Ирина Костина - За синим пламенем свечи. Часть 2. Эксидорская невеста

«Кто эти люди?!» – лихорадочно думала Танька, – «Почему они гонятся за нами? И чего хотят?»

Если учесть, что гвардейцы Эксидора везут её в город, чтобы казнить, то, может быть, эти люди, что преследуют гвардейцев, напротив, могли бы спасти её от злой участи? Но судя по тому, как они отчаянно палят из пистолетов и зычно улюлюкают, перспектива отдаться их власти не сулит ничего хорошего.

Что, если это люди того, кто заказал Энунсио выкрасть письмо у Эрджеральда? Тогда в их глазах Танька – похитительница этих бумаг, которая, хоть и случайно, но присвоила себе футляр! А значит, с ней они пожелают разделаться, как и Эрджеральд! Только гораздо быстрее!

Эвар-Си всадил шпоры в бока коня до крови. Тот рванул быстрее ветра! И, врезавшись в густой ельник, они на некоторое время исчезли из виду преследователей. Неожиданно гвардеец дёрнул поводья и заставил коня уйти в сторону. По скользкой траве они скатились в узкую лощину. Там на дне Эвар-Си одним движением руки приказал Таньке прижаться к земле. Каким-то невероятным усилием принудил коня улечься на бок и зажал ему пасть руками. Конь точно почувствовал, что это их спасение и замер. Все трое, казалось, перестали дышать.

Где-то сверху прогрохотал ожесточённый топот, из-под копыт вырвались комья земли и тяжёлыми брызгами упали в лощину. Но притаившиеся даже не пошелохнулись. Звуки погони: голоса, храп коней и треск ломающихся веток постепенно становились всё тише и, наконец, совершенно стихли. Однако и Танька, и Эвар-Си всё ещё лежали беззвучно и боялись пошевелиться.

И лишь, когда в лесной тиши возобновилось безмятежное птичье пение, Танька позволила себе открыть рот:

– Кажется, опасность миновала.

Эвар-Си, соглашаясь, кивнул и отпустил поводья. Конь встряхнулся и поднялся на ноги. А гвардеец остался лежать на боку.

– Вставайте, – Танюха протянула ему руку.

– Не могу, – тихо отозвался он.

– Почему? Что случилось? – не поняла она.

И тут увидела, что трава вокруг Эвар-Си перепачкана кровью.

– Да Вы ранены!

Танюха подлезла к нему под руку и приподняла гвардейца от земли. Чуть выше правой лопатки зиял след от выстрела.

– Пуля прошла насквозь, – констатировала она, – Не беспокойтесь! Кость, скорей всего, не задета. Это хорошо. Но крови Вы потеряли изрядно. Надо немедленно сделать перевязку!

Поскольку, никаких перевязочных средств в арсенале не было. Таньке пришлось надеть камзол на голое тело, а свою рубашку порвать на бинты. Перебитую руку Эвар-Си она ремнём привязала к груди.

Он смотрел на неё с тревогой:

– Полагаю, Вы сейчас сбежите! Да?

– Хотелось бы! – искренне призналась она.

– Что ж, я не стану Вас за это осуждать.

Они, выдержав паузу, долго смотрели друг другу в глаза. Наконец, Танька спросила:

– Слушайте, далеко отсюда до мельницы, где Вы условились встретиться?

– Уже нет.

– Рассказывайте!

– Слышите, шум ручья? Если двигаться вниз по его течению, то он приведёт прямо к мельнице.

– Вам надо постараться сесть в седло, – сказала Танька.

– Это будет сложно.

– Ничего. Я Вам помогу.

– А, всё-таки, – прокряхтела она, помогая гвардейцу подняться, – Кто были эти люди, от кого мы бежали?

– Это люди филина.

– Кто это «филин»?

– Эштон-филин – это проклятье Эксидора, – пробормотал Эвар-Си, хватаясь здоровой рукой за луку седла.

