Лилла Джая - Русалочка и китобой. Роман в стихах

– Мне не нужны ответы! Мне нужно забытьё…
Фу… До чего же мерзко на вкус твоё питьё!

Он отодвинул рюмку, соседу возвратил.

– Отвратнейшая гадость!

– Зачем тогда схватил? —
Тот рявкнул недовольно. – Вы – странный, капитан!

– Не ваше дело, сударь! …Старпом, где мой стакан?

– Опять?!

– Воды налей мне.

– Побольше?

– Нет, на дно!

– Шучу я. Извините.

– Мне, в целом, всё равно…
Всё… Больше пить не буду. Дай, посижу чуть-чуть, —
Обнял себя руками: сдавило болью грудь.

…А за столом в то время шёл разговор о том,
Как ловко китобои разделались с китом.
Но сами пострадали: парнишка молодой
Вернулся на корабль со сломанной рукой.

– Как ты доплыл до барка? – дивились моряки. —
Ведь с травмою такой никак не мог грести!

– Не знаю что ответить. Поверите ли мне?
Я… девою спасён. Иначе – быть на дне!

– Какою? Пресвятой?

– Не думаю, друзья.
Реальною, морской… В воде нашла меня,
На воздух подняла, под мышки подхватила
И, за спиной скрываясь, со мной сюда поплыла.

– Лицо её ты видел?

– Лишь мельком.

– Хороша?

– Светла, нежна, как ангел…

– Русалочка она!

Ролан, почти дремавший, очнулся в тот же миг.

– Русалок не бывает! – вскричал один мужик.

– Я тоже её видел! – сказал седой матрос. —
И даже рассмотрел в воде блестящий хвост!

– И я русалку видел, но это был мужик! —
Ещё один признался.

Такой поднялся крик!
Одни кричат: «Мужчина!», другие: «Нет, девица!»

Зато Ролан всё понял и… вновь решил напиться.
Была его здесь дева и даже не одна!
А он её не видел – вот горькая судьба!
С разбитого вельбота троих в тот день спасли
Русалочка с отцом. Но он… он был вдали:
Преследовал кита, острогою пронзал…
За волосы б схватиться, но срезал их Финвал.

– Мне плохо. Как мне плохо… Зачем не утонул… —
Стонал он еле слышно.

Водички отхлебнул.

– Не то… Налей покрепче! Кружится голова…

Старпом поднялся с места:
– Ну всё, мой друг, пора.
Наш капитан уж сытый. Давай-ка, помоги, —
К матросу обратился. – Возьмём под две руки.

Ролан не упирался.

– Не надо. Сам могу.

Он встал и пошатнулся.

– Штормит на берегу! —
И с горькою ухмылкой он старика обнял.

– Я сам с ним справлюсь, сядь. …Не завались, Финвал.

Но тот в своих был мыслях:
– Спасла их Благодать!

– Да, так, – старпом ответил. – Тебе же – время спать.

– …На палубу. Скорее! Как душно здесь…

– Пошли.

– Скажи, зачем волнами качает корабли?

– То не морская качка, а кто-то перебрал!

– Ты обо мне?

– Конечно.

Тут замер вдруг Финвал.
Вся палуба при свете дежурных фонарей
Бордовою казалась. Ведь кровь была на ней.

– Вы что же не прибрались? – пробормотал Ролан. —
Неужто по кровищи ходить приятно вам?

Старпом развёл рукою:
– Дел много. Ночь пришла.
Помоем ранним утром.

– Да, будет пусть бела…

Ролан слегка качался. Старпом его держал.

– Что ж ты себя позоришь, мой дорогой Финвал…

Тот пробурчал чего-то, под ноги посмотрел —
От крови замутило, к тому ж, почти не ел.

– Мне плохо…

– Да, я знаю. Ты это говорил.

– Старик, тошнит…

– Ах, Боже! Ты тело отравил!
Сюда. Нагнись же за борт. Держись, не упади.
…О чёрт! Ты прав, отвратно топтаться по крови.

Он посмотрел по кругу. Луны сегодня нет,
Вода – чернее сажи, от фонарей лишь свет.

– …Ролан, ты как?

– Ужасно… Ещё не всё! …Прости.
Я сам себе противен. Не жди меня, иди.

– В беде не брошу друга. Хоть он мне не внимал!

– Ох… в море… там… русалка! —
Пробормотал Ролан.

– Ну вот, ещё и бредит! Несчастный человек…

– Я, правда, её видел!

– От фонаря там свет.

Старпом всмотрелся в воду.

– Не вижу, извини.
Допился до русалок! Бликуют лишь огни.
Просил, не пей, не надо! Упёрся, как баран!
…Чуток полегче стало?

Кивает капитан.

– Ты истязаешь тело и разум отравил!
Коль всё, пошли в каюту. Поспишь, добудешь сил.

Ролан смотрел на море.

– Нет. Не свихнулся я.
На барк она глядела, русалочка моя… —
Он сжал руками череп, косынку теребит.
Повыдергать бы космы, да наголо побрит. —
А я… До смерти стыдно!

– Если в воде кто был,
Твой номер неприглядный, пожалуй, впечатлил!

Финвал присел, весь сжался:
– Какой я идиот!

Старик лишь усмехнулся и выглянул за борт.
А там… Кто б мог поверить! Девичья голова!
Ролан не бредит вовсе, их видела она.
Заметила старпома и скрылась под водой.
Тот взял фонарь, вернулся, поднял над головой.

Молчало море. Пусто. Русалку не видать.
Но свет огня сквозь воду узрела Благодать.
Чуть выглянула робко: мужчина ей знаком!
Обрадовалась Благо:
– Ой, дядюшка старпом!
Ролан… Он спит? Скажите. …Вы помните меня?

– Конечно, дорогая. Прошло чуть больше дня.

Финвал, сидевший рядом, услышал голоса.
Прижался к борту, замер. На пол-лица глаза:
Досада, горе, счастье – к ней хочется лететь,
Но облик столь презренный – лишь со стыда сгореть.

Старпом глядит на друга. Тот за ногу схватил,
А что сказать – не знает, и рот открыть нет сил.

Вздохнул старик печально, вновь за борт посмотрел:
– Он, верно, отдыхает. За ужин… переел.

Русалка огорчилась, задумчиво молчит.
Ролана – жутко жалко: такой несчастный вид.

– Ты не горюй, дружище.

– Что делать, Кашалот?!

– Спокойно, всё в порядке. Она тебя зовёт,
А значит, не признала, кто через борт висел.
Сам как?

– Немного лучше.