Тихон Стрелков - Дело рук человека

Фиона застыла. Ненадолго в погребе повисла тишина. Парти ― пальцы у нее покалывали ― вглядывалась в липкую тьму между неосвещенными стеллажами с вином и ждала. Фиону сейчас нельзя было торопить. Первый опыт самый сложный, тело противится магии, разум сковывает рот.

– Мыд! ― выплюнула Фиона и вскрикнула, схватившись за запястье. ― Больно! ― Из ладони повалил плотный дым, едкий и горький. Фиона и Парти закашлялись.

– Все-все, достаточно.

– А как его остановить?

– А мне откуда знать?

– Парти! ― воскликнула Фиона. ― Я не… ― Но тут дым иссяк. И Парти, махавшая перед носом рукой, потянула девушку из погреба.

Несколько мгновений спустя они, хохочущие, как две дурочки, бежали по мраморной лестнице на четвертый этаж замка. Фиона не умолкала.

– Это… это невероятно. Ничего не было, совсем ничего. А потом… Одно слово и… Это нормально, что меня подташнивает?

– Да меня саму сейчас вывернет, навоняла ты там знатно!

– Ага! Я и не думала, что это так здорово. Быть чародейкой интересно и весело, я обязательно прочитаю все книги по волшебству, все-все, и стану такой же сильной, как отец. Нет, даже сильнее. Тогда-то уж Роаэн не будет глазеть на меня, как на дурочку.

– Роаэн? ― переспросила Парти.

– Сын Нординского чародея.

– Красавец?

– Ага.

Они ворвались в покои Фионы и растянулись на бархатной кровати.

– Че-е-ерт, ― протянула Фиона. ― Почему отец утаивал от меня такое?

– Как и все отцы думал, что заботится, ― отозвалась Парти. ― Знаешь что? Если ты хочешь стать могущественной, как твой отец, тебе придется добиться его разрешения.

– Зачем?

– А кто тебя будет учить-то? Я что ли? Я ничегошеньки не знаю о том, как добиться успеха. Иначе, думаешь, я работала бы здесь? Служанка ― предел власти и могущества!

– Не называй себя служанкой, ― серьезно попросила Фиона, ― ты моя подруга. Лучшая подруга. Ты мне как сестра.

Не говори того, о чем пожалеешь, глупая .

– Почему ты вдруг погрустнела?

Парти резко села и отвернулась.

– У меня в семье проблемы. Брат тяжело заболел.

– Я могу как-то помочь? Давай вызовем ему лучшего лекаря, я поговорю с отцом, он не откажет, уверяю тебя. Завтра к вечеру или… Где твой брат живет? Только скажи и…

Парти подняла руку.

– Он и сам поправится, лекарь ни к чему, ему только уход нужен. А потому я прошу отпустить меня, на неделю, быть может, две.

– Конечно! ― воскликнула Фиона. ― Конечно езжай! Сегодня подготовим для тебя лошадь… или карету. Как ты хочешь?

– Лошадь сойдет.

– А еще я прикажу наполнить твой вьюк лекарствами и золотом.

– Фиона, это ни к чему, правда.

– Еще как к чему, ― не согласилась Фиона. ― Заболел твой брат, а раз я считаю тебя сестрой, то и мой брат тоже.

– Это глупо.

– Пусть и так. Но я настаиваю.

– Ладно, ― сдалась Парти. ― Только прежде, чем я уеду, хочу дать тебе совет, как ты сможешь убедить своего отца. По утрам он частенько упражняется в зале. С мечами, с луками, изредка с магией. Единственный, как мне кажется, способ убедить его ― продемонстрировать силу. Я дам тебе заклинание, сложное и сильное, не пытайся тренировать его, дважды за день его не применить. Завтра с утра, когда Грелон будет заниматься, приди к нему и произнеси эти слова. Быстро и четко. С ударом сердца. Они обязательно произведут на Грелона впечатление. Они обязательно откроют тебе дорогу к магии.

