Данил Баженов - Багровый дождь

– Отправь ворона в Забытый приют, пускай ждут меня.

– Это опасно, Редрик, этим могут заняться гвардейцы и…

– И бла, бла, бла. Твои мышата нихрена не могут. Лишь лошадиное дерьмо пинать. Мне нужен конь и провизия на две недели.

– Да… С тобой спорить, что барана бодать. Ладно, к утру все будет готово.

– Нет сейчас!

– На улице ночь. Дороги не пустуют. Любая кучка головорезов с легкостью прихлопнет тебя. Ты этого хочешь? Если да, то валяй! Даже воинов на тебя выделять не стану.

– Воинов? Это тех детей, которые от каждого шороха штаны шоколадом мажут? Нет, спасибо! Лошадь и то мечом машет лучше.

– Ты неисправим, кусок идиота. Я ведь за тебя волнуюсь!

– Самому себе не ври. Ты только рад будешь моей смерти. Небось, в честь пропажи Тодиора пир закатил, а?

– Да, так и было! Даже уже коня собрал в королевство ехать. Вот только ты, подонок, никак сдохнуть не можешь!

– И я был рад тебя повидать, брат. Готовь королевские портки. Если Тодиор мертв, будет тебе счастье…

– Не нужна мне эта власть. Служивые! Собрать коня и провизию на две недели… И воинов двоих поднимите.

– Спасибо, Тейрэн.

– Ты доиграешься, Редрик. У Короля души на тебя давно планы.

– Не волнуйся, послужить ему я еще успею. А пока я нужен здесь. Прощай, кролик.

– Не называй меня так. Двадцать лет прошло. Неужели я не заслужил прощения? Я ведь самый младший! Да, испугался! Но какого хрена вы меня тогда бросили?

– Успокойся, – улыбнулся я, вспомнив тот случай.

Я протянул ему руку. Пожав ее, он проводил меня до конюшни. Там меня уже ждал конь, загруженной провизией и двое всадников с факелами.

– Пусть луна освещает тебе путь, брат.

– Мне хватит и этих факелов, Тейрэн.

– Ну да, конечно.

– Поехали, мышата…

…

Сонные стражники еле плелись за мной, тратя все силы на то, чтобы не закрыть глаза.

– А обязательно было ночью ехать? Темно же, хоть глаз выколи. Как искать-то будем? – спросил один всадник. – Понял, молчу, – пробормотал он себе под нос, заметив мой взгляд.

Вдруг конь встал и забил копытом, будто испугавшись чего-то.

– Стойте. Что-то здесь неладное.

Словно молнии вылетевшие стрелы из темноты тут же пронзили стражников, свалив их на землю.

Я пришпорил коня, но попавшая в него стрела, подняла его на дыбы. Не удержавшись, я мешком упал на землю и, застонав от боли, обнажил меч.

– Схватить его! – кричал кто-то из темноты.

Разбойники стали окружать меня. Блокировав удар сверху, я резко рубанул по животу. Быстро вытащив из трупа меч, я успел скрестить кленки с подоспевшим на помощь лучником. Парировав пару ударов, и лишив его руки, мне ничего не оставалось, как спасаться бегством. Рванув вглубь леса, мне удалось увернуться от стрелы, что попала в дерево, просвистев над головой. На этом мое везенье было исчерпано. Вылетевшая следом стрела, скользнула по моей правой ноге, оставив глубокий порез. Инстинктивно развернувшись от боли, я рухнул на спину, как только еще одна стрела вонзилась мне в грудь. Разбойники воспользовались моментом и взяли меня в кольцо. Переборов боль и сжимая зубы, я поднялся на ноги, крепко держа в руках длинный стальной меч. Судорожно осмотревшись и насчитав двенадцать человек, я поднял оружие перед собой, готовый к бою. Конечно, шанс на победу был предельно мал. Но даже одной десятой процента хватило бы для того, чтобы выжить.

Кряхтя и тяжело дыша, я начал делать маленькие шаги назад. Те, кто стояли позади, явно не ожидали, что мой удар придется на них.

Резко развернувшись и отрубив широким ударом голову одному разбойнику, я переключился на второго, тут же выпустив ему кишки. В эту же секунду мой меч рассек грудь бежавшему на меня мужику и словно игла вонзился в плечо замахнувшегося парня. Ударив его по лицу яблоком меча, я буквально нырнул во врагов, но тут же получил тяжелой железной рукавицей по голове. В ушах звенело, перед глазами все плыло… Нужно вставать… Ну же…

Молодой парень в кольчуге и шлеме, что ударил меня, поставил ногу мне на запястье и приставил клинок к горлу.

Раздражающий шум в ушах тут же прекратился, стоило ему снова ударить меня по голове. В глазах потемнело и я, не стерпев резкую боль, отключился.

…

Меня куда-то везут… Я лежу в повозке… Темнота… Руки, руки связаны, не могу пошевелиться… Слышу цокот копыт и разговоры разбойников… Небо, такое тусклое, но в то же время, озаренное первыми лучами солнца… Крик ворона, снова темнота… Резкая боль и грохот. Меня скинули с повозки. Не могу, не могу открыть глаза… Меня волочат, но куда? Скрип металлических петель и поворот ключа… Голова раскалывается, хочется умереть…

…

Через некоторое время я все же нашел в себе силы, вот только тщетная попытка подняться привела к падению и еще худшей боли. Я лежал в каком-то светлом подвале. Кругом стояли факелы, а рядом с моей металлической клеткой – накрытый стол. Помимо головной боли, я ощущал, как немеет нога и ноет грудь. Слегка приподнявшись на локти, я отполз к стене и, облокотившись на нее, закрыл глаза.

– Голова болит? – спросил меня кто-то.

– Словно после пьянки, – ответил я, не открывая глаз.

– Да уж, про тебя правду говорили. Ты не человек, а монстр! Сколько парней этой ночью ты отправил к Королю души? Как там про тебя пели? – он взял какой-то музыкальный инструмент и сев на стул, начал играть.

– Ты бы лучше в барды подался, а не в разбойники…

– Тоже так считаешь?

– Ты был в лагере… Почему я тебя не помню?

– Не помнишь?! – засмеялся он. – Самое смешное, что в ту ночь, я спас человека, из-за которого погибла моя сестра! – закричал парень, бросив инструмент в стену.

В моих глазах заблестел ужас той ночи и осознание того, что этот человек – брат той маленькой девочки, который, как она и говорила, воевал на стороне северян.

– Подожди… Ты…

– Заткнись! Если бы ты был хоть каплю черствее, она была бы жива! Зачем ты повел ее в палатку?! Зачем оставил в лагере, а не выгнал?! Война не создана для детей! – он снова рухнул на стул, опустив голову. – Если бы все было иначе… Я никогда не забуду, как я поднимался в гору и видел, как полыхает лагерь, и как исчезают в лесу сотни лучников, которые пропали так же быстро, как и появились… А потом… Потом они нашли ее тело, и сразу же доложили тебе. Ты оседлал коня и уехал прочь, даже не взяв денег. Они были тебе не нужны. Ты бился там ни ради короля, ни ради себя, ты убивал, чтобы успокоиться… Это просто тебе нравилось! Когда же я пришел за деньгами, убитый горем, мне сказали, что дезертирство не оплачивается. Избили до полусмерти, сломали руку и выбросили на улицу… С тех пор я мечтал встретить тебя, чтобы самолично перерезать глотку. Ушел в разбойники, брал небольшие заказы от твоего братца…