Натали Якобсон - Госпожа фараонов. Дочь зари

– Нет, госпожа, – Ремий почесал когтем в затылке. – В Египте его точно нет. Зато воины фараона Менеса, в чьи мертвые головы вы вдохнули сознания своих погибших легионеров, пытаются воссоздать на земле все удобства ангельской жизни. Они делают это для себя, но Менес считает, что это ваш подарок ему и его народу.

– Пусть считает! – милостиво разрешила Алаис. – Он мне понравился. Я действительно хочу сделать ему подарок.

– Вероятно, вам стоит слетать к нему.

– Не сейчас!

– Он прилежно учится всему, что считает ниспосланными вами знаками. Фараон попал в зависимость от своих мертвых армий, но это его не сломило. Менес мыслит теперь, как вы и дожидается вас. А вот его народ живет в ужасе перед гниющими живьем воинами.

– Людей надо держать в страхе, – Алаис перегнулась через парапет крыши и глянула вниз. – Достань мне голову царского посланника. Не хочу, чтобы он бродил здесь.

Ремий хотел пикировать вниз, но этого не потребовалось. Песочные стены осыпались, погребая под собой человека, осмелившегося войти во дворец, сделанный из песка. Так и должно было быть. Этот дворец построен для ангельской расы. Человеку внутри не рады.

Алаис слетела вниз, разгребла песок и оглядела труп. Царский посланник уже успел задохнуться. Песок забил ему нос, рот и уши. На груди посланника обнаружился странный сверток. Алаис повертела его в руках и развернула, внизу сверкнула царская печать.

– Это называется папирусом. Или пергаментом? – Ремий чесал в затылке черным когтем. – Кажется, люди называют это как-то так.

– Плевать на людей! Ты хоть одну тему кроме них знаешь?

– Люди плодятся быстрее, чем блохи. А вот ангелы плодиться не умеют.

– Я придумаю способ, – Алаис подумала о мертвых армиях Менеса, в тела которых удалось заселить сознание погибших воинов ее ангельского легиона. Используя плоть людей, можно дать погибшим ангелам временный приют. Хоть мертвое человеческое тело и разлагается, но в нем можно жить.

На свитке посланника было написано: «Для пустынного божества».

– Видимо, это для вас, – предположил Ремий.

Египетские иероглифы, действительно, были похожи на ангельскую тайнопись. Алаис прочла без труда:

– Я победил! Благодаря тебе! Позволь мне вознести тебе хвалы и построить храм для тебя. Явись в мое царство. Для тебя одной раскинуты сады и пруды с лотосами. Мой дворец подготовлен для тебя.

Алаис потянула за концы послания слишком сильно и случайно разорвала свиток.

– Фараон, наверное, решил, что мой интерес к нему слишком личный.

– А это не так? – Ремий озадаченно смотрел на обрывки. – Вы ведь ему помогли. А других людей вы просто убивали. Что цари, что крестьяне – для ангелов все равны.

– Как тебе сказать? – Алаис не знала, стоит ли говорить или признание подорвет ее репутацию в глазах подчиненных. – Менес был похож на меня в день моего восстания в небесах. Из нас двоих хотя бы он дошел до конечной цели. Благодаря мне! Так приятно встретить в пустыне своего близнеца и помочь ему. Я будто помогла самой себе. Но благодарность Менеса мне не нужна.

В пустыне было полно золота, драгоценностей и магии. К чему ей сады и пруды с лотосами? Достаточно щепотки чар, чтобы превратить пустыню в сплошной оазис. Алаис могла бы насадить здесь такие цветы, что сам царь позавидовал бы ее садам. Но ей это ни к чему. Золотая пустыня прекраснее, чем все сады вселенной.

Дворец из песка разрушался, погребая под собой целый отряд новых гонцов. Очевидно, их снова послал Менес, чтобы разыскать и зазвать к себе во дворец пустынное божество. Алаис наблюдала за гибелью отряда с высоты полета. Гонцы задыхались под грудами песка. Выбраться из песочного завала у людей не хватало сил.

– Пусть спят! Они уже не проснутся! – Алаис давно заметила, что в отличие от погибших ангелов, люди не возвращаются к жизни. Зато их мертвые тела можно использовать, как оболочку.

Не прошло и мига от смерти посланцев, как черные духи, вынырнувшие из-под песков, просочились в ноздри и глазницы трупов. Мертвые тела зашевелились. Они поднялись, чтобы служить Алаис. А ведь она даже не помнила по именам своих погибших легионеров. Тем не менее, едва у них был шанс вернуться к жизни из мрака небытия, как они возвращались к ней. Людские тела представляли собой нелепую подгнившую скорлупу для бесплотных демонов. Жаль, что едва используемые тела полностью сгниют, у духов не останется места для обитания. Придется искать новые оболочки.

– А что будет, если вселить души погибших ангелов в еще живые тела людей? – задумалась Алаис.

– Это будет сложно сделать, – отозвался Ремий. – Погибших ангелов привлекает лишь мертвая плоть. Пока рядом не окажется человеческого трупа, их не вызвать из мрака небытия.

– Можно попробовать совершить обряд вызова, – Алаис напряглась. – Ты поймаешь живого человека, а я начерчу мечом на его теле ангельские знаки.

Ремий тотчас исполнил приказ. Очередной царский посланец бился в его когтях, а Алаис сдирала с него одежду и чертила лезвием на его коже знаки восставших ангелов. Вначале казалось, что эксперимент вот-вот провалится. Несчастный человек потерял рассудок, едва на его теле проступили ангельские знаки. Посланец долго бился в судорогах, а затем испустил дух.

– Слабая плоть! – Алаис пнула тело кончиком золотой сандалии, и труп вдруг дернулся, забился в конвульсиях. Нечто разрывало его изнутри. Грудная клетка лопнула. Из распотрошенной плоти рвались наружу черные когти. Не прошло и минуты, как перед Алаис стояло жуткое существо, которое вылупилось из тела посланца, будто из скорлупы.

– Зено? – Алаис отшатнулась, узнав в черном уродце бывшего златокудрого ангела. Смотреть стало неприятно. Она отвернулась. Ангельский легион стал армией монстров. Зато теперь она знает способ вернуть к жизни тех, кто погиб при падении. Не важно, что они вернутся чудовищами. Важно, что ее армия станет сильнее. Им нужно готовиться к следующей войне. В пустынях они получили лишь временную передышку.

Следующий путник, который появился в пустыне, не был всадником. Он правил четверкой лошадей, а сам стоял в странном приспособлении с колесами.

– Колесница, – назвал средство передвижения Ремий. – Знатные люди разъезжают в таких. Ваш подопечный, фараон Менес, тоже любит ездить в такой колеснице.

– Думаешь, это очередной посланец от него? – Алаис взмыла в воздух и перехватила колесницу на скаку. Вожжи оказались в ее руках. Лошади взбрыкнули. Обескураженный возница упал в песок и смотрел в лицо ангелу. Наверное, он тоже принял ее за божество, потому что был ошеломлен. Хорошо, что он еще не знает, насколько опасны и жестоки могут быть ангелы. Иначе он бежал бы без оглядки.