Торина Нэйт - Закрытый Мир: Рубиновое ожерелье

Тяжело выдыхаю и сдаюсь. Отпускаю свои мысли в свободное плаванье. Пускай все будет так, как есть, не хочу ни с чем разбираться. Хочу спокойствия, душевного равновесия, будь что будет. Пусть делает со мной все, что захочет, мне наплевать, пусть хоть убивает.

Устала…

Я закрываю глаза, пытаясь расслабиться, параллельно выкидывая все из головы. Страх отступает. Кажется, я чувствую усталость последнего месяца, постоянный недосып, обезвоживание организма и сильный стресс. Я была словно на автопилоте, я жила будто робот, и стоило включить рубильник, как все чувства обрушились на меня, как снежная лавина.

У меня больше нет сил это выносить, нет слез, чтобы плакать, нет чувств, чтобы хоть как-то отреагировать на эту ситуацию. Мне холодно и одиноко в этом темном коридоре, где я сижу, зарывшись головой в колени. Кажется, появление Джонса в моей жизни – это чья-то шутка, и не очень добрая и удачная. Кто-то в открытую смеется надо мной и моими чувствами. И этому кому-то абсолютно плевать на меня. Кажется, я готова умереть…

Нет, не где-то внутри меня, а по-настоящему. Мое тело не выдерживает больше ни капли, ни секунды нахождения в этом мире, расслабляющая темнота постепенно протягивает ко мне свои ладони. Возможно, на этот раз я приму ее помощь.

Тишина раскалывается надвое, тихие шаги в моей голове отдаются барабанным грохотом. Не сразу доходит, что меня взяли на руки и куда-то несут. Мне не хочется выяснять куда, мне хочется, чтобы темнота вернулась и забрала меня с собой. Потому что там он, его голос.

– Мэри, – я тянусь к нему, он зовет меня так, как звал всегда. Я сдаюсь ему, тяну руки, чтобы он меня забрал, успокоил и растворил в себе.

– Мэри, – снова произносит он, и я снова выныриваю из холодного омута, этот голос больше не кажется мне далеким, он звучит совсем рядом. Он тут, со мной.

Я медленно разлепляю глаза и пытаюсь сфокусировать взгляд, передо мной склоняется фигура, но зрение еще недостаточно четкое, чтобы понять, кто это.

– Очнулась, – мое сердце режут, словно бензопилой, когда до меня доходит такой знакомый тембр. Слезы сами начинают катиться по щекам.

– Нет, нет, нет. – Пытаюсь стереть эту иллюзию, часто моргаю, но это не помогает. – Пожалуйста, уйди, перестань меня мучить. – Я рыдаю и закрываю глаза ладонями. – Прекрати, ты всего лишь плод моего воображения. Прекрати. – Предложения получаются не сильно четкими из-за всхлипов.

Силуэт подходит ко мне, и кровать прогибается под его весом, когда сильные руки притягивают и прижимают меня к себе.

– Шшш, – нежные руки гладят меня по голове, пока мои рыдания не превращаются в стоны. Я цепляюсь за этот голос так сильно, впиваясь пальцами в холодную руку. В нос мне бьет знакомый цитрусовый запах, и я тут же спохватываюсь.

– Кто ты? – мое тело машинально отодвигается от моей собственной иллюзии. Этот человек выглядит точно так же, как выглядел Джонс. Но это просто невозможно.

– Это я. – Его лицо трогает мимолетная улыбка, и он силится прикоснуться к моей руке. Но замирает на месте, как только видит мою реакцию. Мое тело дрожит, оно больше не способно адекватно воспринимать информацию.

– Не приближайся! – испуганно шепчу я, отодвигаясь назад.

– Прости, – говорит он, встает и отходит еще на несколько шагов, так, словно боится спугнуть зверя. Кажется, сейчас я и есть тот самый зверь. Маленький кролик, которого хищник загнал в угол. Мне не убежать и не спрятаться. Остается только бояться.

– Я чувствую твой страх, – произносят до боли родные губы, мой взгляд блуждает по его лицу, рассматривая каждую черточку.

Руки вскинуты так, словно он сдается. А я, словно маленький дикарь, свернулась клубочком в дальнем углу его дивана. Я узнаю место, где нахожусь, это зал в доме Джонса. Я была тут много раз с тех пор, как мы начали встречаться, а в последний раз – когда мы его хоронили.

– Мы тебя похоронили, – вырывается из моего рта. Это все, что мне хочется сказать. – Ты плод моего воображения. Но, – запинаюсь, – почему ты такой реальный? Я слышу твой запах и…

Ноги сами поднимают меня с кровати, а руки легонько касаются его лица. Как я и ожидала, оно настоящее.

Я похожа на сумасшедшую, мои пальцы ощупывают лицо парня, стоящего передо мной. Но ведь я такой и была, разве я не успела сорваться с катушек за этот месяц? Представляю, как я сейчас выгляжу: глаза напуганные, руки трясутся, как и все тело, лицо красное от слез, под глазами мешки. Волосы похожи на мочалку, растрепанные, словно я только что вылезла из стиральной машинки. Я была похожа на привидение больше, чем парень, стоящий передо мной.

Он казался таким, как прежде, но также в нем что-то изменилось. Неестественно холодная кожа, темные, почти черные глаза, черты лица более острые, взгляд отстраненный. Мне казалось, что это Джонс, но если присмотреться, то это был не он. Не тот, с которым я встречалась год, не тот, который целовал меня на лавочке в парке, не тот, кто всегда держал за руку при прогулках, не тот, который смешил меня, когда я была расстроена. И даже не тот, что вытирал мне слезы и спал в моей кровати. Это был другой человек, другое существо, внешне похожее на Джонса. Меня передернуло.

Его взгляд впился в меня, а губы превратились в две тонкие полоски, он отступил на несколько шагов, так что я испугалась – он сейчас и вовсе развернется и уйдет.

– Джонс, если это действительно ты, скажи мне, что это все значит? – мне пришлось выдавить из себя, потому что он не собирался первый говорить. Мне было страшно: если он сейчас уйдет, то я снова его потеряю.

– Я готов тебе все рассказать, только если ты готова выслушать и понять.

Весьма смелое предложение, но я не уверена, что могу выполнить все, о чем он просит. Попятившись обратно к дивану, не отрывала от него взгляд. Вдруг он растворится в воздухе?

– Я обещаю выслушать, но не обещаю понять. – Медленно сажусь, он остался стоять в той же позе, словно статуя.

– Ладно, – он помедлил, что-то обдумывая.

Я забралась под плед, которым была укрыта до этого. Меня бил озноб то ли от нервов, то ли от чего-то еще. Мне было страшно и интересно одновременно. Что-то в этом человеке пугало меня до леденящей крови, но в то же время глаза мне доказывали: «Это Джонс! Это правда он! И он жив!» Кажется, мой рассудок вот-вот скажет мне па-па.

– Я слушаю. – Не знаю, что он мне собирался сказать, но сердце колотилось в груди с такой силой, казалось, что оно сломает мне ребра. Я застыла в ожидании.

– Только не бойся, я тебе не причиню вреда, – голос тихий и грубый. Я глубоко вдохнула.

– Говори…

Спокойно кивнул, все еще продолжая молчать. Такое ощущение, что он тянет время. Повисла тишина, она оглушала. Хотелось ее чем-то заполнить, но ни одни слова, приходящие на ум, не казались уместными. Я не знала, как именно теперь с ним общаться, я не знала человека, стоящего передо мной со сжатыми кулаками и напряженными плечами.