– И что это за слова?

– Меними иречод юаминс утищаз, ― произнесла Парти.

Глаза у Фионы округлились.

– Да я такое в жизни не запомню!

– Знаю, ― кивнула Парти, ― потому записала на листе. Он лежит в тумбе, в верхнем ящике. Только до утра не бери его, появится желание испробовать и все будет напрасно. Хорошо?

– А ты уверена, что у меня получится это заклинание? ― Фиона села в кровати, стала растягивать и сжимать гармошкой фатиновый подол платья. ― Я не опозорюсь перед отцом?

– Ты вроде говорила, что доверяешь мне.

– Тебе-то я доверяю, но оттого не перестаю сомневаться в себе.

– У тебя все получится, ― заверила Парти, ― обещаю. К тому же помнишь, как здорово у тебя получилось вызвать дым сегодня?

– Помню, ― Фиона слабо улыбнулась. ― Было проще простого.

– Завтра будет так же. ― Парти встала. Расправила белое платьице с коричневыми кружевами, оно плотно прилегало к телу, подчеркивая фигуру. ― Ладно, я пошла собираться. С рассветом выезжаю.

– Парти, ― позвала Фиона.

– Да?

– Спасибо. Я так рада, что мы познакомились.

Глупая девчонка.

Парти улыбнулась, молча развернулась и пошла прочь. Когда за спиной хлопнула тяжелая дверь в покои Фионы, Парти стиснула зубы, сжала кулаки. Она ненавидела себя так сильно, что хотелось закричать, заплакать, разорвать на себе платье. Но еще она знала, что поступает правильно.

***

Не выспавшаяся и взволнованная, Фиона Дунай остановилась у высоченной двери в тренировочный зал отца. Прислушалась. Тишина. Вздохнула. Тишина. Толкнула дверь и вошла.

Грелон отжимался от первой ступени винтовой лестницы ― вверх-вниз, вверх-вниз. Он тяжело дышал. На голом торсе в лучах утреннего солнца, пробивавшихся через витражные стекла, поблескивал пот. Фиона подошла к отцу со спины, прокашлялась.

– Отец, я…

– Не мешай, ― между вдохами бросил он.

Фиона поджала губы. Отец никогда не принимал ее всерьез, но скоро это изменится. Она подождала, пока Грелон закончит подход, и заговорила, слабым и дрожащим голосом:

– Я… я собираюсь за-заниматься магией.

Грелон не отозвался.

– Ты всегда говорил, что у меня нет к этому спо-способностей. Но это не правда. Для того, чтобы научиться чародействовать, нужно соприкоснуться с тьмой. А смерть…

– Закончила? ― Грелон вытер грудь и подмышки серым махровым полотенцем.

– Нет. Смерть это…

– А я сказал, что закончила. Можешь идти. ― Он посмотрел на нее твердым ясным взглядом, под которым прогибались и куда более сильные духом люди, чем его дочь. ― Мне повторить?

– Ты вообще слушаешь, что я…

– Пошла в свою комнату, сейчас же!

У Фионы задрожали губы. Она хотела поговорить с отцом по-взрослому, впервые в жизни, и всю ночь прокручивала в голове их возможную беседу, подбирая нужные слова. Она хотела объяснить ему, почему собралась заниматься магией, рассказать, как легко ей удалось вызвать дым, поделиться ощущениями. Если бы отец выслушал и объяснил, почему против этого, возможно она бы и согласилась, отбросила затею, но он был груб, и Фиону это обижало и злило.

– Нет! ― выкрикнула она.

– Что ты сказала?

Фиона раскрыла ладонь, на которой чернилами были выведены слова, и прокричала заклинание:

– Меними иречод юаминс утищаз!

Грелон застыл. Полотенце выпало из рук, скользнуло со ступеньки на мраморный пол. Грелона дважды передернуло, как если бы он захлебывался водой. Потом он упал, глухо ударившись затылком о поручни, и распластался в ногах у Фионы.