понятнее.

Потом вопросы посыпались, как на пресс-конференции. Меня не покидало ощущение сюрреалистичности происходящего. Под серым небом, в непонятном месте, группка чудом выживших людей закидывают вопросами девушку-андроида. Впрочем, андроида ли?