Танька изо всех сил подтолкнула его вверх. Тот перекинулся через седло и потерял сознание.

Солнце ещё не скрылось за макушками деревьев, когда ручей привёл путников в широкую долину, в центре которой высилась мельница. Рядом ютились хозяйственные сараюшки и изгородь небольшого огорода; очевидно мельник жил не один, а семейством. Танька облегчённо вздохнула – наконец-то пришли!

От крыльца отделились две узнаваемые фигуры и быстрым шагом направились им навстречу.

– Что с Эвар-Си?! – встревожился Бэрт, – Он жив?!

– Его ранили. Он потерял много крови.

– Дружище! – толстяк вынул бесчувственного приятеля из седла и на руках понёс в избу.

Танька без сил опустилась на деревянную скамью, вытянув ноги.

– Кстати! – обратилась она к Эдрусу, вынимая из-за пазухи бумаги, – Это та часть, что была у вашего приятеля. Сожалею, но они слегка испортились.

Эдрус взял у неё листы, перепачканные кровью друга, присоединил их к остальным и спрятал в футляр. Отошёл в сторону, присел на поваленное бревно и долго смотрел на Таньку испытующим взглядом, не произнося ни слова.

– Он жив! – это вернулся радостный Бэрт, потирая руки, – Жив! Я договорился! Мельник даст нам телегу. И сопроводит Эвар-Си до города. Сейчас его жена накладывает ему чистую повязку.

Эдрус продолжал сверлить Таньку суровым взглядом:

– Ты могла сбежать, – сказал он, наконец.

– Могла.

– Почему не сбежала?

Она пожала плечами:

– Не могла же я оставить его умирать в лесу.

– Могла!

– Выходит, что не могла.

– Почему?!

Танька развела руками:

– Потому что это… нормально.

– Что значит – «нормально»? – спросил толстяк Бэрт.

– Это значит – по-человечески, – пояснила она.

– Мне нравится. Забавное слово! «Нормально»! – повторил Бэрт, искренне радуясь, что всё обошлось, и толкнул в бок Эдруса, – Слушай! Эта девчонка спасла Эвар-Си, вернула бумаги. Похоже, она и в правду не причём. Может, отпустим её? Скажем, что сбежала!

Тот метнул в приятеля гневный взгляд исподлобья:

– Нет!! Это будет решать властитель! Вставайте! Пора ехать.

Танька с трудом повернула голову:

– Я совершенно выбилась из сил.

– Значит, сядешь в телегу к мельнику! – крикнул Эдрус, – Но имей в виду! Я поеду позади. И, если ты решишь по пути ускользнуть – выстрелю тебе в спину!!

– Спасибо, что предупредил, – кисло улыбнулась она.

Тот взвинтился:

– Чего он копается, этот мельник?!

И удалился. Бэрт присел на скамью рядом с Танькой:

– Я не могу ему перечить. Он старше меня по званию, – будто извиняясь, сказал он, – К тому же, он – любимчик хозяина. Но Эвар-Си – мой друг. Поэтому я – за тебя!

– Ты – отличный парень, Бэрт! – ответила Танька.

Он по-приятельски хлопнул её по плечу и повторил понравившееся словечко:

– Нормально!

Эксидор был похож на военную крепость, обнесённую со всех сторон высокой каменной стеной. Никаких построек за пределами стены. Тяжёлые ворота наглухо закрыты.

На стук Бэрта, в сторожевое окошко высунулся охранник. И, лишь признав в лицо гвардейцев властителя, отворил ворота, пропуская всадников и телегу внутрь.

Город произвёл на Таньку мрачное впечатление. В отличие от Фаталаны, где всюду царило оживление и суета, здесь точно всё вымерло. Улочки полупусты. Одинокие прохожие, встретившиеся им на пути, выглядели угрюмо и насторожено. Да и те торопливо исчезали в своих домах, завидев гвардейцев.