Алексей Глазырин - Я не местный. Книга первая. Плач младенца. Историческое фэнтези

Постепенно небесный свод стал затухать, темнота еще окутывала пространство, но на каком-то интуитивном уровне становилось понятно, что приближается рассвет. Очнувшись, от картины звездного неба, я вошёл в новое земное бытие, и оно мне не понравилось.

Стали слышны звуки предутреннего леса, щебетание просыпающихся птах, какие-то шорохи лесного зверья, послышалось где-то далеко, хруст ломаемых веток. Мне вдруг представилось как меня сейчас сожрет какой ни будь лесной хищник, страх беспомощности проник в сознание, и я заорал, нет даже не заорал, а заголосил, так как членораздельное что-то сказать у меня не получалось.

Затем послышался скрип, открываемой двери, и в предрассветных сумерках, какое-то бородатое чудо, само не очень четко различимое, наклонилось на домной, пытаясь видно рассмотреть, что там так орет, потом, это чуда, подхватило то в чем я находился и куда то меня потащило.

Его кряхтение и сопение по чему-то меня успокоило, и я перестал орать. Движение было нестабильным, до семенив до крыльца, мой носильщик, опустил корзину, на ступеньки, затем малость отдышавшись, вновь ее подхватил, и начал подъем. Поднявшись на крыльцо, перед входной дверью, вновь ее опустил, открыл входную дверь, перетащил через порог корзину, вновь поставил на пол, затем закрыл дверь, вновь поднял корзину и пошаркал по коридору.

Это чудо в конце концов приволокло корзину и меня в ней, в какое-то помещение, не слишком освещенное, с запахами ладана и восковых свечей, где нарисовался еще один персонаж, дородная тетка в монашеском облачении, она грозно и не довольно с начало выговорила, принесшему меня мужичку, затем они еще о чем-то говорили, но я ничего не понимал, разбирая лишь отдельные слова, но не въезжая в смысл сказанного.

Затем, мужичек куда-то у семенил, через некоторое время, заявилась какая то тощая тетка, и переговорив с тои первой теткой, утащила меня уже в другое помещение, где пошла целая череда теток в монашеском облачении.

По началу, они с интересом меня разглядывали, затем вытащили меня из корзинки, стали передавать меня с рук на руки, при этом мило так у сюсюкая, наконец уложив меня на кровать, распеленали, обмыли, запеленали уже в чистое. Затем наконец накормили каким-то молоком, из маленькой глиняной посудине вроде маленького кувшинчика, обмотанного сверху тряпицей в виде соски. В итоге я просто утомился и тихо уснул.

Проснулся от того что наконец почувствовал свободу, правда вся свобода заключалась в том, что мог произвольно дрыгать ногами и руками, изображая из себя одновременно велосипедиста с трактористом. Меня тетки монашки распеленали, и проводили, так сказать водные процедуры, в виде обтирания влажной тряпкой. После чего снова замотали в тряпки, на что я стал издавать недовольное повизгивание, те меня поняли по-своему, и всунули в рот влажную тряпицу, обмазанную какой-то фигней. Подержав некоторое время ее во рту, и проникнувшись не вкусным вкусом, я ее выплюнул. Кстати, на протяжении всего последнего времени, мне по чему-то абсолютно не хотелось есть, как будто, меня кто-то кормил чем-то более съедобным, чем вот эта склизкая тряпица. Поняв меня по-своему, монашки стали дите убаюкивать, и добились своего, я снова задрых.

И вот так продолжалось последний три дня, а почему именно три, да Бог его знает, просто мне так подсказывало мое внутреннее чувство времени.

А вот сегодня меня передали очередной тетеньке, как говорится, помыли, накормили и передали с рук на руки.

Ну до чего же эти монашки хитропопые. Взяли и сплавили младенца тетке какой-то, я уже к этим теткам в рясах привыкать стал, а они просто отдали меня первой встречной, и что прикажите думать об этих, мягко говоря не адекватностях.

Да, бабы в очередной раз мне показали какие они верные создания. Несколько дней меня донимали своим вниманием и можно сказать любовью, а тут взяли и всеобщего любимца задарили не понятной клуше, да мне по барабану, что она высокородная боярыня, чуть ли не от Рюрика пра… пра… пра… правнучка, я просто не хочу, из принципа и из вредности, вы божьи невесты меня спросили или поинтересовались моим мнением, прежде чем меня отдавать не весть кому. Ну и что, что мне всего ничего как говорится с не большим хвостиком, от роду. Аз покамест безгрешный младенец, но при этом имею своё мнение.

Ну кто они после этого, вот сколько раз убеждался нельзя верить бабам, вот теперь мой опыт еще более усугубился, теперь не буду верить бабам и в рясах.

Вот на этом моя мысль в очередной раз, за последние время, вступила в клинч. Мне пятьдесят с хвостиком лет по сознанию и одновременно, я реально, младенец упакованный в пеленки так, что мама не горюй, и не смеющий ни слова вякнуть, по объективным причинам, а именно просто пока еще не умею говорить это, во-первых, а во-вторых у меня во рту был постоянно кляп в виде тряпицы с какое-то клейкой гадость, ну нафига спрашивается ее мне постоянно пихать в рот, хотя с третьего дня, вместо этой тряпицы, мне эта тетка которой меня задарили, грудь свою в рот пихает.

Мдя…, а собственно мне то какая разница, эти тетки в рясах или вот ни пойми кто, но симпатичная ни чего так, а главное кормит и заботится, а там посмотрим.

А ни чего так, повкусней молоко будет, той тряпицы. Но как же так получилось, что я взрослый и можно сказать старый дядька, вот сейчас конкретно баюкаюсь на руках женщины, которая что-то мурлыкая, сунула мне в очередной раз свою грудь, а я причмокивая насыщаюсь ее молоком.

Ну бред же, но если бы это был бред пациента желтого дома, то это было бы понятно и объяснимо, а посему мой мозг не впадал бы в клинч периодически, от ситуевины ни каким образом невозможной в реальной жизни, и ни при каких обстоятельствах, но тем не менее абсолютно реальной.

Кстати, а с чего это я взял, что моя новая кормилица праправнучка Рюрика? Да все с того же, сильнючая интуиция понимаешь во мне проснулась, сверх сознание какое-то иной раз проявляться стала, стоило мысленно сосредоточится на каком-то предмете, каким-то сверх естественным образом прозревал суть этого предмета. Причем это понимание приходило никогда я бодрствовал, а в моменты сна, или лучше сказать, в промежуточный момент между сном и явью. Вот это сверх сознание меня наверно от клинча собственных мозгов и спасало, то есть в этом своем полусне я что-то такое осознаю, а уже в своем естественном сознании, разбираю. Так мозги и отвлекаются и не клинит их до определенного момента, благо момент этот если и наступает, то младенческая жизнь, поспать, поесть и под себя сходить, как-то его преодолевает.